Шырав

Шырав ĕçĕ:

Ҫӗре (тĕпĕ: ҫӗр) more information about the word form can be found here.

Клава ҫӗре йӑванса кайрӗ те, чӗтрекен аллисемпе питне хупласа, хӑрӑлтатакан сассипе пӗрмай пакӑлтатать:
Клава повалилась на землю и, загораживая лицо дрожащими руками, повторяла хриплым голосом:

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Тани Юн, Иоаким Максимов-Кошкинский. Козлов, Иван Андреевич. Крымра вӑрттӑн ӗҫлени / [Тани Юн, И. Максимов-Кошкинский куҫ.]. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1954. — 352 с.

— Акӑ мӗн, тусӑмсем, — терӗм эпӗ юлташсене, — жилуправлени хваттер парасса кӗтсе ларсан, вӑл панӑ ҫӗре пире, тен, хваттер те кирлӗ мар пулӗ.
— Вот что, друзья мои, — сказал я товарищам, — боюсь, что пока мы дождемся квартир жилуправления, мы можем перестать в них нуждаться.

Иккӗмӗш сыпӑк // Тани Юн, Иоаким Максимов-Кошкинский. Козлов, Иван Андреевич. Крымра вӑрттӑн ӗҫлени / [Тани Юн, И. Максимов-Кошкинский куҫ.]. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1954. — 352 с.

Подпольщиксем килнӗ ҫӗре Сирота ҫичӗ хваттер сӑнаса хунӑччӗ, анчах хӑшне-пӗрне бомбӑсем ишнӗ, теприсенче тахҫантанпах темӗнле ҫынсем пурӑннӑ; пурнӑҫ арпашса кайнӑ вӑхӑтра жилуправленинче вӗсем ҫинчен манса та кайнӑ.
К приезду подпольщиков Сирота наметил семь квартир, но часть из них была разрушена, а в других давным-давно жили какие-то люди, о которых вследствие неразберихи в жилуправлении попросту забыли.

— Урӑх района — вӗсене палламан ҫӗре куҫарас пулать.
— Нужно перебросить в другой район, где их не знают.

Пӗрремӗш сыпӑк // Тани Юн, Иоаким Максимов-Кошкинский. Козлов, Иван Андреевич. Крымра вӑрттӑн ӗҫлени / [Тани Юн, И. Максимов-Кошкинский куҫ.]. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1954. — 352 с.

Ҫунман вӗҫӗнчен ним шикленмесӗр ҫавӑрса тытмалла та ҫӗре пӑрахса, хӑйӑр сапмалла, ҫав анчах.
Спокойно взять ее за конец, который не горит, сбросить на землю, засыпать песком.

Пирӗнсӗр пуҫнех ӑна ҫӗре чикнӗ.
Без нас его и похоронили.

Казак йывӑҫ каска пек ҫӗре персе ӳкрӗ.
Казак упал ничком.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

Лешӗ, ҫӑварне карса пӑрахса, икӗ аллипе штыкран тытрӗ те ҫӗре тӑрӑнса анчӗ.
Тот взвыл, схватился обеими руками за штык и упал.

Хӑшӗ-пӗрисем виҫ-тӑват утас пек малалла тухсанах ҫӗре тӑрӑнса анаҫҫӗ.
Часть из них на самом деле не добегала до цели и падала в хлеба.

— Ман шухӑшпа, — терӗ командир, Борин еннелле ҫавӑрӑнса — эпӗр тул ҫутӑлнӑ ҫӗре местечка патне ҫитме пултаратпӑр.
— Я думаю, — сказал командир, обращаясь к Борину, — что уже к рассвету мы должны быть у местечка?

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

Хушӑран вӗсем, йӗнер ҫинчех тӗлӗрсе кайса, ывӑннӑ лашасем такӑннипе кӗҫех ҫӗре персе анмаҫҫӗ.
По временам дремали на седлах и чуть не валились под копыта спотыкающихся от усталости лошадей.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

Ҫапла пенипе восстание пусарма кӑна мар, пӗтӗм ҫӗре айӗн-ҫийӗн ҫавӑрттарма пулать.
Таким образом, можно целую местность сравнять с землей, а не то что усмирить восстание.

Пӗр пысӑк хӑмӑр нӑрӑ, пӗтӗм вӑйпа вӗҫсе пырса, Амо питне ҫитсе ҫапӑнчӗ те ҫӗре персе ӳкрӗ.
Какой-то огромный, темно-коричневый жук с силой ударился в щеку Амо и, точно в обмороке, упал на землю.

Ҫирӗм тӑваттӑмӗш номертен пуҫласа ҫӗре ҫитиччен — пусмӑрлӑ влаҫа хирӗҫ восстанисем тунӑшӑн, пурлӑхсене пытарнӑшӑн, эрех пӗҫернӗшӗн священниксене, офицерсене, хресченсене персе вӗлернисем.
От двадцать четвертого и до сотого — карательные расстрелы на местах священников, офицеров, крестьян за восстание против ига насильников, за укрывательство своего добра и за варку вина.

Ӑна ниепле те кунтан урӑх ҫӗре куҫармалла мар, — терӗ вӑл.
Его никак нельзя убрать отсюда».

Вӑл ҫӗре тӑратнӑ винтовкин штыкне икӗ аллипе чӑмӑртаса тытнӑ та ура ҫинчех ҫывӑрнӑ пек пулса кайнӑ.
Он, казалось, стоя спал, ухватившись двумя руками за штык стоящей на земле винтовки.

Хула хӗррине ҫитнӗ ҫӗре тӗттӗм пулса ҫитрӗ.
Уже совсем стемнело, когда они подошли к первому дому окраины города.

Вӑл, ҫакӑ сӗм-тӗттӗм ҫӗрле, темӗн чухлӗ харсӑр салтак выртса юлнӑ вырӑнтан, хӑй юнӗпе шӑварнӑ вырӑнтан, тӑшман икӗ хут вӑйлӑрах пулнӑ пулин те вунпӗр уйӑх хушши хӳтӗленӗ вырӑнтан вӑл урӑх ҫӗре куҫса каять.
Медленно двигалось в непроницаемой темноте прочь от места, на котором столько оно оставило храбрых братьев, — от места, всего облитого его кровью; от места, 11 месяцев отстаиваемого от вдвое сильнейшего врага.

27 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Тин кӑна бомбӑсем алтса пӗтернӗ ҫӗр ҫинче унта та кунта лучӑркаса-ватса пӗтернӗ лафетсем йӑваланса выртаҫҫӗ; ӗмӗрлӗхех шӑпланнӑ йывӑр тупӑсем кӗпҫисене е ҫӳлелле каҫӑртса е ҫӗре тӑрӑнтарса выртаҫҫӗ, вӗсене ҫӳлтен калама ҫук хӑватпа канавалла пӑрахнӑ иккен, хӑшне ҫӗрпе витсе ӗлкӗрнӗ, хӑшне витсе те ӗлкереймен.
По изрытой свежими взрывами, обсыпавшейся земле везде валялись исковерканные лафеты, ямы, осколки бревен, блиндажей, и опять молчаливые трупы в серых и синих шинелях.

Пирӗн тӑван мӗн чухлӗ кӑна ан пӗттӗр, турӑ тӗрӗслӗхе куратех, император хушсанах — хамӑр ҫӗре хамӑрах калле туртса илетпӗр.
Уж сколько б нашего брата ни пропало, а, как Бог свят, велит амператор — и отберут!

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics