Шырав

Шырав ĕçĕ:

усӑсӑр (тĕпĕ: усӑ) more information about the word form can be found here.

Вӗсем, ҫут-ҫанталӑк пекех, хӑйсем те — стихия, ҫавӑнпа та тинӗс вӗсене ҫиленмест, вӗсен хӑйсене усӑсӑр ӗҫӗ ҫине кӑмӑлласа пӑхать.
Они — тоже стихия, и вот почему море не гневно, а ласково смотрит на их труд, от которого им нет пользы.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Ӑна усӑсӑр туртма юрамасть, тартатӑр.
Не вытаскивайте его зря, упустите.

Шампа // Иван Иртышев. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 18–26 стр.

Хӑш-пӗр чухне вара, хӑйӗн канашӗсем усӑсӑр пулнине пӗлсен, вӑл ҫилленмеллипех ҫилленет.
Если же замечал, что советы его идут не впрок, то не на шутку сердился.

17-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вӑл йӗри-тавра мӗн пулнинчен йӑлтах ютшӑнать; усӑсӑр пӗтернӗ е услам илеймен пӗр тенкӗшӗн, шарккух ҫунса кайнӑшӑн, пулӑ лайӑх маршӑн пиччӗшӗ ҫилленет-и, юбкӑсене ҫемҫе крахмалланӑшӑн, чей сивӗннӗшӗн е тутлӑ маршӑн кинӗ тарӑхать-и, самӑр кухарка йывӑр сӑмахсемпе вӑрҫать-и — Агафья Матвеевна, ун ҫинчен калаҫман пекех, ним те асӑрхамасть, хӑйне: — Улпут майри, помещица! — тесе тӑрӑхланине те илтмест.
Она была чужда всего окружающего: рассердится ли братец за напрасно истраченный или невыторгованный рубль, за подгорелое жаркое, за несвежую рыбу, надуется ли невестка за мягко накрахмаленные юбки, за некрепкий и холодный чай, нагрубит ли толстая кухарка, Агафья Матвеевна не замечает ничего, как будто не о ней речь, не слышит даже язвительного шепота: «Барыня, помещица!»

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Усӑсӑр ан та тӑрмаш, ан ӳкӗтле мана: эпӗ кунтах юлатӑп.
— Не делай напрасных попыток, не уговаривай меня: я останусь здесь.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Анчах унӑн шухӑш-ӗмӗчӗ хускалсан, манӑҫа тухнӑ асаилӗвӗсем, пурнӑҫланайман ӗмӗчӗсем вӑрансан, вӑл пурнӑҫа усӑсӑр ирттернӗшӗн ӳпкелешмӗ тытӑнсан, — Обломов канлӗ ҫывӑраймасть, вӑранать, вырӑн ҫинчен сиксе тӑрать, тепӗр чухне вара ҫутӑ пурнӑҫ идеалне яланлӑхах ҫухатнӑшӑн, шанчӑка пӗтерсе, сивӗ куҫҫулӗпе макӑрать; хаклӑ ҫын вилсен, ӑна пурнӑҫра кирлӗ таран пулӑшайманшӑн ӳкӗнсе, ҫапла макӑраҫҫӗ.
А если закипит еще у него воображение, восстанут забытые воспоминания, неисполненные мечты, если в совести зашевелятся упреки за прожитую так, а не иначе жизнь — он спит непокойно, просыпается, вскакивает с постели, иногда плачет холодными слезами безнадежности по светлом, навсегда угаснувшем идеале жизни, как плачут по дорогом усопшем, с горьким чувством сознания, что недовольно сделали для него при жизни.

— Ҫук, чӑрмавлӑ мар, усӑсӑр: хушӑран эпӗ ҫапла шухӑшлатӑп.
— Нет, не беспокойно, а бесполезно: это я иногда думаю.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Е ҫакӑ вӑл — усӑсӑр ӑс ӳпкевӗ, е унтан та япӑхраххи, юратма пӗлмен хытӑ чӗрен канӑҫсӑрлӑхӗ-и?
Что, если это ропот бесплодного ума или, еще хуже, жажда не созданного для симпатии, неженского сердца!

Ӗмӗт! — тенӗ Штольц, хӑйӗн усӑсӑр ӗмӗтӗнчен кулкаласа.
Мечта! — говорил он, отрезвляясь, с улыбкой, от праздного раздражения мысли.

Андрей хӑйӗн туйӑмӗсене педантла путарса пыман, ирӗклӗн ӗмӗтленме те пултарнӑ, ҫапах ытлашши усӑсӑр ӗмӗтсене парӑнман, ҫав ӗмӗт-туйӑмсене вӑл кайран, хӑйӗн нимӗҫ ӑс-хакӑлӗпе, тӗплӗ сӳтсе явса вывод тунӑ.
Андрей не налагал педантических оков на чувства и даже давал законную свободу, стараясь только не терять «почвы из-под ног», задумчивым мечтам, хотя, отрезвляясь от них, по немецкой своей натуре или по чему-нибудь другому, не мог удержаться от вывода и выносил какую-нибудь жизненную заметку.

— Халӗ ӗнтӗ нимӗн те тумастӑп, пӗр утӑм та, Ҫуллахи Сада та каймастӑп: пурпӗрех усӑсӑр — эсӗ вилнӗ!
— Теперь не сделаю ничего, ни шагу, даже не пойду в Летний сад: все бесполезно — ты умер!

XI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫавӑнпа ҫырма кирлӗ мар: усӑсӑр хут пӗтерни кӑна, вӑхӑта сая яни; хӑвӑртрах тума пулать… ирсӗрлеҫҫӗ!
Так не нужно писать: это лишняя переписка, трата времени; можно скорее… гадят!

Анчах ҫакӑн пек тӑрӑшнисем халлӗхе юратун асамлӑ ҫул-йӗрӗнчен иртеймен-ха; мӗн ӗҫлени усӑсӑр юлать: вӑл ҫывӑрмасть, вулать, тепӗр чухне план ҫырма та шухӑшласа пӑхать, ҫуран та, лашапа та нумай ҫӳрет.
Но все эти заботы не выходили пока из магического круга любви; деятельность его была отрицательная: он не спит, читает, иногда подумывает писать и план, много ходит, много ездит.

Пӗррехинче, таҫтан кая юлса таврӑнсан, вӑл ҫакнашкал ним усӑсӑр вӑхӑт ирттернине уйрӑммӑнах хирӗҫлесшӗн пулчӗ.
Однажды, возвратясь откуда-то поздно, он особенно восстал против этой суеты.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫитменнине Верхлевӑри ҫурт та ҫулталӑк хушшинче ытларах пушӑ, питӗрӗнсе ларать, анчах ашкӑнчӑк ача час-часах унта кӗркелет те вӑрӑм пӳлӗмсемпе галерейӑсене, стена ҫинчи тӗксӗм портретсене курать, вӗсем тӳрккес мар, пысӑк та куштӑрканӑ алӑсемлӗ мар, — ывӑннӑ пек ачашшӑн пӑхакан кӑвак куҫсене, пудрӑпа сапнӑ ҫӳҫсене, ачаша тухнӑ шурӑ питсене, тулли кӑкӑрсене, чӗтресе тӑракан ҫӳхе манжетлӑ, шпагӑн эфесӗсем ҫине мӑнаҫлӑн хунӑ кӑвак юн тымарлӑ ачаш алӑсене курать; ырӑ йӑхран тухнӑ ҫынсен ним усӑсӑр киленсе пурӑннӑ несӗлне, ука та кӗмӗл, бархат та чӗнтӗрле тум тумланнӑскерсене курать.
Да и в самом Верхлёве стоит, хотя большую часть года пустой, запертой дом, но туда частенько забирается шаловливый мальчик, и там видит он длинные залы и галереи, темные портреты на стенах, не с грубой свежестью, не с жесткими большими руками, — видит томные голубые глаза, волосы под пудрой, белые, изнеженные лица, полные груди, нежные с синими жилками руки в трепещущих манжетах, гордо положенные на эфес шпаги; видит ряд благородно-бесполезно в неге протекших поколений, в парче, бархате и кружевах.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Плана хут ҫине ҫырса хурас теттӗм — ҫырса хумарӑм, исправник патне ҫырса ямарӑм, губернатор патне те, хваттер хуҫи патне те ҫырма пуҫланӑччӗ — ҫырса пӗтереймерӗм, счетсене тӗрӗслеймерӗм, укҫа та тулемерӗм — ир ҫапла усӑсӑр иртрӗ!
— Хотел изложить план на бумагу и не изложил, к исправнику не написал, к губернатору тоже, к домовому хозяину начал письмо и не кончил, счетов не поверил и денег не выдал — утро так и пропало!

Ӑна хӑй шутласа хунӑ ӗҫсенчен ытлашши мӗн те пулин тума хушсан, вӑл мӗн хушнине кӑмӑлсӑррӑн, хушни ним усӑсӑр пулнине тата ҫав ӗҫе тума ҫуккине ӗнентересшӗн тавлашнӑ хыҫҫӑн ҫеҫ тӑвать.
Если ему приказывали сделать что-нибудь сверх этого, он исполнял приказание неохотно, после споров и убеждений в бесполезности приказания или невозможности исполнить его.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Пирвайхи икӗ сӑлтавӗ пирки тавлашма та пулать-ха, анчах, питех кирлӗ пулсан, вӑл виҫҫӗмӗш сӑлтавне калать те, вара унпа кирек мӗнле хирӗҫни те усӑсӑр, вӑл пурпӗрех айӑпсӑр пулса юлать.
В первых двух случаях еще можно было спорить с ним, но когда он, в крайности, вооружался последним аргументом, то уже всякое противоречие было бесполезно, и он оставался правым без апелляции.

Усӑсӑр шухӑшлатӑн эсӗ…
Напрасно ты воображаешь…

Хӑйӗн ӑшӗнчи усӑсӑр вӑя туйса тӑнӑран-и, тен, Тарантьев ҫынсемпе хытӑ, кӑмӑллӑн, ырӑ сунмасӑр калаҫнӑ, яланах ҫилленнӗ, вӑрҫнӑ.
Может быть, от этого сознания бесполезной силы в себе Тарантьев был груб в обращении, недоброжелателен, постоянно сердит и бранчив.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics