Шырав

Шырав ĕçĕ:

ҫыхӑнса (тĕпĕ: ҫыхӑн) more information about the word form can be found here.

Ҫирӗп, тип-тикӗс те ҫинҫерех ураллӑ, ҫамки ҫинче ластака ҫилхеллӗ, ун айӗнчен вутла ҫунакан куҫсем ҫиллессӗн те шанмасӑртарах пӑхаҫҫӗ, вайлӑ тутисене ҫат ҫыртнӑ ҫак савӑк чӗрчун ҫумне ҫыхӑнмаллипех ҫыхӑнса лартӑм эпӗ.
Я сильно привязался к этому милому животному, с крепкими, тоненькими, точеными ножками, с косматой челкой, из-под которой сердито и недоверчиво выглядывали огненные глазки, с крепкими, энергично сжатыми губами.

XII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Вӑл французсен спектакльне те ҫӳрерӗ, анчах пьесӑн пӗлтерӗшӗ унӑн пурнӑҫӗпе темле ҫыхӑнса тӑчӗ; кӗнекесем вуларӗ, вӗсенче те, тем тесен те, унӑн ӑсӗн хӗлхемлӗ йӗркисем пулчӗҫ, хӑшпӗр тӗлте унӑн туйӑмӗсем вӗлтлетсе иртрӗҫ, ӗнер каланӑ сӑмахсене ҫырнӑ вырӑнсем пулчӗҫ, халь унӑн чӗри мӗнле тапнине ҫав кӗнекен авторӗ вӑрттӑн итлесе тӑнӑ тейӗн.
Она ехала и во французский спектакль, но содержание пьесы получало какую-то связь с ее жизнью; читала книгу, и в книге непременно были строки с искрами ее ума, кое-где мелькал огонь ее чувств, записаны были сказанные вчера слова, как будто автор подслушивал, как теперь бьется у ней сердце.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Канцеляринче хутсем ҫырса ларнӑ вӑхӑтра сӳнме пуҫланӑ; унтан кӗнекесем ҫинче пурнӑҫра мӗн тума кирлине пӗлмен чӑнлӑхсене вуланипе сӳнсе пытӑм; пӗлӗшсемпе чухне сӑмах-юмахсем, элексем, йӗкӗлтенисене, усал та сивӗ шапӑлтатӑва, ниме тӑман калаҫусене итленипе, ним тӗллевсӗр, кӑмӑл туртӑмӗсӗр пурӑннипе ҫыхӑнса тӑракан туслӑха курнипе сӳнсе пытӑм; Мина пирки сӳнсе пытӑм тата вӑя пӗтертӗм: хам илекен тупӑшӑн ҫуррине ытла ӑна тӳлесе пытӑм, ӑна юрататӑп, тесе вӗҫкӗнлентӗм; Невски проспекчӗ тӑрӑх, енот тирӗнчен ҫӗлетнӗ кӗрӗкпе хӑнтӑр ҫухаллӑ ҫынсем хушшинче кичеммӗн те кахаллӑн утса ҫӳренӗ чухне, вечерсенче, хӑнара, хама юрӑхлӑ кӗрӳ вырӑнне хурса хавас кӑмӑлпа йышӑннӑ ҫӗрте, сӳнсе пытӑм; хуларан дачӑна, дачӑран Гороховӑй урамне куҫса ҫӳренипе, устрицӑсем тата омарсем тиесе килнинчен ҫуркунне пулнине уйӑрса илнипе, кӗркуннепе хӗллене — йӑлана кӗнӗ уяв кунӗсемпе, ҫуллана — уҫӑлса ҫӳренипе пӗлтӗм, мӗнпур пурнӑҫа — ыттисем пекех, кахаллӑн та канлӗн тӗлӗрсе ирттернипе сӳнсе пытӑм тата пурнӑҫӑмпа ӑсӑма ҫак вак-тӗвексемшӗн сапаласа пӗтертӗм…
Начал гаснуть я над писаньем бумаг в канцелярии; гаснул потом, вычитывая в книгах истины, с которыми не знал, что делать в жизни, гаснул с приятелями, слушая толки, сплетни, передразниванье, злую и холодную болтовню, пустоту, глядя на дружбу, поддерживаемую сходками без цели, без симпатии; гаснул и губил силы с Миной: платил ей больше половины своего дохода и воображал, что люблю ее; гаснул в унылом и ленивом хождении по Невскому проспекту, среди енотовых шуб и бобровых воротников, — на вечерах, в приемные дни, где оказывали мне радушие как сносному жениху; гаснул и тратил по мелочи жизнь и ум, переезжая из города на дачу, с дачи в Гороховую, определяя весну привозом устриц и омаров, осень и зиму — положенными днями, лето — гуляньями и всю жизнь — ленивой и покойной дремотой, как другие…

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Кунта вӗсен пӗтӗм пурнӑҫӗпе науки, кунта вӗсен пӗтӗм хуйхи-суйхипе савӑнӑҫӗ; ҫавӑнпа та вӗсем ытти кирек мӗнле ӗҫпе чӑрмавран парӑнаҫҫӗ, урӑхла савӑнӑҫа пӗлмеҫҫӗ; вӗсен пурнӑҫӗ ҫак тӗпре тӑракан, пурпӗрех пулса иртекен япаласемпе ҫеҫ ҫыхӑнса тӑрать, вӗсен ӑсӗпе чӗринче те ҫав япаласем кӑна.
Тут вся их жизнь и наука, тут все их скорби и радости: оттого они и гонят от себя всякую другую заботу и печаль и не знают других радостей; жизнь их кишела исключительно этими коренными и неизбежными событиями, которые и задавали бесконечную пищу их уму и сердцу.

Тен, ача сӑмахсене те аран-аран кӑна каланӑ пулӗ-ха, тен, пачах та калама пултарайман пулӗ, утайман та пулӗ, пур япаласем ҫине те, ҫитӗнсе ҫитнисем каланӑ пек, айванла, тӗлӗнса кайса, ачалла пӑхнӑ пулӗ, вӑл ун чухнех хӑй таврашӗнче пулса иртекен япаласен пӗлтерӗшне тата вӗсем пӗр-пӗринпе ҫыхӑнса тӑнине ӑнланнӑ пулӗ, анчах ун ҫинчен хайне те, ыттисене те шарламан.
Может быть, когда дитя еще едва выговаривало слова, а может быть, еще вовсе не выговаривало, даже не ходило, а только смотрело на все тем пристальным немым детским взглядом, который взрослые называют тупым, оно уж видело и угадывало значение и связь явлений окружающей его сферы, да только не признавалось в этом ни себе, ни другим.

Ҫиелтен пӑхсан, вӑл хӑй улпутне чуралла юрама тӑрӑшни пачах курӑнмасть, улпутпа калаҫнӑ чухне вӑл хӑйне хытӑ кӑмӑллӑ, именӳсӗр тыткалать, вӑк-тӗвекшӗнех ҫиленет, малтан каланӑ пек, хапха умӗнче тусӗсемпе пухӑнса тӑрсан, улпута хурласа калаҫать; анчах вӑл Илья Ильича хӑйне мар пулсан та, 0бломовӑн ячӗпе ҫыхӑнса тӑракан, хӑйшӗн хаклӑ япаласене пурне те тӑванла ҫывӑх туйӑмпа парӑннине пачах хур тумасть, вӑхӑтлӑха ҫеҫ тиркет.
Наружно он не выказывал не только подобострастия к барину, но даже был грубоват, фамильярен в обхождении с ним, сердился на него, не шутя, за всякую мелочь, и даже, как сказано, злословил его у ворот; но все-таки этим только на время заслонялось, а отнюдь не умалялось кровное, родственное чувство преданности его не к Илье Ильичу собственно, а ко всему, что носит имя Обломова, что близко, мило, дорого ему.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Илья Ильич мӗнле асапланнине никам та пӗлмен, никам та курман; пурте ун ҫинчен: Обломов хӑйне майлӑ ҫын, выртать, тӑраниччен ҫиет, унран урӑх нимӗн те кӗтмелли ҫук, унӑн пуҫӗнчи шухӑшсем те пӗр-пӗринпе ҫыхӑнса тӑмаҫҫӗ пулӗ, тенӗ.
Никто не знал и не видал этой внутренней жизни Ильи Ильича: все думали, что Обломов так себе, только лежит да кушает на здоровье, и что больше от него нечего ждать; что едва ли у него вяжутся и мысли в голове.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Хам чӗре ҫак ӑнланса пӗтермелле мар, тӗлӗнтерсе ярасла хитре хӗр ҫумне куҫа курӑнман мӗнешкел ҫинҫе те ҫирӗп ҫипсемпе ҫыхӑнса ларни вара ман асӑма та килмен.
Я и сам не подозревал, какими тонкими, крепкими, незримыми нитями было привязано мое сердце к этой очаровательной, непонятной для меня девушке.

IX сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Маларах ун хитре хӗр илӗртмӗшӗпе ачалла шухӑ ашкӑнчӑклӑхӗ питӗ ҫепӗҫҫӗн пӗтӗҫсе, ҫыхӑнса тӑратчӗҫ, манпа хаваслӑччӗ вӑл, халӗ вара ҫав ӗненӗҫлӗ те айвантарах ачашлӑхран пӗр хӗлхем пӗрчи те юлмарӗ.
В ее обращении со мной не осталось и следа прежней доверчивой и наивной ласки, прежнего оживления, в котором так мило смешивалось кокетство красивой девушки с резвой ребяческой шаловливостью.

Тепӗр тесен, вӑл нихҫан та чипер хӗрсем тыткӑнӗнче пулман, вӗсен чури пулма мар, хӗрарӑмсемпе ҫывӑхланни яланах пысӑк чӑрмавсемпе ҫыхӑнса тӑнӑшӑнах вӑл нихҫан та вӗсене хисеплеме тӑрӑшман.
Впрочем, он никогда не отдавался в плен красавицам, никогда не был их рабом, даже очень прилежным поклонником, уже и потому, что к сближению с женщинами ведут большие хлопоты.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Анчах эпӗ ҫапах та ӑнланаймастӑп, мӗнле манпа ҫыхӑнса тӑрать-ха ку кӗнеке ҫав икӗ чухӑн хӗрарӑмпа?
Но я все-таки не понимаю, какое отношение имеет эта книжка к двум бедным женщинам?

VIII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Ҫакӑн хыҫҫӑн вырӑс флочӗн икӗ чаплӑ ҫынни пӗр-пӗринпе тачӑрах ҫыхӑнса ӗҫлеме пуҫлаҫҫӗ.
С этих пор деловое содружество двух замечательных деятелей русского флота стало еще теснее.

Вунтӑххӑрмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Вырӑнти «дишчатсемпе» пӗрешкелли ун нимӗн те ҫук, вӗсенчен пачах уйрӑм вӑл; лешсем, хӑйсене хӑйсем тискерлетсе, ҫӳлтен ҫамкине те аял енчен ҫӑварӗпе янахне хупласа, йӑлт ҫыхӑнса лартаҫҫӗ, пурин те пичӗсем пӗр евӗр, хӑранӑ сӑнлӑ.
В ней не было ничего похожего на местных «дивчат», лица которых под уродливыми повязками, прикрывающими сверху лоб, а снизу рот и подбородок, носят такое однообразное, испуганное выражение.

III сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Ӗнтӗ тепле майпа ҫак ӗҫсем пӗр-пӗринпе ҫыхӑнса тӑратчӗҫ, мӗншӗн тесен йытӑ площадкинче Ромашовпа хам мӗн калаҫнине ҫырса илнин копине, Н-ра чухнех-ха, прокуратурӑна ярсаттӑм.
Как ни странно, эти дела были связаны между собой, потому что ещё из Н. я послал в прокуратуру копию моего объяснения с Ромашовым на Собачьей площадке.

Ҫиччемӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫакӑнтан хамӑр карапсем инҫетри те ҫывӑхри тинӗс ҫулӗсемпе килекен союзниксен карапӗсене кетсе илме е Германи конвойӗсене путарма тухса каятчӗҫ, ҫак пӗчӗк хулан пӗтем пурнӑҫӗ мӗнле пулсан та кӗрешӳпех ҫыхӑнса тӑратчӗ.
Из этих мест уходили суда, чтобы на дальних и ближних морских дорогах встречать союзные и топить германские конвои, и всё, что происходило в городке, так или иначе было связано с этой борьбой.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Хӑш чухне Петяна ҫав пулса пыракан пӑлханусем Гаврикпа темле ҫыхӑнса тӑнӑ пек те туйӑнаҫҫӗ.
Иногда Пете даже начинало казаться, что между Гавриком и беспорядками существует какая-то необъяснимая связь.

XXXVI. Йывӑр сумка // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Ҫав ывӑнтаракан тӗрлӗ тӗссем ӗлӗк «патша ҫуралнӑ кунпа», «патша праҫникӗпе» ҫыхӑнса тӑнӑ пулсан, паян ҫӗнӗ, «Конституци» текен тӗрлӗ тӗслӗ сӑмаха пӗлтереҫҫӗ.
И все это утомительное разнообразие, всегда называвшееся «тезоименитство», «табель», «царский день», сегодня называется таким же разноцветным словом «конституция».

XXXIII. Ушкисем // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Россия Государӗн ырӑ пурӑнӑҫӗ халӑх ырӑ пурӑнӑҫӗпе таччӑн ҫыхӑнса тӑрать, халӑх хурлӑхӗ — Унӑн хурлӑхӗ.
Благо Российского Государя неразрывно с благом народным, и печаль народная — его печаль.

Ку ӗҫсем, хуть те мӗнле пулсан та, Терентий ялан тӑвакан вӑрттӑн ӗҫсемпе ҫыхӑнса тӑнӑ.
Несомненно эти дела имели какую-то связь с теми делами, которыми постоянно был занят Терентий.

XXX. Хатӗрлемелли класра // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Гимназири ӗҫсемпе ҫыхӑнса, Петя та ӑна мансах кайнӑ.
Петя его почти забыл, всецело занятый гимназией.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics