Шырав

Шырав ĕçĕ:

Хӗвел the word is in our database.

Хӗвел (тĕпĕ: хӗвел) more information about the word form can be found here.

Вӑл чӳрече умне ларчӗ, — кунтан хӗвел хӗп-хӗрлӗ хӗрелсе анни курӑнчӗ.
Он сел у окна, в котором виднелся холодный красный закат.

Юлашкинчен калани // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Хӗвел, хӑйӗн ҫуттин ылтӑн пайӑркисене хурӑн тӑррисем ҫине сапса, вӗсем хыҫнелле анма пуҫланӑччӗ.
Солнце уже легло на вершины берез, облив их расплавленным золотом своих лучей.

Уйрӑм звеносем саккӑрмӗш вӗҫеврен хӗвел аннӑ вӑхӑтра тин таврӑнчӗҫ.
Отдельные звенья только с закатом возвращались с восьмого вылета.

Анчах вӑрман… акӑ ӗнтӗ вӑл, вӑрман: ҫӳлтен хурӑн тӑррисем курӑнаҫҫӗ, вӗсем хӗвел ҫуттинче хускалса тӑракан симӗс кӑпӑк пек туйӑнаҫҫӗ.
А лес, вот он уже, лес: уже видны сверху вершины берез, зеленая курчавая пена, шевелящаяся под солнцем.

7 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Алексей умӗнче нимӗҫ самолёчӗн хӗвел ҫутатнӑ кӑвак хырӑмӗ йӑпӑртлӑх кӑна курӑнсан, вӑл пур гашеткӑсем ҫине те пӗр харӑс пусрӗ те, виҫӗ ярӑм вут сапса, нимӗҫ самолёчӗн хырӑмне ҫурса пӑрахрӗ.
И, когда впереди, как вспышка молнии, мелькнуло освещенное солнцем голубое брюхо, Алексей, нажав сразу все гашетки, распорол его тремя огненными струями.

Ҫулӗ чӑнах та хӑрушӑ, сылтӑмра, пуҫ тӑрринче, юр кӳмерккисем ҫакӑнса тӑраҫҫӗ, вӗсем ҫил вӗрнӗ-вӗрменех ту хушшине татӑлса анассӑн туйӑнаҫҫӗ; тӑвӑр ҫул хӑш-пӗр тӗлте юрпа хывӑннӑ, тӗллӗн-тӗллӗн ура путса анать, хӑш-пӗр ҫӗрте тата хӗвел ӑшӑтнипе юр ирӗлнӗ те каҫхи сивӗпе пӑрланса ларнӑ, эпир хамӑр та аран-аран утатпӑр, лашасем шуса ӳкеҫҫӗ.
И точно, дорога опасная: направо висели над нашими головами груды снега, готовые, кажется, при первом порыве ветра оборваться в ущелье; узкая дорога частию была покрыта снегом, который в иных местах проваливался под ногами, в других превращался в лед от действия солнечных лучей и ночных морозов, так что с трудом мы сами пробирались; лошади падали;

Бэла // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Сулахайра сӗм-тӗттӗм ту хушши курӑнать; ун хыҫӗнче те, пирӗн умра та юрпа витӗннӗ кӑвак ту тӑррисем шупка пӗлӗт тӳпемӗнче хӗвел шевлин юлашки хӑватсӑр ҫутипе сӑнланса пӗрхеленнӗн курӑнаҫҫӗ.
Налево чернело глубокое ущелье; за ним и впереди нас темно-синие вершины гор, изрытые морщинами, покрытые слоями снега, рисовались на бледном небосклоне, еще сохранявшем последний отблеск зари.

Хӗвел анчӗ те, ҫавӑн хыҫҫӑн часах ҫӗрле пулса ларчӗ, кӑнтӑр енче кирек хӑҫан та ҫавӑн пек пулать; ҫапах юр йӑлтӑртатса тӑнипе эпир халь те пӗрех май тӑвалла улӑхакан ҫула ҫӑмӑллӑнах уйӑрма пултаратпӑр, анчах хальхинче ҫулӗ паҫӑрхи пекех чӑнкӑ марччӗ.
Солнце закатилось, и ночь последовала за днем без промежутка, как это обыкновенно бывает на юге; но благодаря отливу снегов мы легко могли различать дорогу, которая все еще шла в гору, хотя уже не так круто.

Эпӗ Койшаур айлӑмне анса ҫитнӗ ҫӗре хӗвел юрпа витӗннӗ ту хыҫне пытанма пуҫларӗ те ӗнтӗ.
Уж солнце начинало прятаться за снеговой хребет, когда я въехал в Койшаурскую долину.

