Corpus of the Chuvash language

Ӗҫнӗҫемӗн Воропаевӑн тата ытларах калаҫас килет, вӑл тата интереслӗрех та хавхалануллӑрах калаҫать.

И чем больше Воропаев пил, тем больше ему хотелось говорить и тем интереснее и вдохновеннее он говорил.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Ҫапла пуҫланса кайрӗ Воропаевӑн чаплӑ Широкогоровпа паллашасси.

Так началось знакомство Воропаева со знаменитым Широкогоровым..

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Ҫапах та ытлашши ниме тӑман япаласемех мар-ха вӗсем: Воропаевӑн чирӗ чӑнахах та йывӑр, ывӑлӗ те чирлесси патнех ҫитнӗ, вӗсем иккӗшӗ те инвалидсем, ҫитменнине тата халӗ вӗсен иккӗшин умӗнче те ҫӗнӗ, паллӑ мар пурнӑҫ уҫӑлать.

Хотя, впрочем, не очень уж и чепуха: Воропаев ведь действительно был серьезно болен, а сын — на грани болезни, и оба они инвалиды, и перед ними обоими открывалась сейчас новая, неизвестная и — кто ее знает — счастливая ли жизнь.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Воропаевӑн та ҫавӑн пек пулса тухрӗ.

Вот то же самое произошло и с Воропаевым.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Ҫавӑнпа Воропаевӑн аллисем те нӳрлӗ.

Влажные руки Воропаева были липки от его сладости.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Воропаевӑн куҫӗсем шывланчӗҫ.

Глаза Воропаева были мокры от слез.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Апла пулсан, Воропаевӑн тӑван корпусӗ те Дунай урлӑ каҫасшӑн ҫапӑҫнӑ, оборонӑна татнӑ чух малтисен ретӗнче пулнӑ пулӗ; апла пулсан, Горева та хӑйӗн госпиталӗпе ҫавӑнтах пулӗ.

Следовательно, и родной корпус Воропаева сражался за переправу: через Дунай и, наверно, был в числе первых, прорвавших оборону, а следовательно, там же и Горева со своим госпиталем.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Вӑл Воропаевӑн салхуллӑ шухӑшӗсене сирсе ячӗ, татӑклӑ атака умӗнхи пек, кӗрешӗвӗн хумхануллӑ самантне ҫуратрӗ.

Она отвлекала Воропаева от грустных мыслей и возбуждала в нем нервный азарт борьбы.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

«Вӑл та ҫынсем ҫумне йӑпшӑнать, пӗччен ӑна та йывӑр», — хӑвӑрттӑн пӑшӑлтатнине итлесе ларнӑ май пырса кӗчӗ Воропаевӑн пуҫне.

«И она жмется к людям, и ей одной трудно», — мелькнуло у Воропаева в то время, как он слушал ее быстрый полушепот.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Хӗвелӗн пирвайхи пайӑркисем Воропаевӑн пичӗ ҫинче сиккелеҫҫӗ, тӗлӗкре ӑна кушак ҫурисем ачашшӑн мӑрлатнӑ пек туйӑнать.

Первые лучи солнца уже шмыгали по лицу Воропаева, ему снилось, что он спит под ласковое мурлыканье котят.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Вара, хӑй пӗр сӑмахсӑрах ниме тӑман япала тесе шутлакан Воропаевӑн ыйтӑвӗнчен пӑрӑнса кайса, Корытов хӑйӗн районӗнчи ӗҫсем ҫинчен хумханса калаҫма тытӑнчӗ те, унӑн типшӗм пичӗ, сехреллӗ-шанчӑксӑррӑн пӑхакан куҫӗсем палӑрмаллах чӗрӗлчӗҫ.

И, сразу отвлекшись от частного воропаевского вопроса, который он безусловно считал вздорным, Корытов беспокойно заговорил о делах своего района, и худое лицо его с тревожно-подозрительным выражением уставших глаз заметно оживилось.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Кабинета никам та кӗмерӗ, вара Корытов Воропаевӑн хучӗсене илнӗ чухнехи пекех васкавлӑн ҫыру сӗтелӗ ҫине хуҫкаланса пӗтнӗ тата сӑрлӑ кӑранташсемпе чӗркелесе пӗтернӗ хула планне сарса хучӗ.

В кабинет никто не вошел, и Корытов тем же торопливым движением, каким он брал у Воропаева бумаги, развернул на письменном столе потрепанный и расчерченный цветными карандашами план города.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

— Калас пулать, ман патра эсир ун пекки пӗрремӗш-ха, — терӗ вӑл кайран, Воропаевӑн мӗнпур хучӗсене темиҫе хут вуласа тухнӑ хыҫҫӑн.

— Признаться, вы у меня первый такой, — сказал он потом, несколько раз перечитав все воропаевские бумаги.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.