Шырав

Дзюба

Дзюба тутлӑн анасларӗ:
Дзюба, сладко зевая, ответил:

Дзюба кӗтесе тӗршӗннӗ, нимӗн те шарламасть, ыйхӑланӑ пулас.
Дзюба молча затаился в своем углу, как бы дремля.

Сылтӑм енне, хуҫа пек, Дзюба вырнаҫса ларчӗ.
Справа, по-хозяйски, разместился Дзюба.

Хура уссиллӗ, сӑран пальтоллӑ ҫын, Дзюба каланӑ тӑрӑх, вӑл Скибан хушаматлӑ механик, руль умне ларчӗ.
Черноусый, в кожаном пальто человек, механик Скибан, как его называл Дзюба, сел за руль.

Кайрӑмӑр! — терӗ Дзюба, вара Белограй енне вӑртах ҫаврӑнса тӑчӗ.
Поехали! — Дзюба круто повернулся к Белограю:

— Вӑт ку япала! — хавассӑн кӑшкӑрса ячӗ Дзюба.
— Вот это сюрприз! — радостно воскликнул Дзюба.

Дзюба тӗлӗнсех кайрӗ.
Дзюба с удивлением обернулся.

Дзюба пӳрнисене шатӑртаттарса илчӗ.
Дзюба щелкнул пальцами.

Дзюба перрон ҫинче Белограя ҫӗнӗ хыпар пӗлтерчӗ.
На перроне Дзюба сообщил Белограю новость.

Стефан Дзюба Белограя хавасланса кӗтсе илнӗ пек курӑнма тӑрӑшрӗ, паллах, вӑл тӑрӑшни харам пулмарӗ: Белограй, ӑна курса, картузӗпе сулчӗ, ӑшшӑн кулчӗ.
Стефан Дзюба изо всех сил старался, чтобы его ликование бросилось в глаза Белограю, и он добился своего: тот в ответ помахал ему фуражкой, дружески улыбнулся.

Дзюба чӑматана хӑй вырӑнне, Белограй хунӑ тӗле, майласа хучӗ те, купе алӑкне яриех уҫса, коридора тухрӗ, пӗркеленнӗ ырӑ тутисем ним пулман пек ӑшшӑн кулаҫҫӗ.
Дзюба аккуратно положил чемодан на то место, где его оставил Белограй, и, распахнув дверь купе, с безмятежной улыбкой на добрых морщинистых губах вышел в коридор.

Хӗрӗх пӗрремӗш, хӗрӗх иккӗмӗш, хӗрӗх виҫҫӗмӗш ҫулсенче ҫырнисене Дзюба вуламасӑрах хӑварчӗ.
Пропустив сорок первый, сорок второй и сорок третий годы, Дзюба начал лихорадочно листать страницы,

Ҫырусене, ҫырнӑ хутсене Дзюба уйрӑммӑнах интересленсе пӑхрӗ.
С особым интересом Дзюба просматривал письма, записные книжки.

Ҫак вӑхӑтра Стефан Дзюба хӑйсен купине питӗрӗнсе ларчӗ те Белограй чӑматанӗнчи япаласене тӗплӗн пӑхса тухрӗ.
Стефан Дзюба тем временем, запершись в своем купе, тщательно исследовал содержимое чемодана Белограя.

— Итле-ха, Иван, — тӗпчерӗ Дзюба, — ҫав хӗр хӑвна юратнипе юратманнине пӗлмесӗрех епле ҫартан таврӑннӑ-ха эсӗ, епле ҫавӑн пек вӑрӑм ҫула тухрӑн?
— Слушай, Иван, — допытывался Дзюба, — как же ты решился на демобилизацию и на такую вот поездку, не зная, любит она тебя или нет?

Малалли ҫинчен шухӑшлакан Дзюба ҫакӑн пек кирлӗ япала ҫинчен те: Терезия патне Белограй пӗр сӑнӳкерчӗк те яманни ҫинчен пӗлчӗ.
Предусмотрительный Дзюба выяснил и такую важную деталь: Белограй не посылал Терезии ни одной своей фотографии.

Дзюба чикӗ леш енчен, хӑйӗн тахҫантанпах пӗлекен шефӗсенчен, инструкци илнӗ.
Дзюба получил из-за границы, от своих давних шефов, инструкции

Ӳсӗрӗлнӗ Белограя асӑрхануллӑ ыйтусем парса, тепӗр икӗ сехетре Дзюба хӑй пӗлес тенине веҫех пӗлчӗ.
Через два часа Дзюба осторожными вопросами вытянул из охмелевшего Белограя все, что ему было необходимо.

— Эй, тусӑм, — кӑшкӑрса ячӗ Дзюба, — эс пирӗн хӗрсемпе туслашма та ӗлкӗрнӗ! —
— О, друже, — воскликнул Дзюба, — да ты уже породнился с нашими дивчатами! —