Corpus of the Chuvash language

Дзюба чикӗ леш енчен, хӑйӗн тахҫантанпах пӗлекен шефӗсенчен, инструкци илнӗ.

Дзюба получил из-за границы, от своих давних шефов, инструкции

2 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

— Дунай урлӑ каҫнӑшӑн унӑн ачисем иккӗшӗ те пӗр кун Совет Союзӗн Геройӗ ятне илнӗ, иккӗшӗ тепӗр кунах вилнӗ.

— В один день получили звание Героя Советского Союза за форсирование Дуная и в один день погибли.

2 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Ҫак китаецсем кӑвак ҫӳҫлӗ, ҫамрӑк санлӑ ҫынна, кӑкӑрӗ ҫине Социализмла Ӗҫ Геройӗн Ылтӑн Ҫӑлтӑрне ҫакса янӑскере, хупӑрласа илнӗ.

Они окружили седоголового человека с моложавым лицом и Золотой Звездой Героя Социалистического Труда на груди.

2 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Тен, пачах урӑхла та пулма пултарать: Грончак хӑйӗн хуҫисем этемлӗхе хирӗҫ ӗҫленине ӑнланса илнӗ пуль, вӗсене курайми пулнӑ пуль, вӗсен аллинче ӗҫлесшӗн пулман пуль.

Не исключен и крайне противоположный вариант: Грончак понял античеловеческую сущность своих хозяев, возненавидел их и не захотел быть орудием в их руках.

1 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Зубавин ҫамрӑк верховинцӑсем ҫинчен куҫне илсенех пӗр нӗрттемес каччӑна курчӗ, вӑл хырӑнман иккен, ун сӑн-пичӗ тӑм илнӗ хыҫҫӑнхи пекех шыҫӑнса кайнӑ.

Зубавин оторвал взгляд от молодых верховинцев и сейчас же обратил внимание на курносого, с небритым и сильно опухшим, как бы обмороженным, лицом парня.

1 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Айлӑмпа шӑвакан питӗ пысӑк та йывӑр пӑрлӑх чул-тусене хӑйраса якатать, пӑрӑннӑ вырӑнсенче чӑнкӑ ту тайлӑмӗсене шӑйӑрса иртет, чул тусенчен катса е татса илнӗ чул катӑкӗсене пӗтӗмпех хӑйпе пӗрле илсе каять.

Ледник своей огромной и тяжёлой массой, ползущей по дну долины, точит и шлифует скалы, подтачивает крутые склоны на поворотах и всё, что оторвёт или ототрёт от скал, уносит с собой.

2. Тусем хӑйсен формине мӗнле йышӑнаҫҫӗ // Лина Агеносова. Обручев, В. А. Тусемпе материксем пулса кайни / вырӑсларан Л. В. Агеносова куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 134 с.

Совет учёнӑйӗсенчен чылайӑшӗ: планетӑсем Хӗвел урӑх ҫӗртен ярса илнӗ пӗлӗтрен мар, пирӗн Хӗвел тавра унчченех пулнӑ газпа тусанран тӑракан пӗлӗтрен — тӗтрелӗхрен пулса кайнӑ тени тӗрӗсрех пулма кирлӗ текен шухӑш патне пычӗҫ.

Большинство советских ученых пришли к выводу, что правильнее было бы предположить, что планеты произошли не от облаков, захваченных солнцем, а от облака газа и пыли, которое ранее находилось вокруг нашего Солнца — туманности.

1. Ҫӗр тата чи авалхи материксем пулса кайни // Лина Агеносова. Обручев, В. А. Тусемпе материксем пулса кайни / вырӑсларан Л. В. Агеносова куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 134 с.

Арарат тӑвӗ ҫинче, Арменин кӑнтӑр чиккинче, библире каланӑ тӑрӑх, пӗтӗм тӗнчене шыв илнӗ вӑхӑтра Нойӑн кимми чарӑнса тӑнӑ пулать.

На горе Арарат, на южной границе Армении, по сказаниям библии, остановился ковчег Ноя во время всемирного потопа.

Ҫак кӗнеке мӗн ҫинчен каласа парать // Лина Агеносова. Обручев, В. А. Тусемпе материксем пулса кайни / вырӑсларан Л. В. Агеносова куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 134 с.

Иконин билет илнӗ чух унчченхи экзаменсенчи пекех пӗтӗм тӑлпӑвне енчен енне тайкалантарчӗ, питӗ япӑх пулин те, кӑшт калакаларӗ; эпӗ вара вӑл малтанхи экзаменсенче мӗн тунине турӑм, ман япӑхрах та пулса тухрӗ, мӗншӗн тесен эпӗ тепӗр билет илтӗм, анчах пӗрех ним те ответлеймерӗм.

Иконин, хотя взял билет с тем же раскачиваньем всем телом, с каким он это делал на предыдущих экзаменах, отвечал кое-что, хотя и очень плохо; я же сделал то, что он делал на первых экзаменах, я сделал даже хуже, потому что взял другой билет и на другой ничего не ответил.

XLV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Безобедов шатра питлӗ, пысӑках мар ырханкка этем, питӗ пӗчӗкҫӗ аллисене хуратут пусса илнӗ, шутсӑр вӑрӑм хӗрлӗ ҫӳҫне нихҫан та турамасть, ҫӗтӗк те вараланчӑк тумла ҫӳрет, хӑй питӗ сахал пӗлет, вӗренессе те япӑх вӗренет.

Безобедов был маленький, рябой, худой человечек, с крошечными, покрытыми веснушками ручками и огромными нечесаными рыжими волосами, всегда оборванный, грязный, необразованный и даже плохо занимавшийся.

ХLI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Халь хам аса илнӗ тӑрӑх, ку хӗр ҫумӗнче те лайӑххи, ман кӑмӑла юрамалли нимӗн те ҫукчӗ.

В барышне этой, как я теперь вспоминаю, ровно ничего не было хорошего, и именно того хорошего, что мне обыкновенно нравилось.

XXXVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ивинӑн тата аристократсен ушкӑнӗпе (вӗсене пурте ҫапла калатчӗҫ) эпӗ туслашаймарӑм, мӗншӗн тесен, хам халь аса илнӗ тӑрӑх, эпӗ вӗсем умӗнче хама ютшӑнуллӑн та тӳрккес тытрӑм, вӗсене хӑйсем пуҫ тайнӑ чухне кӑна пуҫ тайрӑм, манпа паллашни вӗсене, ахӑртнех, кирлех те пулман.

С компанией Ивина и аристократов, как их все называли, я не мог сойтись, потому что, как теперь вспоминаю, я был дик и груб с ними и кланялся им только тогда, когда они мне кланялись, а они очень мало, по-видимому, нуждались в моем знакомстве.

XXXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Атте, ҫуркунне хӗрачасемпе пӗрле яла тӑлӑх таврӑннӑ хыҫҫӑн, эпӗ тӗшмӗртнӗ тӑрӑх хӑйне пӑшӑрхантаракан темле телее туйса тӑнӑ тата вашават кӑмӑллӑ пулнӑ, унашкал кӑмӑл-туйӑм картла вылякан ҫынсен нумай выляса илнӗ хыҫҫӑн урӑх выляма килӗшмен чухне пулать.

Приехав один весной с девочками в деревню, папа, я воображаю, находился в том особенном тревожно счастливом и общительном расположении духа, в котором обыкновенно бывают игроки, забастовав после большого выигрыша.

XXXIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Иккӗмӗш хут авланса, Авдотья Васильевна Епифановӑна качча илнӗ чух атте шӑпах хӗрӗх сакӑр ҫултаччӗ.

Отцу было сорок восемь лет, когда он во второй раз женился на Авдотье Васильевне Епифановой.

XXXIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпӗ Анна Дмитриевнӑна пӗле пуҫланӑ вӑхӑт тӗлне ун ҫуртӗнче крепостнойсем шутӗнчен кантура ӗҫлеме илнӗ Митюша пурӑнатчӗ, вӑл патне яланах помада сӗретчӗ, ҫӳҫне кӑтралатса янӑччӗ, черкессенни евӗрлӗ сюртук тӑхӑнатчӗ, апат вӑхӑтӗнче Анна Дмитриевна пуканӗ хыҫӗнче тӑратчӗ, Анна Дмитриевна Митюша умӗнче французла каласа, хӑнасене унӑн хитре куҫӗсемпе ҫӑварӗ ҫине пӑхма сӗнетчӗ, анчах сӳнсе пӗтмен хавхана аса илтерекенни нимӗн те ҫукчӗ.

Но в то время, когда я узнал Анну Дмитриевну, хотя и был у нее в доме из крепостных конторщик Митюша, который, всегда напомаженный, завитой и в сюртуке на черкесский манер, стоял во время обеда за стулом Анны Дмитриевны, и она часто при том по-французски приглашала гостей полюбоваться его прекрасными глазами и ртом, ничего и похожего не было на то, что продолжала говорить молва.

ХХХIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ку сӑнлӑхра ҫыранӗсене курӑк пусса илнӗ пӗчӗкҫӗ пӗве пур, ун леш енче ҫыран ҫумӗнченех чӑнкӑ ту ҫӳлелле кармашать, тӑва ешӗл тумӗсене хутӑштарса янӑ акӑш-макӑш пысӑк ватӑ йывӑҫсемпе тӗмсем сӑрса илнӗ, ту пуҫланакан ҫӗртен пӗве ҫинелле ватӑ хурӑн ӳпӗннӗ, вӑл хӑйӗн хулӑн тымарӗсен пӗр ушкӑнӗпе пӗвен нӳрлӗ ҫыранӗнче тытӑнса тӑрать, тӑррипе йӑрӑс пӳллӗ ҫӳлӗ ӑвӑс ҫумне сӗвӗннӗ, кӑтра турачӗсене шыв тӳремӗ тӗлне уснӑ, ҫак туратсем ытти ешӗл йывӑҫсемпе пӗрле хӑйсен мӗлкисене шыв ҫине ӳкернӗ.

Его составляли небольшой, заросший с краев прудик, сейчас же за ним крутая гора вверх, поросшая огромными старыми деревьями и кустами, часто перемешивающими свою разнообразную зелень, и перекинутая над прудом, у начала горы, старая береза, которая, держась частью своих толстых корней в влажном береге пруда, макушкой оперлась на высокую, стройную осину и повесила кудрявые ветви над гладкой поверхностью пруда, отражавшего в себе эти висящие ветки и окружавшую зелень.

XXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Унашкал ватӑ хӗрсен юратӑвӗ ҫав тери иксӗлми; суйласа илнӗ ҫыннисем нумай пулин те, вӗсен юратӑвӗ хӑйсен таврашӗнчи мӗнпур ҫынсене, пурнӑҫра тӗл пулакан мӗнпур ырӑ тата усал этемсене савмалӑх та юлать.

И запас этот у старых девушек такого рода бывает так неистощим, что, несмотря на то, что избранных много, еще остается много любви, которую они изливают на всех окружающих, на всех добрых и злых людей, которые только сталкиваются с ними в жизни.

XXIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Кайран эпӗ ҫакна пӗлтӗм: Софья Ивановна ҫемьеллӗ пурнӑҫшӑн ҫуралнӑ сайра тӗл пулакан ҫамрӑках мар хӗрарӑмсен шутне кӗрет-мӗн, анчах ҫав хӗрарӑмсене шӑпа ку телее пӳрмен те, ҫакна пула вӗсем ачисемпе упӑшкисемшӗн хӑйсен чӗрисенче тахҫантанпа усранӑ, ҫитӗнтернӗ тата тӗреклетнӗ юратӑвӑн мӗнпур вӑйӗпе хӑйсем суйласа илнӗ ҫынсене пӗр кӗтмен-туман ҫӗртен савма тытӑнаҫҫӗ.

Софья Ивановна, как я ее после узнал, была одна из тех редких немолодых женщин, рожденных для семейной жизни, которым судьба отказала в этом счастии и которые вследствие этого отказа весь тот запас любви, который так долго хранился, рос и креп в их сердце для детей и мужа, решаются вдруг изливать на некоторых избранных.

XXIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпӗ вӗсем хыҫҫӑн терраса ҫине кӗрсен, — ман ҫине тӗттӗмрех кӑвак куҫӗсемпе тинкерсе пӑхса илнӗ Варенькӑсӑр, Дмитрий йӑмӑкӗсӗр пуҫне, — кашни хӗрарӑм хӑйӗн ӗҫне тытиччен мана темиҫе сӑмах каларӗ, Варенька вара, кирлӗ страницӑна пӳрнипе тытса, чӗркуҫҫи ҫине хунӑ кӗнекине сасӑпа вулама пуҫларӗ.

Когда я вслед за ними вошел на террасу — исключая Вареньки, сестры Дмитрия, которая только внимательно посмотрела на меня своими большими темно-серыми глазами, — каждая из дам сказала мне несколько слов, прежде чем они снова взяли каждая свою работу, а Варенька вслух начала читать книгу, которую она держала у себя на коленях, заложив пальцем.

XXIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Любовь Сергеевна ун патне час-часах кайса ҫӳрет, унпа калаҫать, хӑй ӗҫлесе илнӗ укҫине чухӑнсене валеҫме ӑна парать.

Она часто ездит к нему, беседует с ним и дает ему для бедных деньги, которые сама вырабатывает.

XXII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.