Шырав

Шырав ĕçĕ:

тӑван the word is in our database.

тӑван (тĕпĕ: тӑван) more information about the word form can be found here.

Патшапа тӑван ҫӗршыв пӑхаҫҫӗ сирӗн ҫине!
Царь и родина смотрят на вас!

II // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Тӗтреллӗ инҫетре тӑван ҫӗршывӑн хам чылай вӑхӑт курман чул хысакӗсем курӑнса кайсан, эпӗ пӑлханса савӑннипе чутах ухмаха тухаттӑм.
Когда же наконец показались в туманной дали белые скалы родины, которую я не видел столько лет, я чуть с ума не сошел от волнения и восторга.

Ҫирӗм саккӑрмӗш сыпӑк // Василий Хударсем. Даниэл Дефо. Робинзон Крузо тинӗс ҫулҫӳревҫин пурнӑҫӗ тата вӑл курнӑ тӗлӗнмелле мыскарасем: роман; Василий Долгов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1970. — 5–280 с.

Эпӗ кашни минут иртмессерен тӑван ҫӗршыв ҫыранӗсем патне ҫывхарни ҫинчен савӑнса шухӑшласа пытӑм.
Мне было радостно думать, что с каждой минутой я все ближе к родным берегам.

«Пӗр-пӗр портра ҫак утрав тӗлӗнчен иртекен карапа тӗл пулсанах, ҫав карапӑн капитанне сирӗн пата кӗрсе, сире тӑван ҫӗршыва илсе килме хушӑп», — терӗм.
Если только в каком-нибудь порту мы встретим корабль, путь которого будет лежать мимо моего острова, я попрошу капитана того корабля зайти за ними и доставить их в родные края.

Хӑйсен тӑван ҫӗршывне пама тивӗҫсӗр ҫынсемпе калаҫнӑ хыҫҫӑн тепӗр кунне, ирхине ирех, эпӗ карап ҫине куҫса кайрӑм.
После этого разговора с изгнанниками я на другой же день рано утром перебрался на корабль.

Эпӗ вӗсене каллех: эсир утрав ҫине юлнипе, ман шутпа, аван тӑватӑр, терӗм, мӗншӗн тесен капитан, вӗсене хӑйпе пӗрле тӑван ҫӗршыва илсе кайсан, пурпӗрех ҫактарса вӗлернӗ пулӗччӗ, — терӗм.
Я вновь заявил им, что, по-моему, они поступают разумно, оставаясь на острове, так как, если бы капитан взял их с собою на родину, их непременно повесили бы.

— Тӑван ҫӗршыва таврӑнса, кашта ҫинче вилме пуҫа мӑйкӑч ӑшне чикиччен пушӑ хирте пурӑнни авантарах, — терӗҫ вӗсем.
— Лучше жить в пустыне, — говорили они, — чем воротиться на родину, где нас ожидает виселица.

— Эпӗ утрав ҫинчен хамӑн мӗнпур ҫыннӑмсемпе тухса кайма шутлатӑп: эпир тӑван ҫӗршыва каятпӑр.
— Я намерен покинуть остров со всеми моими людьми: мы уезжаем на родину.

Вӗсем капитан умне чӗркуҫленсе ларчӗҫ; пирӗн айӑпа каҫарттарсан, эпир сире юлашки тумлам юн юлмиччен сыхлама, ӳлӗмрен сире тӳрӗ кӑмӑлпа пӑхӑнса тӑма, тӑван вырӑнне хурса, сирӗнпе пӗрле ҫӗр тӗпне кайса кӗме те хатӗр, терӗҫ.
Они упали перед капитаном на колени и клялись, что будут драться за него до последней капли крови, что, если он исходатайствует им прощение, они будут всю свою жизнь считать себя его неоплатными должниками, пойдут за ним хоть на край света и будут чтить его, как родного отца.

Вӗсем те ҫав ҫилтен хӑтӑлаймарӗҫ пулӗ; ман шутпа, пиртен таракан тискер этемсем хӑйсен тӑван ҫыранӗсене курмасӑрах, тинӗс хумӗсем айне пулса вилчӗҫ пулмалла.
Вряд ли они могли совладать с этой бурей; я был уверен, что они погибли в волнах, не увидев родных берегов.

Ҫирӗм тӑваттӑмӗш сыпӑк // Василий Хударсем. Даниэл Дефо. Робинзон Крузо тинӗс ҫулҫӳревҫин пурнӑҫӗ тата вӑл курнӑ тӗлӗнмелле мыскарасем: роман; Василий Долгов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1970. — 5–280 с.

Вӑл хӑйӗн йӑхӗнчи ҫынсене чунтан юратнипе кӑна тӑван ҫӗршывне каясшӑн пулнӑ, вӑл эпӗ вӗсем патне каясса, вӗсене ырра вӗрентессе шанса тӑнӑ.
Если он и хотел воротиться на родину, то лишь потому, что от всего сердца любил своих соплеменников: он надеялся, что я поеду с ним и научу их добру.

Ҫирӗм виҫҫӗмӗш сыпӑк // Василий Хударсем. Даниэл Дефо. Робинзон Крузо тинӗс ҫулҫӳревҫин пурнӑҫӗ тата вӑл курнӑ тӗлӗнмелле мыскарасем: роман; Василий Долгов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1970. — 5–280 с.

Эпӗ Эрнене: сана тӑван ҫӗршыва каялла кайма кимӗ паратӑп, терӗм; ҫав кунах вара ӑна хамӑн кимӗ патне илсе кайрӑм.
Я сказал Пятнице, что дам ему лодку, чтобы он мог вернуться на родину, и в тот же день повел его к той бухточке, где была моя лодка.

— Эпӗ сана кимӗ парсан, эсӗ тӑван ҫӗршыва, хӑвӑрӑннисем патне, кайнӑ пулӑттӑн-и? — тесе ыйтрӑм эпӗ.
— Ну, а если бы я дал тебе лодку, — спросил я его, — ты поехал бы на родину, к своим?

Пӗррехинче эпир Эрнепе каллех сӑрт ҫине хӑпартӑмӑр (хальхинче тинӗсе тӗтре карса илнӗччӗ, ҫавӑнпа та леш енчи ҫыран курӑнмастчӗ), ҫакӑн чухне эпӗ унран акӑ мӗн ыйтрӑм: — Эрне, санӑн тӑван ҫӗршывна, хӑвӑрӑннисем патне, таврӑнас килет-и? — терӗм.
Однажды, когда мы с Пятницей вновь поднимались на холм (в этот раз над морем стоял туман и противоположного берега не было видно), я спросил его: — А что, Пятница, хотелось бы тебе вернуться на родину, к своим?

Эрнене Европӑри ҫӗршывсем ҫинчен, уйрӑммӑнах хамӑн тӑван ҫӗршывӑм ҫинчен нумай каласа патӑм.
Я много рассказывал Пятнице о европейских странах, особенно о моей родине.

Ҫапла вара эпӗ унӑн тӑван йӑхӗ ҫинчен ыйтса пӗлтӗм:
И вот я спросил его о родном его племени:

Ҫирӗм иккӗмӗш сыпӑк // Василий Хударсем. Даниэл Дефо. Робинзон Крузо тинӗс ҫулҫӳревҫин пурнӑҫӗ тата вӑл курнӑ тӗлӗнмелле мыскарасем: роман; Василий Долгов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1970. — 5–280 с.

Пӗррехинче эпӗ унӑн ӗлӗкхи пурнӑҫӗ ҫинчен ыйтса пӗлме шут тытрӑм; хӑйӗн тӑван ҫӗршывӗшӗн вӑл тунсӑхланипе тунсӑхламаннине, унӑн киле таврӑнас шухӑшӗ пуррипе ҫуккине пӗлес килетчӗ.
Однажды мне вздумалось расспросить его о прошлой жизни; я хотел узнать, не тоскует ли он по родине и не хочет ли вернуться домой.

Шансах калатӑп: кирлӗ пулсан вӑл маншӑн хӑйӗн пурнӑҫне те савӑнсах панӑ пулӗччӗ Юлташ тупӑнни мана телейлӗ турӗ, эпӗ ӗнтӗ ӑна усӑллӑ ӗҫсене пурне те вӗрентме пултӑм, чи малтан, иксӗмӗр хушӑра калаҫма май пултӑр тесе, хамӑн тӑван ҫӗршыв чӗлхине вӗрентес терӗм.
Я убежден, что, если бы понадобилось, он с радостью пожертвовал бы для меня своей жизнью, я был очень счастлив, что у меня наконец-то появился товарищ, и дал себе слово научить его всему, что могло принести ему пользу, а раньше всего научить его говорить на языке моей родины, чтобы мы с ним могли понимать друг друга.

Ҫирӗм пӗрремӗш сыпӑк // Василий Хударсем. Даниэл Дефо. Робинзон Крузо тинӗс ҫулҫӳревҫин пурнӑҫӗ тата вӑл курнӑ тӗлӗнмелле мыскарасем: роман; Василий Долгов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1970. — 5–280 с.

Мана вӑл нихҫан та улталаман, нихҫан та ман ҫине вӗчӗрхенсе ҫилленмен; вӑл яланах эпӗ мӗн хушнине тӑватчӗ, яланах кӑмӑллӑччӗ, манпа вӑл пӗчӗк ача хӑйӗн тӑван ашшӗпе пурӑннӑ пекех лайӑх пурӑнатчӗ.
Ни раздражительности, ни лукавства не проявлял он по отношению ко мне; всегда услужливый и приветливый, он был привязан ко мне, как ребенок к родному отцу.

Кӑмрӑк мӗнле тунине эпӗ ача чухне тӑван ҫӗршывра курнӑччӗ.
Еще мальчиком, у себя на родине, я видел, как добывают его.

Вунсаккӑрмӗш сыпӑк // Василий Хударсем. Даниэл Дефо. Робинзон Крузо тинӗс ҫулҫӳревҫин пурнӑҫӗ тата вӑл курнӑ тӗлӗнмелле мыскарасем: роман; Василий Долгов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1970. — 5–280 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics