Шырав

Шырав ĕçĕ:

ачине (тĕпĕ: ача) more information about the word form can be found here.

Ӗнер Куженков дежурствӑра тӑчӗ, утсене шӑварма хӑй каймарӗ, ҫамрӑк ачине ячӗ: лешӗ, пӗр лаши ҫине утланса ларчӗ те, ыттисене кӗтӗвӗпех сиккипе чуптарса, юханшыв хӗрне хӑваласа анчӗ.
Вчера дежурил Куженков, коней сам не повел поить, послал парнишку; энтот сел верхи; погнал весь табун к речке в намёт.

19-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Пӗтӗмпех каласа паратӑп! — вӑл Яков Лукича палласа илчӗ, ара, Яков Лукич унӑн кумӗ пулать-ҫке-ха, унпа пӗрле вӑл, пӗр ҫичӗ ҫул каярах, йӑмӑкӗн ывӑл ачине ят хунӑччӗ, халь акӑ вӑл, сусӑрлатса, ҫурса таткаласа пӗтернӗ тутисене селӗп ҫын пек йывӑррӑн хускаткаласа, ыйтать:
Все скажу! — она узнает Якова Лукича, ведь он же кум ей, с ним она лет семь назад крестила сестриного сына, и трудно, как косноязычная, шевелит изуродованными, разорванными губами:

12-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Хӑй ачине асаплантарнӑшӑн каҫаракан амӑшӗ тӗнчере ҫук-тӑр.
Едва ли может быть такая мать, которая могла бы простить мучения своего ребенка.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

… Пӑхатӑп та хӑй ачине сыхлама вӑй ҫитереймен амӑшӗн хурлӑхлӑ мӑшӑр куҫне тата ачан ҫынтан хӑранипе сивлеккӗн хытса ларнӑ тарӑн куҫне, пӑхатӑп та чӗрӗ чун асапне пӑхса киленекен ҫынсем ҫине, вара, упӑте енне ҫаврӑнса, хам ӑшра ҫапла калатӑп:
…Смотришь на эту пару глаз, в которой дрожит скорбь матери, бессильной защитить свое дитя, и на глаза ребенка, в которых неподвижно застыл глубокий, холодный ужас перед человеком, смотришь на людей, способных забавляться мучениями живого существа, и, обращаясь к обезьяне, говоришь про себя:

Упӑте турилкке пысӑкӑш ҫаврака хӑма татӑкӗ ҫинче хӑвӑрттӑн ҫаврӑнкалать, кашни секундрах куракансен ури айне ӳкессе пӑхмасӑр, вӑл ачине мӗн пырса тивме пултарать, ҫавсене пӗтӗмпех, ырма пӗлмесӗр тӗрте-тӗрте ярать.
Обезьяна быстро вертится на круглой плоскости, величиной с тарелку, рискует каждую секунду упасть под ноги зрителей и неутомимо отталкивает все, что хочет прикоснуться к ее ребенку.

Вӗсем упӑте хӑйӗн ачине патак тивесрен сыхланине киленсе пӑхаҫҫӗ.
И всем им ужасно забавно видеть, как ловко обезьяна-мать защищает свое дитя от ударов по его маленькому телу…

Ачи, хӑйӗн пӗчӗкҫеҫ пӳрнеллӗ вӑрӑм та ҫинҫешке аллисене амӑшӗн ҫурӑмӗ ҫине хӗреслетсе хурса, амӑш кӑкӑрӗ ҫумне йӑпшӑннӑ; амӑшӗ пӗр аллипе ачине хыттӑн ыталанӑ, тепӗр аллине сыхлавлӑн малалла тӑснӑ.
Ребенок тесно прижался к груди матери, скрестив на спине ее свои длинные тонкие руки с крошечными пальцами; мать крепко обняла его одной рукой, ее другая рука сторожко вытянута вперед.

Хӗрӗ амӑшӗ чухлех ҫӑмӑл та ун пекех вӑйлах марри пӗр самантранах паллӑ пулса тӑчӗ — Нунча ҫав тери ирӗккӗн те илемлӗн чупать, амӑшӗ пӗчӗк ачине йӑтса пынӑ пек, ӑна ҫӗр хӑй ҫӗклесе пырать тейӗн, — ҫынсем чӳречесенчен, тротуар ҫинчен ун ури айне чечексем пӑрахма тытӑнчӗҫ, алӑ ҫупаҫҫӗ, кӑшкӑра-кӑшкӑра хавхалантараҫҫӗ; вӑл икӗ хутчен хӗрӗнчен тӑватӑ минут ытларах малтан чупса тухрӗ, Нина, халтан кайнӑскер, ӗҫ ӑнманнипе кӳреннӗскер, хашка-хашка, ӗсӗкле-ӗсӗкле, чиркӳ крыльци ҫине кайса ӳкрӗ — виҫҫӗмӗш хут чупма пултараймарӗ вӑл.
Уже с первых минут стало ясно, что дочь уступит матери в легкости и силе, — Нунча бежала так свободно и красиво, точно сама земля несла ее, как мать ребенка, — люди стали бросать из окон и с тротуаров цветы под ноги ей и рукоплескали, одобряя ее криками; в два конца она опередила дочь на четыре минуты с лишком, и Нина, разбитая, обиженная неудачей, в слезах и задыхаясь, упала на ступени паперти, — не могла уже бежать третий раз.

Итали ҫинчен хунӑ юмахсем // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 166–190 стр.

Амӑшӗ пӗшкӗнсе ларнӑ, ҫар пуҫӗн уҫса хунӑ пуян чатӑрӗ витӗр ӑна хула курӑннӑ; ҫав хулара вӑл, йывӑрланнине сиссе, малтанхи хут ыррӑн ҫӳҫенсе илнӗ, унтан тӳсме ҫук асапланса ачине ҫуратнӑ; ҫав ачи ӗнтӗ ватас-аркатас шухӑшпа ҫеҫ пурӑнать.
Сидела она согнувшись, и сквозь открытое полотнище богатой палатки предводителя ей был виден город, где она впервые испытала сладостную дрожь зачатия и мучительные судороги рождения ребенка, который теперь хочет разрушать.

Эпӗ, тӑванӑм, тӗлӗнмеллипех тӗлӗнтӗм — ачине пӑхнӑ пек пӑхать мана, мӗн тума кирлӗ-ха эпӗ ӑна хӑйне?
Я, брат, просто диву дался — возится со мной, как с дитей, а на что я ей нужен?

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Кил хуҫи арӑмӗ хӑвӑрт ачине тытрӗ, сӗтел ҫинчен хӑйӗн ӗҫне илчӗ те ачисене илсе тухса кайрӗ, Алексеев та ҫухалчӗ.
Хозяйка быстро схватила ребенка, стащила свою работу со стола, увела детей; исчез и Алексеев.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Хушӑран Обломов патне кил хуҫи хӗрачи пырса кӗрет те: анне каларӗ, хыр кӑмпипе кӑрӑҫ сутаҫҫӗ, эсир хӑвӑра валли пӗр катка илме хушмастӑр-ши — пӗлме хушрӗ мана, тет; е вӑл кил хуҫи ачине, Ваньӑна, чӗнсе кӗртет те вӑл мӗн вӗреннине ыйтса пӗлет, вулаттарать, ҫыртарать, мӗнле вуланине, ҫырнине тӗрӗслет.
Иногда придет к нему Маша, хозяйская девочка, от маменьки, сказать, что грузди или рыжики продают: не велит ли он взять кадочку для себя, или зазовет он к себе Ваню, ее сына, спрашивает, что он выучил, заставит прочесть или написать и посмотрит, хорошо ли он пишет и читает.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Эпӗ сире ҫакна ҫеҫ кӑтартса парасшӑн: эсир чӑнласах юрататӑп тени хальхи юрату мар, вӑл малашнехи кӑна; ку шухӑшласа пӑхмасӑр юратасшӑн ҫунни пулать, вӑл чӑн-чӑн апат ҫителӗксӗр пулнипе, вут-хӗм ҫуккипе, суя та ӑшӑтман ҫутӑпа хӗмленет, тепӗр чухне хӗрарӑмсен ҫак туйӑмӗ ачине е тепӗр хӗрарӑма ачашланинче кӑна мар, ун куҫҫулӗнче е юри туса хӑтланнинчен палӑрать.
Я только хочу доказать вам, что ваше настоящее люблю не есть настоящая любовь, а будущая; это только бессознательная потребность любить, которая за недостатком настоящей пищи, за отсутствием огня, горит фальшивым, негреющим светом, высказывается иногда у женщин в ласках к ребенку, к другой женщине, даже просто в слезах или в истерических припадках.

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тата ача чухнехи вӑхӑтпа шкул — ҫак икӗ вӑйлӑ пружина, унтан Обломовсен ҫемйинче вырӑссем нимӗҫ ачине чӗререн савса ачашлани, кайран вӑл Обломовран вӑй-халӗпе те, йӑла тӗлӗшпе те вӑйлӑ пулни вӗсене пӗр-пӗринпе ҫывхартнӑ; кунсӑр пуҫне, пуринчен ытларах, Обломовӑн чӗри таса, ҫутӑ та ырӑ пулнӑ, мӗн лайӑх, мӗн тин ҫеҫ уҫӑлса хӑйне палӑртать, чее мар, яланах ӗненекен ахаль чӗрене хирӗҫ чӗнет, вӑл ҫаксене пурне те юратнӑ.
Притом их связывало детство и школа — две сильные пружины, потом русские, добрые, жирные ласки, обильно расточаемые в семействе Обломова на немецкого мальчика, потом роль сильного, которую Штольц занимал при Обломове и в физическом и в нравственном отношении, а наконец, и более всего, в основании натуры Обломова лежало чистое, светлое и доброе начало, исполненное глубокой симпатии ко всему, что хорошо и что только отверзалось и откликалось на зов этого простого, нехитрого, вечно доверчивого сердца.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Кайран вара улпут ачине ҫавӑрса тытаҫҫӗ, хӑйсемпе пӗрле илсе пынӑ тӑлӑппа, ашшӗн кӗрӗкӗпе чӗркеҫҫӗ, ҫиелтен икӗ утиялпа витеҫҫӗ те, алӑсем ҫине ҫӗклесе, килне чаплӑн илсе ҫитереҫҫӗ.
Потом уже овладели барчонком, окутали его в захваченный тулуп, потом в отцовскую шубу, потом в два одеяла, и торжественно принесли на руках домой.

Обломов хӑй ачине пӑхса ҫитӗнтерес тӗлӗшпе тунӑ ҫак йӗркесене Штольц йӗркисем вӑйлӑн хирӗҫ тӑнӑ.
Вся эта обломовская система воспитания встретила сильную оппозицию в системе Штольца.

Ҫӳреннине кӳл: улпут ачине нимӗҫ патне илсе каймалла!
Закладывай пегую: барчонка к немцу везти!

Унта амӑшӗ чӗркуҫленсе ларса, ачине аллипе ыталать те кӗлӗ сӑмахӗсене каласа пырать.
Там, став на колени и обняв его одной рукой, подсказывала она ему слова молитвы.

Ҫакна пула, вӑл улпут ачине ирхине тумлантарнӑ, каҫхине салтӑнтарнӑ, ытти вӑхӑтра пачах нимӗн те туман.
От этого он, одев барчонка утром и раздев его вечером, остальное время ровно ничего не делал.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Обломов старик имение ашшӗнчен мӗнле илсе юлнӑ, ачине те ҫавӑн пекех пиллесе хӑварнӑ.
Старик Обломов как принял имение от отца, так передал его и сыну.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics