Шырав

Ставри

— Ӑна вӑл тӗрӗсех тунӑ-ха: ҫамрӑкла авлантӑн-и, ҫамрӑкла ҫӳҫне кастартӑн-и, вӑл ҫавӑн пек, — хирӗҫ пулчӗ Ставри пуп.
— Нет, он поступил правильно: женись молодым или постригись молодым, — возразил поп Ставри.

— Ахӑр самана! — мӑкӑртатрӗ Ставри пуп.
— Анафема! — пробормотал поп Ставри.

Нечо советник аллинчи шутламалли япалине ҫӳлелле ывӑтрӗ те кулса ячӗ, ҫамрӑк учитель ытти хӑнасен енне тинкерсе пӑхса илчӗ, Ставри пуп вара ҫапла каласа хучӗ:
Советник Нечо подбросил свои четки и рассмеялся, молодой учитель многозначительно переглянулся с другими гостями, а поп Ставри пробормотал:

Мӗн пӗлет вӑл? — сӑмаха хутшӑнчӗ Ставри пуп.
Что он знает? — вмешался поп Ставри.

Акӑ тата темиҫен килсе кӗчӗҫ: Алафрангов иккен, Стефчов, Ставри пуп, Нечо Пиронков тата тепӗр ҫамрӑк учитель.
Наконец вошло несколько человек: это были Алафранга, Стефчов, пои Ставри, Нечо Пиронков и один молодой учитель.

Вӗсене пурне те чӗркуҫҫи таран кӑна ӳкерсе илнӗ; ҫавӑнпа Ставри пуп вӗсен урисене акӑлчансен етри тата-тата кайнӑ тесе ӗнентерме пӑхать, Иваница карчӑк вара ҫавсене «асап чӑтнӑ ҫынсем» тет.
Все они были изображены только до колен; поп Ставри уверял, что ядра англичан оторвали им ноги, и бабка Иваница называла их «мучениками».

Ставри пуп патне ҫитсен, ывӑлне ал вӗҫҫӗнех парса: «Пачӑшка, ҫак ашакӑн ҫылӑхне каҫарттар-ха!» — терӗ.
отцу Ставри, попросив: «Батюшка, исповедай этого осла!»