Шырав

Катя

Катя

Нимӗҫсем кӗпер тунӑ ҫӗре пӗтӗм халӑха хӑваласа килчӗҫ, ӑҫта халӑх — унта Катя та пулать.
Немцы весь народ сгоняют на стройку, а где весь народ, туда и Катя придет.

Катя вилме пултараймасть!
Не может Катя умереть!

Катя бинокльне пӑрчӗ те унӑн аллисем чӗтренсе илчӗҫ: полустанок патне Ожерелки ҫыннисем ҫывхараҫҫӗ.
Катя повернула бинокль, и рука ее задрожала: к полустанку подходили ожерелковцы.

Катя бинокльне куҫ патне тытса, унта стариксемпе хӗрарӑмсене, ҫитӗнсе ҫитмен ачасемпе хӗрсене курчӗ.
Катя поднесла к глазам бинокль и увидела столпившихся на развалинах полустанка стариков, женщин и подростков.

«Ӑҫта хӑваласа кайнӑ ӑна? — шухӑшларӗ Катя.
«Куда угнали? — думала Катя.

Катя чӗтренсе илчӗ.
Катя вздрогнула.

Катя ӗсӗклеме чарӑнмарӗ.
Катя продолжала рыдать.

Миҫе хут пулӑшнӑ-ши ӑна Катя, вилӗмрен хӑтарса пурнӑҫ панӑ, акӑ халь хӑй ним тума та пӗлеймест, савнӑ тантӑшӗн хӑрушӑ хуйхине пусарма та пултараймасть.
Сколько раз Катя приходила к ней на помощь в самые трудные минуты, почти из рук смерти вырывала, возвращала к жизни, а вот она не может, — беспомощная, стоит перед страшным горем милой подруги, не знает, чем успокоить ее.

Катя хӑйӗн петӗм ӳт-пӗвӗ чӗтренипе шӑлӗсене хыттӑн ҫыртрӗ, иртнӗ кунсенче ытла тулса ҫитнӗ кӑмӑлӗ чӑтса тараймарӗ ӗнтӗ унӑн.
Катя зажмурилась, крепко-накрепко стиснула зубы, чтобы унять холодную дрожь, затрясшую все тело, но нервы ее, напряженные в последние дни до отказа, не выдержали.

Винтовка кӗпҫи туратран ҫаклансан, Катя пӗшкӗнчӗ.
Дуло винтовки зацепилось за сук, и Катя нагнулась.

Катя ҫаврӑнса тӑрса хыр туратне сирчӗ.
Отвернувшись, Катя раздвинула ветки сосен.

Катя иккӗленсе пуҫне пӑркаларӗ, Маруся вара хӑй ҫинчен йывӑр япала сирсе пӑрахнӑ пек ассӑн сывласа ячӗ.
Катя в сомнении покачала головой, и Маруся шумно перевела дыхание, словно свалив с себя громадную тяжесть.

Катя ӑна хулпуҫҫинчен ярса тытрӗ.
Катя схватила ее за плечи.

— Чиперех-ха, — уншӑн каласа пӗтерчӗ Катя, хӑй вара: «Кам пӗлтернӗ-ши?» тесе шухӑшларӗ.
— Все хорошо, — договорила за нее Катя, а сама думала: «Кто выдал?»