Иртӗнсе кайнӑ ҫумкурӑкӗ ҫӗрӗн пӗтӗм сӗткенне ӗмсе ларнӑ, пӗтӗм хӗвел ҫутине хӑй ҫине туртса илнӗ; ыраша вӑл апат-ҫимӗҫсӗр хӑварнӑ, ҫавӑнпа та начар ыраш шӑркана ларичченех типсе ларнӑ, вӗсен пучахӗсем тӗшӗпе тулайман.
Разросшийся бурьян тянул в себя все соки земли, пожирал все солнечные лучи, он лишил рожь пищи, света, и колоски эти засохли еще до цветения, так и не налившись зерном.

4 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Нимӗҫсене хӑйсен укрепленийӗсенех бомбить тутарасси — Чеслов капитанӑн тӗп задачи пулнӑ, ҫавӑн пирки вӑл вӗсем патне юриех хӗвел енчен вӗҫсе пынӑ.
В том, чтобы заставить немцев пробомбить свои укрепления, и состояла расчетливая затея капитана Чеслова, заход «под солнце» играл в ней подчиненную роль.

Хӗвел айӗнче вӗсен ҫуначӗсем ҫап-ҫуттӑн йӑлтӑртатса куҫсене шартарнӑ.
Плоскости их машин ослепительно сверкали, освещенные сверху солнцем.

Пӗр ирхине, хӗвел пайӑркисем алӑка карнӑ шӑналӑк урлӑ ҫӗрпӳртӗн чӑрӑш тураттисемпе сарнӑ урайне ӳкнӗ вӑхӑтра, туссем иккӗшӗ те хӑйсен койкисем ҫинче карӑнкаласа выртнӑ чух, тулта, сукмак тӑрӑх, такам хӑвӑрт утса иртни, унтан фронтра чи пысӑк хисепре пулнӑ самах илтӗнчӗ: «Почтарь!»
Раз утром, когда яркие солнечные лучи уже падали через незапахнутый полог входа на устланный хвоей пол землянки, а оба друга еще потягивались на сделанных в стенах нишах-койках, наверху по дорожке торопливо протопали чьи-то шаги и послышалось магическое на фронте слово: «Почтарь!»

Ҫапӑҫу хирӗ ҫийӗнче пысӑк, хӗп-хӗрлӗ хӗвел хӑпарма пуҫларӗ, ун пайӑркисем тупӑ-пӑшал пенипе тухса тулнӑ тӗтӗм витӗр аран-аран шӑтарса тухрӗҫ.
Солнце медленно поднималось над полем сражения, большое, багрово-красное, едва пробивая плотный дым выстрелов и разрывов.

3 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Кӗрлекен, ӳлекен, чӗтресе тӑракан тӗттӗмлӗхре нимӗн те уйӑрса илме май пулмарӗ, — пӗлӗтри хӗвел тӗксӗм, лапӑрчӑк-хӗрлӗ икерчӗ пек кӑна курӑнса тӑчӗ.
В гудящей, ревущей, сотрясаемой мгле трудно было что-нибудь различить, и солнце висело в небе, как тусклый грязновато-красный блин.

Хӗвел тухса хӑпарсан та ҫӗр ҫинче ҫутӑ пулмарӗ.
И когда взошло солнце, на земле не стало светлей.

Хӗвел тухманччӗ-ха, ҫуллахи кӗске каҫ ҫутӑлма та пуҫламанччӗ, анчах хирти аэродромра моторсене ӑшӑтма тытӑнчӗҫ.
Солнце еще не поднялось, был самый темный час короткой летней ночи, а на полевом аэродроме уже ревели прогреваемые моторы.

Маринка хӑй, нимӗҫсем ку вырӑнсенче пулнӑ сакӑр уйӑх хушшинче, хӗвел курмасӑр, анкартинче, пушӑ арпалӑхра пурӑннӑ, — унӑн алӑкне улӑмпа, тӗрлӗ ӑпӑр-тапӑрпа картланӑ.
Сама Маринка восемь месяцев пребывания немцев в этих краях жила, не видя солнца, на задворках, в пустой риге, вход в которую был завален соломой и рухлядью.

2 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Унта, хӗвел ҫуттинче йӑлтӑртатса, ҫуллахи ҫӑмӑр пӗлӗчӗсем ярӑнса иртнӗ.
Там, переливаясь и клубясь, торопливо плыли яркие, летние облака.

1 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Хӑй сӑмахӗсемпе каласан, халӗ вӑл тытакан тискер кайӑк шултрарах пулнӑ: вӑл окопран хӗвел ӑшшине тухса ларнӑ тӑмсай фрицсене мар, нимӗҫ танкӗсене — чее те ҫирӗп машинсене тытнӑ.
Только, по словам его, зверь у него теперь стал посерьезнее: не фриц-ротозей, вылезший из окопа погреться на солнышке, а немецкий танк — машина хитрая и крепкая.

11 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics