Шырав

Шырав ĕçĕ:

вӗт the word is in our database.

вӗт (тĕпĕ: вӗт) more information about the word form can be found here.

Ара, тулта хӗл вӗт халь!
Ведь там уже зима!

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Островский, Николай Аслексеевич. Тӑвӑлпа ҫуралнисем: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1937. — 268 с.

— Вӗт вӑл этем темӗнле преступлени тума та пултарать…
— Ведь этот тип способен на любое преступление…

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Островский, Николай Аслексеевич. Тӑвӑлпа ҫуралнисем: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1937. — 268 с.

Каланӑччӗ вӗт эпӗ мана пули-пулмипе чӑрмантармалла мар, тесе.
Я ведь сказал, чтобы меня пустяками не беспокоили.

Эсӗ хӑвах каларӑн вӗт, сире, графпа иксӗре, никам та курман, тесе.
Ведь ты сама сказала, что вас с графом никто не видел.

Куратӑр-и, Польша ҫарӗ вӗт!
Это, видите ли, польская армия!

— Ӑнлантӑр-и эсӗр, господин Абрамахер, ытла та чӗрене тивет вӗт?
— Вы понимаете, господин Абрамахер, как это все меня задевает?

Ман киле юлма юрамасть — ара пире, иксӗмӗре, Шпилмӑн паян Могелницкисем патне кайма хушрӗ вӗт.
Мне нельзя оставаться сегодня ведь Шпильман приказал нам с тобой ехать к Могельницким.

Иккӗмӗш сыпӑк // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Островский, Николай Аслексеевич. Тӑвӑлпа ҫуралнисем: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1937. — 268 с.

Вунпӗр ҫул иртнӗ вӗт!
Ведь прошло одиннадцать лет!

Халь унӑн ачийӗ вунсакӑр ҫулта вӗт.
Ведь мальчику сейчас восемнадцать лет.

Капла сире жандармсем купипех тытса пӗтереҫҫӗ вӗт.
Так вас кучками жандармы всех переловят.

Пурӗпӗр пирӗн нимӗн тумалли те ҫук вӗт.
Все равно делать-то нам нечего.

Акӑ нимӗҫе эсӗр, нимӗҫле пӗлместӗп, терӗр, тӗрӗс мар вӗт ку?
Вот немцу сказали, что не понимаете, а ведь неправда это!

Халӗ ак унӑн ҫак чӑрсӑра ҫӑвар урлӑ парас килсе кайрӗ, каласан та вӗт, — салтак, — пӗр эрне ҫеҫ маларах кашни офицер умӗнчех чӗтресе тӑнӑ, халӗ ак ҫак идиотла Австро-Венгрире ҫапла пӑтранса кайнӑ хыҫҫӑн, вӑл ҫакнашкал калаҫма хӑять…
Сейчас ему очень хотелось дать по морде этому хаму, который еще неделю назад дрожал перед каждым офицером, а теперь, когда в этой идиотской Австро-Венгрии заварилась каша, имеет наглость разговаривать таким тоном…

Таратӑн, вӗт, мерзавец? — кӑшкӑрса ячӗ Шмультке, станцӑра пӗр улшӑнмасӑр виҫӗ кун хушши дежурнӑй пулнӑшӑн тарӑхнине юлашкинчен кам ҫине ямаллине тупса; станцӑра унӑн эскадронӗ Австро-Венгри арминчен таракансене пуйӑссем ҫинчен тытса антарать.
Дезертируешь, мерзавец? — закричал Шмультке, найдя, наконец, на ком сорвать злобу за трехдневное бессменное дежурство на станции, где его эскадрой вылавливал в поездах дезертиров австро-венгерской армии.

Анчах сана икҫӗр пачӗҫ вӗт, тата мӗн кирлӗ?
Но ведь тебе же дали двести, чего еще?

— Эсӗр манран: эпӗ кунта мӗншӗн килнӗ, нимӗҫсем мана, французсен шпионне, персе пӑрахаҫҫӗ вӗт, тесе ыйтасшӑн.
— Вы спрашиваете, зачем я приехал сюда, где немцы могут расстрелять меня как французского шпиона?

Пӗрремӗш сыпӑк // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Островский, Николай Аслексеевич. Тӑвӑлпа ҫуралнисем: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1937. — 268 с.

Ара Стас килет вӗт.
Стась ведь приедет.

Эсӗ ӑнланатӑн вӗт, Людвиҫ?
Ты же понимаешь, Людвись?

Ара эсӗ килни ҫинчен халь атте те, шӑлну та, Стефани те пӗлмеҫҫӗ вӗт.
О твоем приезде не знают ни отец, ни брат, ни Стефания.

Вӑл хӑйӗн салтакӗсене пирӗн кайӑк-кӗшӗк картишӗнче пуҫсӑрланса хӑтланма чарчӗ, вӗсем вӗт пирӗн хурсене, чӑхсене тыта-тыта пусатчӗҫ…
Он запретил своим солдатам безобразничать на птичьем дворе, а то ведь они резали наших гусей, кур…

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics