Шырав

Шырав ĕçĕ:

ларать (тĕпĕ: лар) more information about the word form can be found here.

Тӳ-тӳ-тӳ!» — тесе йыхӑрать шӑппӑн, ҫав вӑхӑтрах хӑй арпа купи хыҫӗнче тискер кайӑкла йӑпшӑнса ларать.
Тю-тю-тю!» — звал он шепотом, а сам звероподобно таился за мякиной.

36-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Ларать тунсӑхласа, сана курасшӑн ҫунать.
Сидит, скучает, тебя увидеть не чает.

Ҫак вилтӑпри тӗмески Гремячий Лог хуторӗнчи сакӑр ҫухрӑмра, хир тӳпинче ларать, казаксем ӑна тахҫантанпах Виле тӗмески тесе ят панӑ, авалтан юлнӑ халап ӑнлантарса панӑ тӑрӑх, ҫав тӗмеске вырӑнӗнче ӗлӗк-авал пӗр аманнӑ казак вилсе выртнӑ пулать, тен, авалхи юрӑра асӑннӑ казаках пулнӑ пулӗ вӑл, юрӑра ун ҫинчен ҫапла каласа юрлаҫҫӗ:
Стоит курган на гребне в восьми верстах от Гремячего Лога, издавна зовут его казаки Смертным, а предание поясняет, что под курганом когда-то в старину умер раненый казак, быть может тот самый, о котором в старинной песне поется:

34-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Ҫулла, хӗвел анас умӗн, пӗлӗтсем айӗнчен унӑн тӑррине ҫеҫенхир караппӑлӗ вӗҫсе анса ларать.
Летом, вечерними зорями, на вершину его слетает из подоблачья степной беркут.

Чип-чиперех ларать подвалта! — хуравларӗ уйрӑм хуҫалӑхпа пурӑнакан хресчен Добродеев Мирон, уксах та лутра казак, Разметнова арестленине систерсе.
Сидит, как любушка, в подвале! — ответил единоличник Добродеев Мирон, низенький хромой казачишка, намекая на арест Размётнова.

33-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

— Санӑн совет влаҫна халӗ арестлесе лартнӑ, вӑл пирӗн алара ларать!
— Советская власть твоя сидит у нас зараз заарестованная!

Хӗвел аннӑ вӑхӑтра, халӑх кӗлечӗ умӗнче, хутортан кӑларса янӑ хӑйӗн тусӗн, Тимофей Рваныйӑн хут купӑсне каласа ларать, анчах садсене, лапамсене тӗксӗм-кӑвак тӗс ҫапсанах, ҫынсен шӑв-шавӗпе выльӑх-чӗрлӗх макӑрни-мӗкӗрни шӑпланса ҫитсенех, вӑл тӑкӑрлӑкпа васкамасӑр Фектюша картишӗ еннелле утать, ҫав вӑхӑтра вара пӗр-пӗринпе салхуллӑн пӑшӑлтатса ларакан тирек тӑррисем ҫийӗн, шӑпланса ларнӑ хутор ҫийӗн, Дымок пекех пӗччен, ун пекех ҫап-ҫавра сӑн-питлӗ уйӑх шӑвӑнса иртет.
На закате солнца играет возле общественного амбара на гармошке своего сосланного дружка, Тимофея Рваного, но как только синяя тень ляжет в садах и левадах, едва утихнет людской гомон и скотиний мык, он не спеша шагает по проулку к Фектиному базу, а над грустно перешептывающимися верхушками тополей, над безмолвным хутором идет такой же одинокий, такой же круглолицый, как и Дымок, месяц.

Урам вӗҫӗнчи пӗчӗкҫеҫ пӳрт умӗнче, тӑпрас ҫинче, пӗр ватӑ, анчах та патвар мучи ларать.
Возле крайней хатенки на завалинке сидел старый, но молодцеватый дед.

32-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Эсӗ пуху ирттеретӗн, вӑл пур сан ҫинчен куҫне илмест, кӗвӗҫсе ларать.
Ты собранию проводишь, а она глаз с тебя не спущает, сидит, ревнуется.

Пӗр ултӑ-ҫичӗ вӑлтине, пӗрин ҫине ӑман, теприн ҫине чуста чӑмӑркки е ҫӑрттан тытма вӗт пулӑ тирсе, йӗркипе ывӑтать те, — пулӑсем пырса хыпасса кӗтсе ларать.
Разложит их штук шесть-семь — на какую за червя ловит, на какую за тесто, а то и за живца щуку поджидает.

31-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Вара Нагульнов ун ларчӑкӗ айӗнчен чӑпӑркка туртса кӑларса ӑйӑра ҫурӑмӗ тӑрӑх туртса ҫапичченех, ши! те ши! шӑхӑркаласа ларать.
До тех пор позывно посвистывает, пока Нагульнов не выдернет у него из-под сиденья кнут и не потянет жеребца по спине.

Намӑс курса пӗтнипе, хуйхӑ-суйхӑпа тата чӑм тара ӳкнипе йӗп-йӗпе пулнӑ Щукарь пулӑшӑва йышӑнать, аран-аран утланкаласа ларать.
Мокрый от стыда, горя и пота, Щукарь принял его услугу, кое-как сел.

Хӑй чарӑнса тӑнӑ тӗлти пӳртрен палланӑ казак тухнине куҫ хӳрипе курсан, вӑл: «Тррр, хӑямат! шавах вылясшӑн эсӗ!» — тесе хаяррӑн кӑшкӑрса ярать, нӑхтине кӑрт-карт турткаласа илет, чаплӑн кӑна тӳрленсе ларать.
«Тррр, проклятая! Все играла бы ты!» — свирепо вскричал Щукарь, краем глаза видя, что из хаты, против которой он остановился, выходит знакомый казак, и с этими словами он дернул недоуздок, приосанился.

Андрей ӳпкелесе каланисене вӑл лӑпкӑн, ним чӗнмесӗр итлесе ларать, ятлаҫнисене хирӗҫ пӗр сӑмах та шарламасть, ытларах чӗнмесӗр ҫӳреме тӑрӑшать, «турӑ юнӗ сыпнине варалас» килмест унӑн.
Она смиренно и молчаливо встречала упреки Андрея, на его ругню не отвечала, все больше помалкивала, не хотела «осквернять причастие».

30-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Усал сывлӑшах пӑтратса ячӗ тем!» — тесе шухӑшласа, Половцев ҫинчен куҫне илмесӗр, тенкел ҫинче ӑшаланса ларать Яков Лукич.
Попутал нечистый дух!» — думал Яков Лукич, ерзая по скамейке, глаз не сводя с Половцева.

27-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Яков Лукич, алӑк янаххи патне пырса тӗршӗннӗскер, лайӑхах паллайман: ют казаксем хушшинче хӑйне аван мар пек, ҫухалса кайнӑ ҫын пек туйса ларать…
А Яков Лукич, присев около порога, чувствовал себя среди чужих, мало знакомых казаков потерянно, неловко…

Аким мучи те пӗр сас-хура кӑлармасӑр ҫара шӑлтунине кӑтартса тути-ҫӑварне йӗрсе ларать; кинеми кӑна, хӑлхи илтмен пирки калавӑн ҫуррине те илтеймесӗр юлнӑскер, темшӗн йӗрсе ячӗ те куҫҫулӗпе шыҫӑннӑ хӗп-хӗрлӗ куҫӗсене шӑлкаласа, селӗппӗн шапӑлтатрӗ:
Дед Аким и тот беззвучно ощерял голодесную пасть; лишь бабка, не расслышав половины рассказа и ничего не поняв с глухоты, невесть отчего заплакала и, вытирая красные, набрякшие слезой глаза, прошамкала:

25-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Нагульнов ӗҫе вӑраха яма тӳсӗмӗ ҫитейменнине куҫкӗретӗнех палӑртса: «Хӑҫан вӑрлӑхлӑх тырӑ пирки калаҫма пуҫлать-ши ку? — тесе шухӑшласа ларать.
Нагульнов, выказывавший явные признаки нетерпения, подумал: «Когда же он про хлеб-то начнет?

Старикки хӑй сӗтел хушшинче малти кӗтесре ларать, унпа юнашар — унӑн хӗрӗхелле ҫитнӗ ывӑлӗ.
Сам старик сидел за столом в переднем углу, рядом с ним — сын лет сорока.

Анчах Банник, нимӗн те асӑрхаман пекех, шултӑра сайра шӑлӗсене кӑтартса, ҫав-ҫавах шӑппӑн йӑл кулса ларать, сасси кӑна унӑн кӳреннипе тата тӳсейми ҫилленнипе чӗтренсе илчӗ:
Но Банник, словно не замечая, все так же тихо улыбался, показывая ядреные редкие зубы, только голос его задрожал обидой и жгучей злобой, когда он сказал:

24-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics