Шырав

Шырав ĕçĕ:

макӑрса (тĕпĕ: макӑр) more information about the word form can be found here.

Унтан сасартӑк макӑрса ячӗ, куҫҫулӗ юхтарса каларӗ:
И вдруг заплакала, говоря сквозь слезы:

XV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Вӑл пит вӑйсӑрччӗ, эпӗ ӑна ҫӗнтерме пултартӑм, анчах сухаллӑ арҫын вара мана шутсӑр тӗлӗнтерсе, юн кӑларнӑ сӑмсине шӑлса, урайӗнче ларса пит хурланса макӑрса ячӗ.
Он был очень слаб, и мне удалось одолеть его, но тогда, к великому изумлению моему, бородатый мужчина горько заплакал, сидя-на полу и вытирая разбитый нос.

Хӗллехи ҫил-тӑманлӑ кунсенче, ҫӗр ҫинче пурте — ҫуртсем, йывӑҫсем чӗтренсе, макӑрса, уласа тӑнӑ чухне тата хурлӑхлӑ чиркӳ чанӗсем аслӑ типӗри манерлӗ ҫапса тӑнӑ чухне, мастерскоя кичемлӗх, йывӑр тӑхлан хумӗ пек, юхса пырса кӗретчӗ, ҫынсене пусса хуратчӗ, вӗсенче чӗрри мӗнпур, пурне те вӗлерсе вӗсене хупахалла, хӗрарӑмсем патнелле турта-турта кӑларатчӗ, — хӗрарӑмӗсем вара, эрех пекех, пурне те манса каймалли май пулса тӑратчӗҫ.
В дни зимних вьюг, когда все на земле дома, деревья — тряслось, выло, плакало и великопостно звонили унылые колокола, скука вливалась в мастерскую волною, тяжкой, как свинец, давила людей, умерщвляя в них всё живое, вытаскивая в кабак, к женщинам, которые служили таким же средством забыться, как водка.

XIV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Вара ӗсӗклесе макӑрса, чӗтрекен ватӑ сассипе: — Ю-у-у… — тесе тӑсса ларатчӗ.
И, всхлипывая, тянет старческим дрожащим голосом: — Ю-у-у…

Вӑл халех макӑрса ярассӑн туйӑнать.
Кажется, что он сейчас заплачет.

XIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ҫынна хӗтӗртсе ҫухӑрать хуткупӑс, ун сассийӗ янӑраса ҫеҫ тӑрать, шӑнкӑравӗсем шӑнкӑртатаҫҫӗ; бубен сӑранӗ темле ассӑн сывласа илнӗ пек, йывӑр сасӑ кӑларса тӑрать; ӑна итлеме лайӑх мар: ҫын ухмаха кайнӑ та, ахлата-ахлата, хытӑ макӑрса стена ҫумне ҫамкипе ҫапӑннӑ пек туйӑнать.
Задорно вопит гармоника, звонят ее колокольчики, брякают бубенцы, кожа бубна издает звук тяжелый, глухо вздыхающий; это неприятно слышать: точно человек сошел с ума и, охая, рыдая, колотит лбом о стену.

Пысӑк йывӑҫсемех, — йывӑррӑн сывласа, макӑрса ярас патнех ҫитсе каларӗ Петя.
Большие, — тяжело дыша и чуть не плача, говорил Петя.

Гришка Хват // Леонид Агаков. Троепольский, Г. Н. (1905-1995). Вунҫиччӗмӗш Прохор тата ыттисем: (агроном ҫырса пынисем). [Л. Я. Агаков куҫарнӑ]. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 132 с. — 18–40 с.

— Этем киле ҫитсессӗн, чӗркуҫленсе ларса: эй турӑ, каҫар, санӑн таса кунӑнта ҫылӑха кӗтӗм! тесе турра тархасласа, макӑрса ярать пулӗ, тен.
Может, человек, придя домой-то, падет на колени да и заплачет, бога умоляя: «Прости, господи, согрешил во святой день твой!»

XII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ун ҫине пӑхма та хӑрушӑ, вӑл халех: — Ҫырлахӑр… — тесе кӑшкӑрса, макӑрса ярассӑн тунйӑнать.
Смотреть на него страшно, мне кажется, что он сейчас закричит, заплачет: «Помилуйте…»

Генриха вӗлерсен, эпӗ салхун макӑрса ятӑм тата Равальяка курайманнипе шӑлсене шатӑртаттарса илтӗм.
Когда Генриха убили, я угрюмо заплакал и заскрипел зубами от ненависти к Равальяку.

XI. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Эпӗ куҫсене шывпа ҫурӑм та ҫенӗхрен алӑк витӗр пӑхса тӑрса, салтаксем ыталаша-ыталаша, макӑрса пӗр-пӗринпе килӗштернине куртӑм, унтан иккӗшӗ те Наталине ыталама тытӑнчӗҫ, вӑл вӗсене аллисенчен ҫапатчӗ.
Я промыл глаза водою и, глядя из сеней в дверь, видел, как солдаты мирились, обнимаясь и плача, потом оба стали обнимать Наталью, а она колотила их по рукам, вскрикивая:

X. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Унтан ӳсӗрме тапратрӗ, ӳсӗрпе куҫҫуль юхтарса макӑрса ячӗ те: — Йӑмӑкӑм… пӗчӗк йӑмӑк… — тесе нӑйкӑшма пуҫларӗ.
Потом стал кашлять, заплакал пьяными слезами и заныл: — Сестричка моя… сестрёнка…

Мана вӑл та, хам та шел туйӑнса парӗ; вӑл крӳчниксене сирсе, пысӑкскер, йывӑрскер, пӗчченскер, пароход ҫине кӗрсе кайнине пӑхса, эпӗ чутах уласа макӑрса ямарӑм…
Мне было жалко и его и себя; я едва не заревел, глядя, как он возвращается на пароход, расталкивая крючников, большой, тяжёлый, одинокий…

VI. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Эпӗ салтак патне ҫӑкӑр, аш тата эрех илсе пырсан, вӑл койка ҫинче каялла-малалла сулланкаласа, хӗрарӑм пек ӗсӗклесе, хуллен макӑрса ларатчӗ.
Когда я принёс солдату хлеба, мяса и водки, он сидел на койке, покачивался взад и вперед и плакал тихонько всхлипывая, как баба.

Вӑл каллех макӑрса ячӗ.
Он снова заплакал.

V. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Анчах Тарас хӑй ывӑлне персе пӑрахсан, повӑр урисене койка ҫинчен антарса, аллисемпе унтан тӗкӗлесе тытрӗ, пӗкӗрӗлчӗ те макӑрса ячӗ, — питҫӑмартисем тӑрӑх куҫҫулӗ шӑпӑртатса палуба ҫине тумланса анма пуҫларӗ, вӑл мӗшӗлтетсе: — Эй тур-тур… тур-тур… — тесе мӑкӑртаткаларӗ.
Но когда Тарас пристрелил сына, повар, спустив ноги с койки, упёрся в неё руками, согнулся и заплакал, — медленно потекли по щекам слёзы, капая на палубу; он сопел и бормотал: — А, боже мой… боже мой…

— Хӑратӑп, — терӗ вӑл, ним сассӑр макӑрса ярса.
— Боюсь, — сказала она, беззвучно заплакав.

III. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Юрать шӑтӑкӗ пушӑ, унта хуҫи выртнӑ пулсан? — терӗ те, кулса макӑрса ячӗ.
Ну, ладно что пустая берлога, а кабы там да хозяин лежал? — И заплакала сквозь смех.

Кукамай вилӗ шӑтӑкӗ умӗнче ҫӗре ӳксе пуҫҫапрӗ, ӗсӗклесе, уласа макӑрса ячӗ те аяккалла утрӗ, ун хыҫҫӑн кукаҫей те, куҫӗсене картус сӑмси айне пытарса, кивелсе кайнӑ сюртукне туртса юсакаласа уттарчӗ.
Бабушка поклонилась могиле до земли, всхлипнула, взвыла и пошла, а за нею — дед, скрыв глаза под козырьком фуражки, одёргивая потёртый сюртук.

— Эсӗ хӑв ним те пӗлместӗн, — теме пуҫларӗ вӑл хыпаланса, макӑрса ярас пекех пулса.
— Ты сам ничего не знаешь, — заговорила она торопливо, со слезами в голосе.

II. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics