Corpus of the Chuvash language

Аллисем ҫинче ҫӑмӑллӑн ҫӗкленчӗ те, Черныш окопран сиксе тухрӗ.

Легко подтянувшись на руках, Черныш выскочил из окопа.

XXII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Чернышӑн аллисем пӗр самантлӑха ирӗксӗрех унӑн хулпуҫҫийӗ ҫинче тытӑнса тӑчӗҫ.

На какое-то мгновенье руки Черныша, помимо его воли, задержались на ее плечах.

XXI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

— Толстиков сӑрасӑрах сӑхать ав, — йӑл кулса, пуҫӗпе сӗлтсе кӑтартать Черныш, пуҫне аллисем ҫине хурса, пусса килекен ыйхӑпа ҫине тӑрсах кӗрешекен хӑйӗн сылтӑм кӳрши ҫине.

— Толстиков уже и без пива клюет, — улыбаясь, кивнул Черныш на своего правого соседа, который, уткнув голову в руки, упорно боролся с навалившейся дремотой.

XIX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫӗр ӗҫӗсенчен яланах пӑрӑнакан Маковейӑн та паян аллисем хӑпарса тухрӗҫ.

Даже Маковейчик, который всегда избегал земляных работ, сегодня натер себе честные мозоли.

XVIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Пиҫсе кайнӑ аллисем ҫунаҫҫӗ, ашӗпе тимӗр ҫумне ҫыпӑҫса ларнӑ пекех туйӑнаҫҫӗ.

Горели обожженные руки и будто прирастали мясом к железу.

XVI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

«Чӑт, Антоныч, — чӑт, ан ӳк урунтан, — шухӑшлать ырӑ кӑмӑлпа Хома, Антонычӑн ҫурӑмӗ хыҫӗнче тӑрса; лешӗ ӳкес-тӑвас пулсан, вӑл ӑна хӑйӗн аллисем ҫине тытса илме хатӗр.

«Стой, Антоныч, стой, держись на своих двух, — дружелюбно думал Хома, остановившись за спиной Антоныча, готовый подхватить его на руки, если тот будет падать.

II // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Вӑл тӑват уран пӗшкӗнсе тӑчӗ, эпӗ ӑна урисенчен тытса ҫӳлелле ҫӗклерӗм те, вӑл пӳлӗм тӑрӑх аллисем ҫинче утса ҫӳреме пуҫларӗ, анчах часах унӑн аллисем ывӑнса кукӑрӑлса анчӗҫ.

Он встал на четвереньки, я поднял его за ноги кверху, и он стал ходить па руках по комнате, но скоро руки у него устали и подогнулись.

Вунвиҫҫӗмӗш сыпӑк // Наум Любимов. Носов Н.Н. Витя Малеев шкулта тата килте: повесть; Н.Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 202 с.

Гитлеровецӑн аллисем сыпӑсем тӗлӗнче шатӑртатса илчӗҫ.

Руки немца хрустнули в суставах.

XXIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Питҫӑмартийӗсем ҫунса кӑна тӑраҫҫӗ, хулпуҫҫийӗсем вылянаҫҫӗ, аллисем кампа та пулин вӑй виҫсе пӑхасшӑн.

Щеки горят, плечи так и ходят, руки ищут, с кем бы померяться силой.

XXII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Тепӗр самантран — генерал автомачӗ таҫта аяккалла вӑркӑнса каять, аллисем ҫурӑм хыҫне пӗтӗрӗнсе лараҫҫӗ.

Одна секунда — и генеральский автомат летит куда-то в сторону, чья-то соленая рукавица тычется ему в рот, руки заламываются за спину.

XV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Пӗри капитана ҫурӑм ҫине ҫавӑрса хурать, тепри Ясногорскаяна, ачана йӑтнӑ пек, аллисем ҫине илет те окопалла ыткӑнать.

Один взвалил капитана на спину, другой поднял Ясногорскую на руки, как ребенка, и бросился б ней в окопы.

XI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ференц хӑйӗн шурӑ, чӑнахах та кӗмӗл пек аллисем ҫине хӑвӑрт пӑхса илчӗ.

Ференц, улыбаясь, мельком взглянул на свои белые, как будто и в самом деле серебряные руки.

X // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Вырӑс аллисем…

Русские…

X // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Хаецкий, ҫавӑн пек мухтанипе хӑпартланса кайнӑскер, хӑйӗн тӗрлӗ ӗҫре хӑмпӑланнӑ, куштӑркаса кайнӑ аллисем ҫине пӑхрӗ.

Хаецкий, польщенный такой похвалой, взглянул на свои шершавые, покрытые мозолями, ладони.

X // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Повар Гриша унӑн шурӑ аллисем ҫине, куҫ айӗнчи шыҫӑннӑрах интеллигентла таса сӑн-пичӗ ҫине иккӗленнӗн пӑхса илчӗ.

Повар Гриша с недоверием посмотрел на его белые руки, на лицо интеллигента с мешками под глазами.

X // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Анчах ҫав самантрах аллисем ҫинче ҫӗкленчӗ те, акробат евӗр, кӗлеткине лаша айӗнчен туртса кӑларчӗ.

Но в ту же секунду поднялся на руках и, словно акробат, перебросил свое тело, высвобождаясь из-под коня.

IX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ун ҫине пиншер шанчӑк, пиншер ӗмӗт вӗҫсе килсе тулчӗҫ те унӑн хулпуҫҫийӗсем, аллисем ҫине, кӑвакарчӑнсем пек, ларма пуҫларӗҫ.

Тысячи надежд налетели на нее и падали на плечи, на руки, как голуби.

III // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫак йывӑр та канӑҫсӑр кунсенче, вӑл йӑлӑнтарса, кутӑнлашса ҫитнӗ кунсенче, ӑна Коростелевӑн ҫирӗп сасси, вӑйлӑ аллисем, унӑн ҫутӑ та сывлӑхлӑ сӑн-пичӗ пушшех те лайӑх пек туйӑна пуҫларӗҫ…

В эти неприкаянные, тягучие дни, когда он ослабел и искапризничался, еще милее стало ему свежее, здоровое лицо Коростелева, сильные руки Коростелева, его мужественный голос…

Канӑҫсӑрлӑх // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Паша инке апат-ҫимӗҫ пӗҫерет; аллисем унӑн, чӑнах та, пушӑ мар ӗнтӗ, анчах ҫӑварӗ пушӑ-ҫке-ха; юмах каламах пултарать.

Тетя Паша стряпает; руки у нее, правда, заняты, но рот-то свободен: могла бы рассказать сказку.

Канӑҫсӑрлӑх // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Хӑйӗн аллисем кӑн-кӑвак.

С фиолетовыми руками.

Ваҫка пиччӗшпе паллашнӑ хыҫҫӑнхи ӗҫсем // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.