Шырав

Шырав ĕçĕ:

Кӑшт the word is in our database.

Кӑшт (тĕпĕ: кӑшт) more information about the word form can be found here.

Поезд ҫӗлен пек явӑнса илнине, пӳрт кантӑкӗсене кӑшт кӑна перӗнмесӗр кӗтесрен пӑрӑнса иртнине, унтан каллех пӗрре тӳрӗ, тепре авкаланса малалла вӗҫтерсе пынине ҫӑварӗсене карсах пӑхса тӑнӑ вӗсем.
Они посмотрели с разинутыми ртами, как поезд изогнулся в воздухе змеей, повернул за угол, чуть не задевая за окна домов, — и полетел опять по воздуху дальше, то прямо, то извиваясь…

VI // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Кӑшт тӑхтасан лешӗ татах вӑрӑмланнӑ, тинех вара вӑл куҫ умне шурӑ маяк пулса тухса тӑнӑ.
Потом она поднялась выше, и уже ясно было видно, что это белый маяк.

V // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Кӑшт вӑхӑт иртсен, татах та событисем пулнипе, ҫынсем вилӗм ҫинчен йӑлтах манса кайнӑ…
Скоро, однако, другие события закрыли собой эту смерть…

IV // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Ӑна шурӑ ҫиттипе чӗркенӗ, урисем ҫумне йывӑр япала ҫыхса хунӑ, темӗнле этем, хура та вӑрӑм, сарлака шурӑ ҫухавиллӗ сюртук тӑхӑннӑскер (Матвее вӑл кӑшт та пуп пек туйӑнмарӗ) кӗлӗ вуласа тухнӑ, унтан вилнӗ ҫынна хӑма ҫине вырттарнӑ, хӑмине карлӑк ҫине хунӑ, — нумаях та вӑхӑт иртмен, шыв чалтлатса илни илтӗнсе кайнӑ.
Завернули в белый саван, привязали к ногам тяжесть, какой-то человек, в длинном черном сюртуке и широком белом воротнике, как казалось Матвею, совсем непохожий на священника, прочитал молитвы, потом тело положили на доску, доску положили на борт, и через несколько секунд, среди захватывающей тишины, раздался плеск…

Мӗншӗн тесен карапа сулахайран сылтӑмалла, сӑмсинчен хӳринелле, унтан каллех хӳринчен сӑмсинелле тайӑлтарнӑ чух пӗлӗт тинӗс ҫинелле ҫаврӑнса ӳкессӗнех туйӑннӑ, унтан каллех, кӑшт тӑхтарахпа, тинӗс пӗлӗтелле ҫӗкленсе хӑпарнӑ пек пулнӑ.
Потому что, когда корабль раскачивало направо и налево, то от кормы к носу, то опять от носа к корме, — тогда небо, казалось, вот-вот опрокинется на море, а потом опять море все разом лезло высоко к небу.

III // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Тепӗр чухне тата тинӗс хытӑ силленӗрен пӑрахут сӑмси ҫинче пӗлӗт пек шыв сирпӗнсе тӑнӑ чух, вӑл каллех пӗчӗк карап кӑшт хӑяккӑн тайӑлса, кайӑк пек хӑвӑрт малалла ывтӑннине пӑхса тӑнӑ.
А в другой раз в сильную качку, когда на носу их парохода стояла целая туча брызгов, он опять смотрел, как такой же кораблик, весь наклонившись набок, летел, как птица.

Куҫ умӗнчен тенӗ пек мӗскӗн хӗрарӑма инҫетри Америкӑна илсе каякан пысӑк карапа пӑхса тӑрса ӑсатнӑ май хӑвалӑхсем кӑшт ҫеҫ макӑрса яман.
Лозищане чуть не заплакали, провожая глазами эту громаду, увезшую у них из-под носа бедную женщину в далекую Америку.

II // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Ҫапах куҫҫуль хуйха кӑшт ҫӑмӑллатать, ун витӗр, ӑшӑнса ҫитеймен ҫӗре шӑтарса тухакан ачаш калча пек, йӑваш та минутран минута вӑй илекен кулӑ курӑнать.
Но слезы облегчали, сквозь них скоро уже пробивался, как свежий росток сквозь залубеневшую, заскорузлую землю, робкий, но с минуту на минуту все крепнущий, усиливающийся смех.

Хуркайӑк // Асклида Соколова. Алексеев, Михаил Николаевич. Ҫӑкӑртан асли ҫук: [повеҫ] / М. Н. Алексеев. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1967. — 192 с.

Салтак арӑмӗсем килсен ҫапах та кӑшт савӑнӑҫлӑрах.
А когда приходили солдатки, было повеселее.

Ӑшӑ чухне Сережка ҫиет ӑна, кӑшт сивӗнсенех сура-сура пӑрахать те, ӑншӑртланса, антӑхса кайса, макӑрать.
Пока были теплые, Сережка ел, а как чуть остынут — выплевывал, начинал реветь, при этом глазенки его были злыми.

Ӗнсе енчен ҫеҫ эпӗ кӑшт ҫамрӑк чухнехи евӗрлӗрех курӑнатӑп та…
Только там, на затылке, и похожа маленько на молодую, какая прежде-то была…

— Ан ӳлӗр-ха эсир, чӗрӗ вӗт эп, — аран-аран йӑнӑшса сасӑ пачӗ Хуркайӑк, аяк кӑшт темскер…
— Да не ревите вы, — тихо простонала она, — живая я… вот только в боку что-то…

Анчах вӗрентӳ пуҫланнӑ кунах Сережка кӑшт ҫеҫ тӑлӑха тӑрса юлмарӗ: унӑн амӑшӗ ӑнсӑртран ҫеҫ чӗрӗ юлчӗ.
В первый же день обучения Сережка чуть было не остался круглым сиротой.

Ҫул ҫинче пилӗк касма пуҫларӗ: малтан кӑшт ыратса кайрӗ, Хуркайӑк хӑраса ӳкмерӗ, пилӗк ыратасси вӑл ытларах ӗҫлесен те пулать — колхозра та, килте те вӗҫӗмсӗр ӗҫ.
На обратном пути они и начались: сначала сильно заломило поясницу, она не испугалась, поясницу могло заломить и от работы — от колхозной и по дому.

Мӑянпа хурхух пусса лартнӑран кӑшт ҫеҫ курӑнакан хир ҫулӗ тӑрӑх лаша хӑвӑрт юртать.
Лошадь шибко потрусила по чуть заметной, заросшей пыреем и молочаем полевой дороге.

Упӑшки савӑннипе кӑшт йынӑшса икӗ хут пуҫ хӗрлӗ ҫаврӑнчӗ, унтан каллех арӑмне алӑ ҫине илсе йӑлт халтан кайнипе иккӗшӗ те кравать ҫине тӗшӗрӗлсе аничченех йӑтса ҫӳрерӗ.
Он замычал как-то, два раза перекувыркнулся через голову и снова подхватил ее на руки, и носил до тех пор, пока не упал вместе с нею на кровать в полном изнеможении.

— Мӗн эсӗ? — тӗлӗннӗ Марфуша, вара каллех хӑйӗн ӑшӑ, чуп тунипе тата ӑшри хӗрӳлӗхпе кӑшт тӑртаннӑ тутипе ун патнелле туртӑннӑ.
— Что ты? — удивилась она и опять потянулась к нему губами, теплыми, зацелованными, немного запекшимися, опаленными внутренним зноем.

Ачасем кӑвайт урлӑ сике-сике каҫнӑ, Марфуша та каҫнӑ, ура кӗлине кӑшт пӗҫертнӗ, пӗрле лагере пынӑ Петька, пӳрнине сӗлекипе йӗпетсе, Марфушӑн ура кӗлине вӑрахчен сӑтӑрнӑ: «Халех тӳрленет, халех тӳрленет», — тенӗ вӑл.
Ребята прыгали через костер, прыгала и она, обожгла немного пятку, и Петька, который был также в лагере, послюнявил палец и долго натирал им Марфушину пятку, твердя: «Сейчас все пройдет».

Буланкӑна вӑл кӑшт апат панӑ: ярмӑрккӑ вун сакӑр ҫухрӑмра, ҫывӑх мар.
«подкинуть кормецу» Буланке: до ярмарки восемнадцать верст, не ближний свет.

Шӑрчӑк чарӑннӑ, анчах нумайлӑха мар, кӑшт тӑхтанӑ та каллех чӑрлатма тытӑннӑ, вара мӗн ирчченех чӑрлатнӑ, ирхине чарӑннӑ, — автанран хӑранӑ пулмалла, лешӗ, пысӑкскер, тӑпрас ҫине улӑхса тӑнӑ та тӗттӗм сирӗлсех ҫитеймен ирхи ҫутӑра ҫунат ҫапса карланкин пӗтӗм вӑйӗпе авӑтса янӑ.
Сверчок умолк, но ненадолго, подождал малость, а потом опять зазвонил и звонил уж до самого утра, утром замолчал — наверное, испугался петуха, который взлетел на завалинку, жестко замахал крыльями, встряхнулся, огромный в сумеречном рассвете, и заголосил во всю мочь.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics