Шырав

Шырав ĕçĕ:

Пирӗнпе (тĕпĕ: ) more information about the word form can be found here.

Ватӑ Грап — вырӑса тухнӑ нимӗҫ, час-часах ӳсӗр ҫӳрекен акӑш-макаш йӑпӑлти ҫын; вӑл пирӗн пата ытларах мӗн те пулин ыйтма ҫӳрет, атте ӑна хӑйӗн кабинетне кӗртет, анчах апата ӑна нихҫан та пирӗнпе пӗрле лартмаҫҫӗ.
Отец Грап был обрусевший немец, невыносимо приторный, льстивый и весьма часто нетрезвый; он приходил к нам большею частью только для того, чтобы просить о чем-нибудь, и папа сажал его иногда у себя в кабинете, но обедать его никогда не сажали с нами.

XVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Айта пирӗнпе пӗрле, мӑнакка питӗ лайӑх хӗрарӑм пулнине хӑвах курӑн.
— Поедем с нами, увидишь, что отличная дама тетушка.

XV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пӗр Дмитрий ҫеҫ, пирӗнпе пӗр танах ӗҫрӗ пулин те, ҫав-ҫавах хаяр тата шухӑшлӑ сӑнлӑ, ҫакӑ пӗтӗм ушкӑн савӑнӑҫне кӑштах сӗвӗртсе тӑрать.
Один Дмитрий, несмотря на то, что пил ровно с нами, продолжал быть в своем строгом, серьезном расположении духа, которое несколько сдерживало общее веселье.

Анчах ун вырӑнне килте чухне вара вӑл питӗ хаваслӑ, фортепьянӑпа хӑйӗн юратнӑ кӗввисене тӗнкӗлтеттерет, куҫӗсене култаркаласа пӑха-пӑха илет, пирӗнпе Мими ҫинчен шӳтлӗ сӑмахсем шухӑшла-шухӑшла тупать.
Но зато, когда это случалось, он бывал чрезвычайно весел, бренчал на фортепьянах свои любимые штучки, делал сладенькие глазки и выдумывал про всех нас и Мими шуточки.

IV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Эхер пирӗнпе пӗрле пыратӑн пулсан, кӑтартса парӑн.
— Докажешь, ежели поедешь с нами.

XXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Тӗлӗнмелле, эпир Володьӑпа иксӗмӗр ҫеҫ чухне сехечӗ-сехечӗпе чӗнмесӗр ларатпӑр, анчах пирӗнпе пӗрле ним шарламан тепӗр ҫын кӑна пултӑр, пирӗн хушшӑмӑрта вара тӗрлӗ япаласем ҫинчен питӗ интереслӗ калаҫусем тапранаҫҫӗ.
Странно, что с глазу на глаз мы по целым часам проводили молча с Володей, но достаточно было только присутствия даже молчаливого третьего лица, чтобы между нами завязывались самые интересные и разнообразные разговоры.

«Кушакпа шӑшилле» вылянӑ чух эпӗ майсӑррӑн чупса пырса Корнаковасен пирӗнпе пӗрле вылякан гувернантки ҫине тӑрӑнтӑм, ӑнсӑртран унӑн кӗпи ҫине пусса, ӑна ҫурса ятӑм.
Играя в «кошку-мышку», как-то неловко разбежавшись на гувернантку Корнаковых, которая играла с нами, я нечаянно наступил ей на платье и оборвал его.

ХIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫулталӑк хушши траур тытса пурӑннӑ хыҫҫӑн кукамай хуйхӑрма пӑрахнӑ пек пулчӗ, сайра хутра хӑнасене, уйрӑмах пирӗнпе тантӑшлисене — арҫын ачасене те, хӗрачасене те йышӑнма пуҫларӗ.
По окончании годичного траура бабушка оправилась несколько от печали, поразившей ее, и стала изредка принимать гостей, в особенности детей — наших сверстников и сверстниц.

XI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пирӗн ҫывӑха сӑрӑ Überrock тӑхӑннӑ палламан господин ларчӗ, кофе ӗҫрӗ, чӗлӗм туртрӗ, пирӗнпе нимӗн те калаҫмарӗ.
Подле нас сидел незнакомый господин в сером Überrock, пил кофе, курил трубочку и ничего не говорил с нами.

X сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Юлашки вӑхӑтра Карл Иваныч пирӗнпе уйрӑмах сивӗ пулчӗ: вӑл пирӗнпе нимӗнле ҫыхӑну та тытасшӑн мар пек туйӑнчӗ.
Обращение с нами Карла Иваныча в последнее время было как-то особенно сухо: он как будто избегал всяких с нами сношений.

VIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пирӗнпе курнӑҫнӑ чух вӑл хурланни мана иментерчӗ; хамӑр тӗллӗн кӑна эпир кукамайшӑн ним те мар иккенне, эпир уншӑн асаилӳ вырӑнӗнче пулнӑран ҫеҫ хаклине ӑнлантӑм, вӑл мана чуптунисем пурте пӗр шухӑша пӗлтерчӗҫ: вӑл ҫук, вӑл вилнӗ, эпӗ ӑна текех курас ҫук!
Мне было неловко видеть ее печаль при свидании с нами; я сознавал, что мы сами по себе ничто в ее глазах, что мы ей дороги только как воспоминание, я чувствовал, что в каждом поцелуе, которыми она покрывала мои щеки, выражалась одна мысль: ее нет, она умерла, я не увижу ее больше!

Ҫут тӗнчере пирӗн ҫемье ҫеҫ мар иккенне, пирӗнпе ҫыхӑнман, пирӗншӗн тӑрӑшман тата ҫут тӗнчере эпир пуррине пачах пӗлмен ҫынсем те пурӑнни ҫинчен ман пуҫа уҫӑмлӑ шухӑш пӗрремӗш хут пырса кӗчӗ.
Мне в первый раз пришла в голову ясная мысль о том, что не мы одни, то есть наше семейство, живем на свете, что не все интересы вертятся около нас, а что существует другая жизнь людей, ничего не имеющих общего с нами, не заботящихся о нас и даже не имеющих понятия о нашем существовании.

III сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Мимипе Катя эхер халиччен пирӗнпе пӗрле пурӑннӑ-тӑк, малашне те пирӗнпе пӗрле пурӑнмалла, мӗнпур ырлӑхпа пӗрле савӑнса пурӑнмалла пек туйӑнатчӗ мана.
Мне казалось, что Мими и Катенька ежели всегда жили, то всегда и будут жить с нами и делить все поровну.

— Ҫук, пӗртте малтанхи пек мар эсӗ халь, — терӗм эпӗ малалла, — кунччен эсӗ пур тӗлӗшпе те пирӗнпе пӗр шутлӑччӗ, пире тӑвансем вырӑнне хураттӑн, пире те, эпир сана юратнӑ пекех, юрататтӑн, халь тем пит шухӑшлатӑн, пиртен те ютшӑнатӑн…
— Нет, ты уж не такая, как прежде, — продолжал я, — прежде видно было, что ты во всем с нами заодно, что ты нас считаешь как родными и любишь так же, как и мы тебя, а теперь ты стала такая серьезная, удаляешься от нас…

— Каларӗ; кукамай яланах пирӗнпе пӗрле пурӑнасшӑн.
— Говорил; бабушка хочет совсем с нами жить.

Пӗрремӗш мӑшӑрта ташланӑ ҫамрӑк ҫын каҫхи апат ҫинӗ чух пирӗнпе пӗрле ачасен сӗтелӗ хушшине ларчӗ те уйрӑммӑнах ман ҫине пӑха пуҫларӗ, эхер инкек курнӑ хыҫҫӑн мӗн те пулин туйма пултарсан, ҫакӑ манӑн хама хам юратас кӑмӑла самаях хӑпартлантарнӑ пулӗччӗ.
За ужином молодой человек, танцевавший в первой паре, сел за наш, детский, стол и обращал на меня особенное внимание, что немало польстило бы моему самолюбию, если бы я мог, после случившегося со мной несчастия, чувствовать что-нибудь.

XXIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пирӗнпе паллашни хӑйӗн ывӑлне мӗнле те пулин чыс кӳме е савӑнтарма пултарать тесе шухӑшлать пулсан, вӑл ку тӗлӗшпе хытӑ йӑнӑшать, мӗншӗн тесен эпир Иленькӑпа туслӑ пулман ҫеҫ мар, унран кулас шутпа кӑна сӑмах хушнӑ.
Если он полагал, что знакомство с нами может доставить его сыну какую-нибудь честь или удовольствие, то он совершенно ошибался в этом отношении, потому что мы не только не были дружны с Иленькой, но обращали на него внимание только тогда, когда хотели посмеяться над ним.

XIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ивинсен ҫамрӑк гувернерӗ Herr Frost, кукамайран ыйтса, пирӗнпе пӗрле палисаднике тухрӗ, симӗс тенкел ҫине ларчӗ, урисене илемлӗн явса, бронза тыткӑчлӑ туйине вӗсем хушшине хучӗ те хӑйӗн хӑтланӑвӗсене кӑмӑллакан ҫын евӗр сигара туртса ячӗ.
Молодой гувернер Ивиных, Herr Frost, с позволения бабушки сошел с нами в палисадник, сел на зеленую скамью, живописно сложил ноги, поставив между ними палку с бронзовым набалдашником, и с видом человека, очень довольного своими поступками, закурил сигару.

Ивинсем пирӗн хурӑнташсем пулаҫҫӗ тата пирӗнпе пӗр ҫулаллах; эпир вӗсемпе хамӑр Мускава килсессӗнех паллашса туслашрӑмӑр.
Ивины приходились нам родственниками и были почти одних с нами лет; вскоре после приезда нашего в Москву мы познакомились и сошлись с ними.

Эпӗ ӗнер хурӑн аллейинче кӑмпа тупнине аса илтӗм, аса илтем ӑна камӑн татасси пирки Любочкӑпа Катенька тавлашса кайнине, аса илтӗм вӗсем пирӗнпе сывпуллашнӑ чух епле йӗрсе юлнине те.
Я вспомнил о грибе, который нашел накануне в березовой аллее, вспомнил о том, как Любочка с Катенькой поспорили — кому сорвать его, вспомнил и о том, как они плакали, прощаясь с нами.

XIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics