Шырав

Шырав ĕçĕ:

кайран the word is in our database.

кайран (тĕпĕ: кайран) more information about the word form can be found here.

Ольга ӑна малашне хӑйне хӑй юратакан хӗрарӑм пек мар, хӗрӳллӗ юратакан арӑм пек мар, ача пӑхса ӳстерекен, кайран пурнӑҫра никама кирлӗ мар амӑшӗ пек те мар, темле урӑхла, халиччен пулман пысӑк ҫын евӗр курӑнать…
Вдали ему опять улыбался новый образ, не эгоистки Ольги, не страстно любящей жены, не матери-няньки, увядающей потом в бесцветной, никому не нужной жизни, а что-то другое, высокое, почти небывалое…

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ольга кайран вак-тӗвексене манать, анчах ун асӗнче ҫав картина, сӑрсем ҫухалмаҫҫӗ, унӑн шухӑшӗсене ҫутатса тӑран ҫулӑм та сӳнмест.
После из памяти ее исчезали подробности, но никогда не сглаживался в восприимчивом уме рисунок, не пропадали краски и не потухал огонь, которым он освещал творимый ей космос.

Кайран, «ӑслӑ арӑмпа» мухтанас шутпа, Штольц Ольгӑна ытлашши ӑслӑ япаласем ҫинчен вӗрентмен.
Он не навязывал ей ученой техники, чтоб потом, с глупейшею из хвастливостей, гордиться «ученой женой».

Малтанах Штольц Ольгӑран пытарма ҫукран ҫеҫ ҫапла тӑватчӗ: ҫыру ҫырать-и, повереннӑйпа, пӗр-пӗр подрядчикпе калаҫать-и — яланах Ольга умӗнче, ун куҫӗ умӗнче; кайран ку хӑнӑхӑва кӗре пуҫларӗ, юлашкинчен йӑлана кӗрсе юлчӗ.
Сначала он делал это потому, что нельзя было укрыться от нее: писалось письмо, шел разговор с поверенным, с какими-нибудь подрядчиками — при ней, на ее глазах; потом он стал продолжать это по привычке, а наконец это обратилось в необходимость и для него.

Малтанах вӑл ҫав сӑнар урлӑ хӗрарӑмӑн пуласлӑхне курма ӗмӗтленнӗ; анчах кайран, вӑл пӗве ҫитнӗ Ольгӑна курсан, унӑн чаплӑн чечекленнӗ илемне кӑна мар, пурӑнма, вӗренме, пурнӑҫпа кӗрешме вӑйӗ пуррине курсан, Штольца хӑйӗн ӗмӗчӗ ҫитнӗ пек туйӑнчӗ, вӑл мана пуҫланӑ юрату сӑнарне аса илчӗ, ӑна Ольгӑпа танлаштарма пуҫларӗ, иккӗшӗн хушшинче пӗр кӑлтӑксӑр чӑнлӑх пулассӑн туйӑнчӗ.
Сначала ему снилась в этом образе будущность женщины вообще; когда же он увидел потом, в выросшей и созревшей Ольге, не только роскошь расцветшей красоты, но и силу, готовую на жизнь и жаждущую разумения и борьбы с жизнью, все задатки его мечты, в нем возник давнишний, почти забытый им образ любви, и стала сниться в этом образе Ольга, и далеко впереди казалось ему, что в симпатии их возможна истина — без шутовского наряда и без злоупотреблений.

Вӗсем хӑйсен пурнӑҫӗн ҫуркуннипе хӑвӑрт сывпуллашаҫҫӗ; нумайӑшӗ кайран арӑмӗсенчен ӗмӗрлӗхех ютшӑнаҫҫӗ, тахҫан вӗсене айванла юратнӑшӑн кӳренеҫҫӗ, тейӗн.
Они нетерпеливо сбывают с плеч весну жизни; многие даже косятся потом весь век на жен своих, как будто досадуя за то, что когда-то имели глупость любить их.

Чӑнлӑх ӑҫта-ха? тесе ыйтсан, вӑл ҫывӑхра та, инҫетре те, куҫпа та, ӗмӗтпе те тӳрӗ, хӗрӳллӗ, уйрӑлми юратан хӗрарӑма шыранӑ, анчах тупайман; тупнӑ пек туйӑнсан та, ку тӗрӗс мар пулнӑ, кайран ӳкӗнме тивнӗ, ҫавӑнпа вӑл салхуллӑ шухӑша путнӑ, кӑмӑлне те хуҫнӑ.
При вопросе: где же истина? он искал и вдалеке и вблизи, в воображении и глазами примеров простого, честного, но глубокого и неразрывного сближения с женщиной, и не находил: если, казалось, и находил, то это только казалось, потом приходилось разочаровываться, и он грустно задумывался и даже отчаивался.

Каччӑ чухне хӑйӗн ҫамрӑк вӑй-халне ним шухӑшламасӑр упранӑ, кайран вӑл ҫакна ӑнланса илнӗ: ҫав вӑй-хал сывлӑхпа хаваслӑх ҫуратать, хӑюллӑ пулма пулӑшать; пурнӑҫ темле йывӑр пулин те, ӑна йывӑрлӑх, асап вырӑнне йышӑнма мар, тивӗҫ вырӑнне ҫеҫ йышӑнма, пурнӑҫри йывӑрлӑхсенчен хӑрамасӑр тӑма, тивӗҫлӗн кӗрешме вӗрентет.
Юношей он инстинктивно берег свежесть сил своих, потом стал рано уже открывать, что эта свежесть рождает бодрость и веселость, образует ту мужественность, в которой должна быть закалена душа, чтоб не бледнеть перед жизнью, какова бы она ни была, смотреть на нее не как на тяжкое иго, крест, а только как на долг, и достойно вынести битву с ней.

Андрей хӑйӗн туйӑмӗсене педантла путарса пыман, ирӗклӗн ӗмӗтленме те пултарнӑ, ҫапах ытлашши усӑсӑр ӗмӗтсене парӑнман, ҫав ӗмӗт-туйӑмсене вӑл кайран, хӑйӗн нимӗҫ ӑс-хакӑлӗпе, тӗплӗ сӳтсе явса вывод тунӑ.
Андрей не налагал педантических оков на чувства и даже давал законную свободу, стараясь только не терять «почвы из-под ног», задумчивым мечтам, хотя, отрезвляясь от них, по немецкой своей натуре или по чему-нибудь другому, не мог удержаться от вывода и выносил какую-нибудь жизненную заметку.

Анчах юрлани, ачашшӑн пӑшӑлтатни, унтан тӗрлӗрен тӗслӗ ҫынлӑ князь ҫурчӗ, кайран университет, кӗнекесем, светри пурнӑҫ — ҫаксем йӑлтах Андрея ашшӗ кӑтартса панӑ тӳрӗ ҫул-йӗртен пӑрса янӑ; вырӑс пурнӑҫӗ илӗртӳллӗ курӑннӑ, ҫавӑнпа леш тӗссӗр ҫыруран яр уҫӑ, анлӑ картина пулса тӑнӑ.
Но мать, своими песнями и нежным шепотом, потом княжеский, разнохарактерный дом, далее университет, книги и свет — все это отводило Андрея от прямой, начертанной отцом колеи; русская жизнь рисовала свои невидимые узоры и из бесцветной таблицы делала яркую, широкую картину.

— Кайран вара эпӗ янташа ятлӑп.
— А потом уж я обругаю земляка!

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Хамӑн кухаркӑна йӑмӑк патне кухньӑна яратӑп: вӑл Анисьйӑпа туслашать те йӑлтах ыйтса пӗлет, кайран вара…
Я кухарку свою на кухню к сестре подошлю: она подружится с Анисьей, все выведает, а там…

Вал мӗншӗн ахах, кӗмӗл саклата хунине те кӑштах ӑнланчӗ, анчах ӑна е чӗререн пулӑшас шутпа хунине, е кайран ыр курас шутпа хунине пӗлеймерӗ.
В закладе жемчуга, серебра он вполовину, смутно прочел тайну жертв и только не мог решить, приносились ли они чистою преданностью или в надежде каких-нибудь будущих благ.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Обломова пулӑ яшки, Штольца кӗрпе ярса пӗҫернӗ чӑх чӗппи яшки лартса пачӗҫ, кайран хытнӑ чӗлхе лартса пачӗҫ, унтан — така ашӗ.
Обломову подали уху, а ему суп с крупой и вареного цыпленка, потом следовал жесткий язык, после баранина.

— Савнӑ Ольга Сергеевна! — хушса хучӗ кайран, хӑйӗн пысӑк савӑнӑҫне пусарма тӑрӑшса.
— Милая Ольга… Сергеевна! — прибавил потом, сдержав восторг.

Анчах кайран «заведенире» ку ӗҫе кумӗпе сӳтсе яврӗ те ҫапла шут турӗ: йӑмӑкӗпе Обломова капла пӑрахма юрамасть, Штольц патне ҫитме пултарӗ, лешӗ персе ҫитӗ те тӗрӗслӗ, вара, кам пӗлес, мӗн те пулин улӑштарӗ, парӑма шыраса илме те ӗлкӗреймӗн, ахальтен мар ӗҫӗ «саккунлӑ»: нимӗҫе ӑна улталаймӑн.
Но потом, обдумав дело с кумом в заведении, решил, что так покидать сестру и Обломова нельзя, что, пожалуй, дойдет дело до Штольца, тот нагрянет, разберет и, чего доброго, как-нибудь переделает, не успеешь и взыскать долг, даром что «законное дело»: немец, следовательно, продувной!

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Кайран, ялтан укҫа килсен, кил хуҫи арӑмӗн пиччӗшӗ, ун патне пырса, ӑна ҫапла пӗлтерчӗ: тупӑшран укҫа хальтерех пама тытӑнсан, Обломова ҫӑмӑлтарах пулӗччӗ; пӗр виҫӗ ҫултан вара парӑма татма пулать; анчах пама срок ҫитсен, документ тӑрӑх шыраса илме тытӑнсан, Обломов ялне сутса яма тивет, мӗншӗн тесен Обломовӑн укҫи ҫук, пуласси те курӑнмасть, терӗ.
Потом, когда он получил деньги из деревни, братец пришли к нему и объявили, что ему, Илье Ильичу, легче будет начать уплату немедленно из дохода; что года в три претензия будет покрыта, между тем как с наступлением срока, когда документ будет подан ко взысканию, деревня должна будет поступить в публичную продажу, так как суммы в наличности у Обломова не имеется и не предвидится.

Алӑ пуснӑ чух Обломов ку укҫасем тӑлӑх ачасемшӗн пулӗҫ тенӗччӗ, анчах кайран, тепӗр кунне, урӑлса ҫитсен, ҫак ӗҫе вӑтанса аса илчӗ те манма тӑрӑшрӗ, кил хуҫи арӑмӗн пиччӗшӗпе тӗл пуласшӑн пулмарӗ, Тарантьев кун пирки сӑмах тапратсан, Обломов хваттертен тухса каяссипе, яла куҫассипе хӑратрӗ.
Обломов, подписывая, утешался отчасти тем, что деньги эти пойдут на сирот, а потом, на другой день, когда голова у него была свежа, он со стыдом вспомнил об этом деле, и старался забыть, избегал встречи с братцем, и если Тарантьев заговаривал о том, он грозил немедленно съехать с квартиры и уехать в деревню.

Вӑл хӑйне нумайччен мӗн асаплантарни, хӑй мӗнрен вӑтанни, хӑй ӗлӗкрех мӗнпе савӑнни, телейлӗ пулни ҫинчен, хӑй мӗншӗн кайран сасартӑках тарӑн шухӑша ӳкни, иккӗленме пуҫлани ҫинчен — йӑлтах питӗ тӗплӗн пӗлтерчӗ.
Она отчетливо, слово за словом, перекладывала из своего ума в чужой все, что ее так долго грызло, чего она краснела, чем прежде умилялась, была счастлива, а потом вдруг упала в омут горя и сомнений.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Кайран вара, каллех туслӑх ҫӗнтерсен, таврӑнӑр.
— И приезжайте после, когда заговорит опять одна дружба.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics