Шырав

Шырав ĕçĕ:

пачах the word is in our database.

пачах (тĕпĕ: пачах) more information about the word form can be found here.

Вӑл тепӗр чухне, кичеме пула, калаҫма самах-юмах ҫитерейменнипе, е хӑй каланине итлекен халӑха ытларах интереслентерес тесе, улпучӗпе пачах пулман-иртмен ӗҫсем ҫинчен сасартӑк сӑмах сарма тытӑнать.
Он иногда, от скуки, от недостатка материала для разговора или чтоб внушить более интереса слушающей его публике, вдруг распускал про барина какую-нибудь небывальщину.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Хурлӑхлӑ минутсенче вӑл пӑшӑрханса тертленет, пӗр айӑкӗ ҫинчен теприн ҫине ҫаврӑнать, ӳпне выртать, тепӗр чухне тата пачах аптраса ӳкет; вара вырӑнӗ ҫинчен тӑрса урайне чӗркуҫленсе ларать те хӑратса тӑракан мӗнле те пулин тӑвӑла сирме ыйтса хӗрӳллӗн, тӑрӑшса турра кӗл тӑвать.
В горькие минуты он страдает от забот, перевертывается с боку на бок, ляжет лицом вниз, иногда даже совсем потеряется; тогда он встанет с постели на колени и начнет молиться жарко, усердно, умоляя небо отвратить как-нибудь угрожающую бурю.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Эсӗ пӗлетӗн-ха, эпӗ вӗт санран пирӗн пата пачах пырса ҫӳреме чарӑнмашкӑн ыйтасшӑнччӗ.
Ты знаешь, я ведь хотела тебя попросить, чтобы ты и вовсе у нас перестал бывать.

X сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Хыр турачӗсем хулӑннӑн витсе лартнӑ аслӑк айне ҫутӑ вырӑнӑн-вырӑнӑн пачах кӗреймест.
Местами свет вовсе не проникал под густой навес сосновых ветвей.

Ҫакнашкал тӗлӗнтермӗшле хӑтланнине пӑхмасӑрах, унӑн тусӗ Штольц ӑна ҫынсем хушшине илсе тухма пултарнӑ; анчах Штольц тӑтӑшах Петербургран Мускава, Чулхулана, Крыма, унтан ют ҫӗршывсене ҫӳреме пуҫланӑ та, Обломов вара каллех пӗр-пӗччен, никамсӑр пурӑнма пуҫланӑ; ҫак пӗчченлӗхрен ӑна мӗнле те пулин тӗлӗнмелле япала, кулленхи пурнӑҫра пулман ӗҫсем ҫеҫ илсе тухма пултарнӑ; анчах унашкалли пачах пулман, малашне пуласси те курӑнман.
Несмотря на все эти причуды, другу его, Штольцу, удавалось вытаскивать его в люди; но Штольц часто отлучался из Петербурга в Москву, в Нижний, в Крым, а потом и за границу — и без него Обломов опять ввергался весь по уши в свое одиночество и уединение, из которого могло его вывести только что-нибудь необыкновенное, выходящее из ряда ежедневных явлений жизни; но подобного ничего не было и не предвиделось впереди.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Хӑшпӗрисем вара вӑл пачах хирӗҫ тавӑрса калаймӗ, пултараймӗ тесе шутланӑ.
Некоторые полагали, что он вовсе не ответит: не сможет.

Ӑна пӗр ӗҫри чиновниксем пӗр-пӗринпе туслашса, кашниех теприн канӑҫлӑхӗшӗн, ырлӑхӗшӗн тӑрӑшакан хастар ҫемье пек туйӑннӑ ӗҫе пачах кашни кун ҫӳремелле мар, пылчӑклӑ е пӑчӑ ҫанталӑкра е кӑмӑл туртман вӑхӑтра ӗҫе каймасан та юрать, тесе шутланӑ вӑл.
Он полагал, что чиновники одного места составляли между собою дружную, тесную семью, неусыпно пекущуюся о взаимном спокойствии и удовольствиях, что посещение присутственного места отнюдь не есть обязательная привычка, которой надо придерживаться ежедневно, и что слякоть, жара или просто нерасположение всегда будут служить достаточными и законными предлогами к нехождению в должность.

Ҫапах вӑл пурнӑҫ тума хатӗрленнӗ, пӗрмай илемлӗ пурнӑҫа ӗмӗтленнӗ, анчах ҫулсерен хӑйӗн илемлӗ ӗмӗчӗсене е пӗрин хыҫҫӑн теприне улӑштарма е пачах пӑрахма тивнӗ.
Но он все сбирался и готовился начать жизнь, все рисовал в уме узор своей будущности; но с каждым мелькавшим над головой его годом должен был что-нибудь изменять и отбрасывать в этом узоре.

— Пачах манса кайнӑ!
— Забыл совсем!

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ӑҫта чикнине пачах манса кайрӑм, ҫӗр ҫӑтманскере!
Вот совсем забыл, куда сунул проклятые!

Акӑ мӗн — Тарантьев калаҫма ҫеҫ ӑста пултарнӑ; сӑмахпа вӑл пур ӗҫе те, уйрӑмах ҫын ӗҫне, уҫӑмлӑн та ҫӑмӑллӑн татса панӑ; анчах пӗр пӗчӗк ӗҫ тумалла пулсанах, тӳррипе каласан, хӑйӗн теорийӗпе практикӑра усӑ курмалла пулсанах, вӑл вара пачах урӑх ҫын пулнӑ; вӑл унта пултарайман — ӑна сасартӑках йывӑрлӑх та, чир те кансӗрленӗ, ӑна ҫынсенчен те лайӑх мар-мӗн, е уншӑн мӗнле те пулин урӑх ӗҫ сиксе тухнӑ, вӑл ҫав ӗҫе пуҫӑнман, пуҫӑнсан та — ӗҫ мӗнпе вӗҫленессине курма турӑ ан хуштӑр.
Дело в том, что Тарантьев мастер был только говорить; на словах он решал все ясно и легко, особенно что касалось других; но как только нужно было двинуть пальцем, тронуться с места — словом, применить им же созданную теорию к делу и дать ему практический ход, оказать распорядительность, быстроту, — он был совсем другой человек: тут его не хватало — ему вдруг и тяжело делалось, и нездоровилось, то неловко, то другое дело случится, за которое он тоже не примется, а если и примется, так не дай Бог что выйдет.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Староста ман кӑмӑла пачах хуҫрӗ.
— Совсем расстроил меня староста!

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Вӑл вара лешинпе пӗрле почтӑна та, ҫӗвӗҫ патне те кӗрсе тухать, хӑй кайма тухнӑ ҫӗрелле мар, пачах тепӗр еннелле каять.
и он идет с ним, заходит и к портному, и на почту, и прогуливается в противуположную сторону от той, куда шел.

— Пирӗн Семен Семеныч вара — пачах юсанми ҫын, — терӗ Судьбинский.
— А вот наш Семен Семеныч так неисправим, — сказал Судьбинский, —

Ӗлӗк эпӗ ҫырнӑ чухне пӑтраштарса хураттӑм, астуса ҫитерейместӗм, ҫыру ҫине пачах урӑх шухӑш е урӑх закон ҫырса хураттӑм, — нимӗн те каламастчӗ: ҫӗнӗрен ҫырма урӑх ҫынна паратчӗ ҫеҫ.
Бывало, напутаешь в бумаге, не доглядишь, не то мнение или законы подведешь в записке, ничего: велит только другому переделать.

Ҫынсенчен пачах ютшӑнтӑм.
От людей отвык совсем!

— Ӗлӗк ҫаплаччӗ те, халӗ пачах урӑхла: вуникӗ сехет тӗлне каятӑп.
— Бывало — да; а теперь другое дело: в двенадцать часов езжу.

Унӑн питӗнче те, куҫӗсенче те, тути ҫинче те, ҫамка пӗркеленчӗкӗсем хушшинче те пӗр-пӗр шухӑш ҫӑмӑллӑн вылянса илет те пачах ҫухалать, вара пӗтӗм сӑнӗнче шухӑшсӑрлӑх палӑрса тӑрать.
Мысль гуляла вольной птицей по лицу, порхала в глазах, садилась на полуотворенные губы, пряталась в складках лба, потом совсем пропадала, и тогда во всем лице теплился ровный свет беспечности.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Манӑн ҫав самантра хам икӗ кун каярах кӑна уретник килсе ҫапӑнас пулсан пӗлтерме хушса калани пуҫран пачах тухса ӳкнӗччӗ, ҫавӑнпа эпӗ ҫак влаҫ ҫынни хальхи минутра ман ҫумра мӗн ӗҫ пуррине ҫийӗнчех тавҫӑрса та илеймерӗм.
У меня в эту минуту совсем вылетело из головы отданное мною два дня тому назад приказание уведомить меня в случае приезда урядника, и я никак не мог сразу сообразить, какое отношение имеет в настоящую минуту ко мне этот представитель власти.

VIII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Эпӗ ӗнтӗ иксӗмӗр пачах туссем пулса кайнӑ тесе шутласа тӑраттӑмччӗ.
А я было думал, что мы с тобой совсем друзьями стали.

VII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics