Шырав

Шырав ĕçĕ:

Ҫӗре (тĕпĕ: ҫӗр) more information about the word form can be found here.

Тӗрлӗ курӑксенчен тунӑ чаплӑ риза тӑхӑннӑ хура ҫӗре пуҫҫапса, кукамай мана ак ҫакӑн ҫинчен каласа парать: пӗрре турӑ ҫынсем ҫине ҫиленнипе ҫӗр ҫине пӗтӗмпех шыв илтерсе лартнӑ, чӗрчунсене йӑлтах шыва путарнӑ тет.
И, кланяясь чёрной земле, пышно одетой в узорчатую ризу трав, она говорит о том, как однажды бог, во гневе на людей, залил землю водою и потопил всё живое.

III. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ҫӗрле пуличченех кӑшкӑрчӗҫ-кӑшкӑрчӗҫ те, ҫӗрле пулнӑ ҫӗре вара ҫиччӗшӗ пӑрахса карӗҫ пирӗн патран, эпир те вунулттӑн, те вунтӑваттӑн тӑрса юлтӑмӑр.
Кричали, кричали до самой ночи, а к ночи семеро ушло от нас, остались мы — не то шестнадцать, не то — четырнадцать.

Киле ҫитнӗ ҫӗре кукаҫей сӑмавар вӗретсе те хатӗрленӗ, сӗтел ҫине янтӑласа лартнӑ.
Когда пришли домой, дед уже приготовил самовар, накрыл на стол.

Сухаланӑ ҫӗр ҫийӗпе ҫӑхан чупса кайнӑ пек вӑл сасартӑк малалла чупса карӗ те: — Вӑрлӑха сухаламан ҫӗре акнӑ, — терӗ.
— Сеяли семя в непахану землю, — сказал он вдруг, убегая вперёд, точно ворон по пашне.

Кукамай вилӗ шӑтӑкӗ умӗнче ҫӗре ӳксе пуҫҫапрӗ, ӗсӗклесе, уласа макӑрса ячӗ те аяккалла утрӗ, ун хыҫҫӑн кукаҫей те, куҫӗсене картус сӑмси айне пытарса, кивелсе кайнӑ сюртукне туртса юсакаласа уттарчӗ.
Бабушка поклонилась могиле до земли, всхлипнула, взвыла и пошла, а за нею — дед, скрыв глаза под козырьком фуражки, одёргивая потёртый сюртук.

Пурӑнӑҫ юлашки хут сывласа илнисене итлесе тӑма аван, анчах кашни хут чан ҫапмассеренех тулта тӳлекрех пулса пырать, юханшыв улӑхсене сарӑлса кайнӑ пек, пур ҫӗре те шӑплӑх сарӑлать, пурне те путарать, пытарса хурать.
Приятно слышать последние вздохи жизни, но после каждого удара колокола становится тише, тишина разливается, как река по лугам, все топит, скрывает.

II. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ачасене ҫавӑн пек ҫӗре хӗтӗртсе яма юрать-и вара…
Разве можно детей подбивать на этакое…

Людмила тенкел ҫинче сывӑ урипеле ҫӗре тӑрӑс-тӑрӑс тапса ларатчӗ, ҫапӑҫакансем хӑй патнеллех йӑваланса ҫитсен, вӑл вӗсене туйипе тӗке-тӗке яратчӗ, хӑранипе: «Чарӑнар!» — тесе кӑшкӑрса илетчӗ.
Людмила, сидя на лавочке, топала о землю здоровой ногой, а когда бойцы подкатывались к ней, отталкивала их костылём, боязливо вскрикивая: — Перестаньте!

Кукленсе ларса, ҫулҫӑ купине аллисемпе чавса сирсе тӑкрӗ, мӑн тымар тухрӗ, ун айккинче ҫӗре варса хунӑ икӗ кирпӗч курӑнса карӗ.
Присел на корточки, разгрёб руками кучу листьев, — обнаружился толстый корень и около него два кирпича, глубоко вдавленные в землю.

I. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Вӑл вилнӗ ҫынсем ҫинчен калама тапратрӗ: вӗсем шӑтӑксенчен тухса, ҫурҫӗрччен хула тӑрӑх ҫапкаланса, хӑйсем пурӑннӑ ҫӗре, хӑйсен тӑванӗсем юлнӑ ҫӗре шыраса ҫӳрени ҫинчен каларӗ.
Он стал рассказывать о покойниках, как они, выходя из могил, бродят до полуночи по городу, ищут, где жили, где у них остались родные.

Юлашкинчен, Саша кухняран сиккипе чупса тухса карӗ, эпӗ ним тума пӗлмесӗр, чӳрече патне, ҫутӑ ҫӗре кайса хӗсӗнсе тӑтӑм.
Наконец Саша стремглав бросился вон из кухни, а я, не зная, что делать, прижался у окна, на свету.

Юрланнӑ ