Шырав

Шырав ĕçĕ:

курӑнакан the word is in our database.

курӑнакан (тĕпĕ: курӑнакан) more information about the word form can be found here.

Ун чаршавӗ витӗр тӗксӗмрех курӑнакан, сӑрласа пӗтереймен кӗпер, хура тирексем, пӗр тӗлте кӑшт юханшыв курӑнчӗҫ.
Сквозь его пелену медленно выступали край темного недокрашенного моста, группа осокорей-великанов, кусок реки.

5 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Ҫак тусен хушшинчи айлӑмсенче тӗпӗ курӑнакан кӑн-кӑвак кӳлӗсем ҫуталса выртаҫҫӗ, вӗсене верховинцӑсем «тӗнче куҫӗ» тесе ят панӑ.
По склонам этих гор лежат голубые, прозрачные до дна озёра, названные верховинцами «мирское око».

3 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Урамсенче ҫын сахалтарах курӑнакан пулчӗ, вӗсем татах тӗттӗмленчӗҫ.
Всё пустыннее и темнее улицы.

Вӑл урисене савӑнӑҫлӑн тӑсрӗ, хӑй айне пальтине майлаштарса хучӗ, хӑйӗн хулӑн куҫкӗскийӗ витӗр курӑнакан куҫӗсемпе ӑшшӑн кулса пӑхрӗ:
Он с наслаждением вытянул ноги, подобрал под себя пальто и улыбнулся глазами из-под толстых стекол роговых очков:

Ҫӳлӗ ту ҫине улӑхма питӗ йывӑр, анчах уншӑн вара эпир ту тӑрринчен курӑнакан илемлӗ йӗри-тавралӑха ытла та киленсе пӑхатпӑр.
Восхождение на высокую гору — трудная работа; зато вид с высоты вознаградит нас за все усилия.

2. Ӗмӗрхи юрсен тӗнчинче // Лина Агеносова. Обручев, В. А. Тусемпе материксем пулса кайни / вырӑсларан Л. В. Агеносова куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 134 с.

Ӑна тарӑн та хура куҫӗсем тӗлӗнче мӑкӑраларах тӑракан ҫӳлех мар ҫамки, шӑртламас кӗске ҫӳҫӗ, хырӑнсан та хырӑнман чухнехи пек курӑнакан ҫара хура сухалӗ ҫавнашкал сӑнлӑ тӑваҫҫӗ.
Это выражение особенно придавали ему невысокий, но горбатый над глубокими черными глазами лоб, щетинистые короткие волоса и частая черная борода, казавшаяся всегда небритой.

ХLIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Вӑл, хӗл сиввипе хӗп-хӗрлӗ хӗрелсе илемленнӗрен телейлӗскер, хӑнаран таврӑннӑ хыҫҫӑн, шлепкине хывса, хӑй ҫине пӑхма тӗкӗр умне пынӑ чух е балсене ҫӳремелли ҫара мӑйлӑ кӗпине чӑштӑртаттарса, тарҫӑсенчен вӑтанарах, ҫакӑнпа пӗрлех мӑнаҫланарах та, каретӑна ларма тухнӑ чух, е хамӑр килти пӗчӗк вечерсенче, тӑп-тӑп ҫухаллӑ пурҫӑн кӗпе тӑхӑнса тата ҫепӗҫ мӑйне темле чаплӑ чӗнтӗрпе капӑрлатса, хӑйӗн ялан пӗр евӗрлӗ курӑнакан илемлӗ сӑнӗпе унталла та кунталла пӑхкаласа кулнӑ чух эпӗ ун ҫине пӑхуҫӑн час-часах ҫапла шухӑшларӑм; ӑна тӗлӗнмелле лайӑх хӗрарӑм вырӑнне хуракансем вӑл мӗнлине эп курнӑ пек курас-тӑк, киле тӑрса юлнӑ каҫсенче, вуникӗ сехет хыҫҫӑн упӑшки клубран таврӑнасса кӗтсе, вӑл пӗр-пӗр шалпар кӗпепе, ҫӳҫне-пуҫне турамасӑр, тӗттӗм пӳлӗмсем тӑрӑх мӗлке пек ҫӳренине курас-тӑк, мӗн каланӑ пулӗччӗҫ-ши?
Часто, глядя на нее, когда она, улыбающаяся, румяная от зимнего холоду, счастливая сознанием своей красоты, возвращалась с визитов и, сняв шляпу, подходила осмотреться в зеркало, или, шумя пышным бальным открытым платьем, стыдясь и вместе гордясь перед слугами, проходила в карету, или дома, когда у нас бывали маленькие вечера, в закрытом шелковом платье и каких-то тонких кружевах около нежной шеи, сияла на все стороны однообразной, но красивой улыбкой, — я думал, глядя на нее: что бы сказали те, которые восхищались ей, ежели б видели ее такою, как я видел ее, когда она, по вечерам оставаясь дома, после двенадцати часов дожидаясь мужа из клуба, в каком-нибудь капоте, с нечесаными волосами, как тень ходила по слабо освещенным комнатам.

ХLII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Мӗнпур юлташӗсем хушшинчен ӑна суйласа илсе, унпа ҫывӑхланнин пӗртен-пӗр сӑлтавӗ Безобедовран япӑхрах курӑнакан студент пӗтӗм университечӗпе те урӑх ҫукки кӑна пулма пултарать.
Единственная причина, по которой он мог выбрать его из всех товарищей и сойтись с ним, могла быть только та, что хуже Безобедова на вид не было студента во всем университете.

ХLI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпӗ пӗр стакан эрехе тӗппипех ӗҫсе те ятӑм ӗнтӗ, мана тепре тултарса пачӗҫ, тӑнлав кӑлт-кӑлт тапма тытӑнчӗ, ҫутӑ йӑм-хӗрлӗ курӑнакан пулчӗ, ман тавра пурте кӑшкӑрашаҫҫӗ, кулаҫҫӗ, анчах мана пачах савӑк мар пек туйӑнчӗ; мана ҫеҫ мар, ыттисене те кичем пулнине, эпӗ хам та, ыттисем те тем пирки юри кӑна питӗ савӑк пек кӑтартнине эпӗ пӗр иккӗленмесӗр ӗнентӗм.
Я выпил уже целый стакан жженки, мне налили другой, в висках у меня стучало, огонь казался багровым, кругом меня все кричало и смеялось, но все-таки не только не казалось весело, но я даже был уверен, что и мне и всем было скучно и что я и все только почему-то считали необходимым притворяться, что им очень весело.

XXXIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Апла пулманнипе кӑмӑл сивӗнсен, хампа илсе килнӗ илемлӗ хуплашкаллӑ тетрадь ҫинче «пӗрремӗш лекци» тесе ҫырнин айне, пӗр кӑшӑла чечек евӗрлӗ пӗрлешмелле туса, айккӑн курӑнакан вунсакӑр ҫын пуҫӗ ӳкертӗм, профессора эпӗ те ҫырса пынӑ пек кӑтартасшӑн хутран-ситрен кӑна алӑпа хут тӑрӑх йӗрлерӗм (профессор манпа питӗ интересленесси пирки эпӗ иккӗленмерӗм).
Разочаровавшись в этом, я сейчас же, под заглавием «первая лекция», написанным в красиво переплетенной тетрадке, которую я принес с собою, нарисовал восемнадцать профилей, которые соединялись в кружок в виде цветка, и только изредка водил рукой по бумаге, для того чтобы профессор (который, я был уверен, очень занимается мною) думал, что я записываю.

XXXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ман умри сак ҫинче пӗр студент чӗрре кӗнипе хӗп-хӗрлӗ курӑнакан чӗрнисене кӑшласа ларать, ҫакӑ мана ҫав тери йӗрӗнмелле пек туйӑнчӗ те, эпӗ унран аяккарах куҫса лартӑм.
Один студент на лавке передо мной грыз ногти, которые были все в красных заусенцах, и это мне показалось до того противно, что я даже пересел от него подальше.

Сад алӑкӗ уҫӑ, террасӑн йӗпеннипе хура тӗслӗ курӑнакан урайӗнче каҫхи ҫумӑр кӳлленчӗкӗсем типсе иксӗлеҫҫӗ.
Дверь в сад была открыта, на почерневшем от мокроты полу террасы высыхали лужи ночного дождя.

XXXV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Унта эпӗ сулхӑнта курӑк ҫине выртатӑп та вулама тытӑнатӑп, сайра хутран кӑна пуҫа кӗнеке ҫинчен ҫӗклетӗп, вара сулхӑн тӗлӗнче хӑмӑртарах кӑвак тӗслӗ курӑнакан тата ирхи ҫилпе чӳхенме пуҫлакан ҫырма шывӗ ҫине, тепӗр ҫыранти сап-сарӑ курӑнакан ыраш уйӗ ҫине, пӗрин хыҫне тепри пытанса, манран таса вӑрман инҫечӗ еннелле кайса ҫухалакан хурӑнсем ҫине, ҫав хурӑнсене аяларах та аяларах йӑлтӑртаттаракан ирхи шупкарах хӗрлӗ ҫутӑ пайӑркисем ҫине пӑхатӑп, таврари ҫутҫанталӑкра пур ҫӗрте те сисӗнекен пурнӑҫ вӑйӗ хамра та тулса тӑнине туйса савӑнатӑп.
Там я ложился в тени на траве и читал, изредка отрывая глаза от книги, чтобы взглянуть на лиловатую в тени поверхность реки, начинающую колыхаться от утреннего ветра, на поле желтеющей ржи на том берегу, на светло-красный утренний свет лучей, ниже и ниже окрашивающий белые стволы берез, которые, прячась одна за другую, уходили от меня в даль чистого леса, и наслаждался сознанием в себе точно такой же свежей, молодой силы жизни, какой везде кругом меня дышала природа.

XXXII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Унӑн кӑштах пӗкӗрӗлчӗкрех ҫурӑмӗ ҫине тата вӑл ҫӗре ҫитиех тайӑлса пуҫ тайнӑ чух ман умма темле пӑхӑнуллӑраххӑн курӑнакан путушӗ ҫине пӑхса, эпӗ Дмитрие халичченхинчен те вӑйлӑрах юратма пуҫларӑм, хам пӗрехмай ҫапла шухӑшларӑм: «Хамӑрӑн йӑмӑксем пирки эпӗ мӗн шутлани ҫинчен ӑна каламалла-ши е ҫук-ши?»
Глядя на немного сутуловатую спину Дмитрия и его подошвы, которые как-то покорно выставлялись передо мной, когда он клал земные поклоны, я еще сильнее любил Дмитрия, чем прежде, и думал все о том: «Сказать или не сказать ему то, что я мечтал об наших сестрах?»

XXVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Княгиньӑн юратнӑ вырӑнӗнчен курӑнакан сӑнлӑх ҫакӑн евӗрлӗ.
Вид с любимого места княгини был в таком роде.

XXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Кунтан курӑнакан сӑнлӑх питӗ ансӑр, анчах шухӑшлӑ пек тата илемлӗ.
Вид был очень ограниченный, но очень задумчивый и грациозный.

Кӗнеке вуланӑ вӑхӑтра хӗрӗн ырӑ та янӑравлӑ сассине итленӗ май эпӗ е ун ҫинелле, е чечек пахчинчи сукмак ҫинче ҫумӑртан пулса юлнӑ хура кӳлленчӗксем еннелле, е ҫӑкасем еннелле (вӗсен ҫулҫисем ҫине пире хӑй айне тунӑ шупка ҫумӑр пӗлӗчӗн кӑваккӑн курӑнакан пӗр кӗтессинчен тумламсем халӗ те сайра хутра тӑкӑнса ҫатлатаҫҫӗ), е каллех хӗр ҫинелле, е ҫумӑрпа йӗпеннӗ лапсӑркка ватӑ хурӑнсене ҫутатакан хӗвелӗн йӑм-хӗрлӗ юлашки пайӑркисем ҫинелле, вара каллех Варенька ҫинелле пӑхкаласа, — ку хӗр пачах мана малтан курӑннӑ пек илемсӗр мар, тесе шухӑшласа илтӗм.
Во время чтения, слушая ее приятный, звучный голос, я, поглядывая то на нее, то на песчаную дорожку цветника, на которой образовывались круглые темнеющие пятна дождя, и на липы, по листьям которых продолжали шлепать редкие капли дождя из бледного, просвечивающего синевой края тучи, которым захватило нас, то снова на нее, то на последние багряные лучи заходившего солнца, освещающего мокрые от дождя, густые старые березы, и снова на Вареньку, — я подумал, что она вовсе не дурна, как мне показалось сначала.

XXV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Сулахайра айлӑмра ним хускалми пӗве кӑваккӑн курӑнса выртать, ун йӗри-тавра шупкарах симӗс хӑвасем ӳсеҫҫӗ, вӗсен мӗлкисем ҫиелтен пӑхма мӑкӑрӑларах тӑнӑ пек курӑнакан шыв ҫине ӳкнӗ.
Налево внизу синел неподвижный пруд, окруженный бледно-зелеными ракитами, которые темно отражались на его матовой, как бы выпуклой поверхности.

XXII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пачах та хӑмӑртарах кӑвак тӗслӗ йывӑр пӗлӗтӗнни пек мар, ку пӗлет горизонтра курӑнакан ҫамрӑк хурӑнлӑх тӗлне тӑсӑлса выртрӗ.
Блеск и свет этого края неба был резко противоположен лиловой тяжелой туче, которая залегла перед нами над молодым березником, видневшимся на горизонте.

Малти пӳлӗмпе коридор алӑкӗсенчен курӑнакан пуҫсем ҫине пӑхса илсен, тытӑнса тӑма урӑх вӑй ҫитереймесӗр, эпӗ йӑлтӑртатакан ылтӑн тӳмеллӗ хамӑн сюртукӑмпа зал урлӑ тӗпӗртеттерсех чупса кайрӑм.
Взглянув на головы, которые высовывались из дверей передней и коридора, не в силах более удерживаться, рысью побежал через залу в своем новом сюртуке с блестящими золотыми пуговицами.

XIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics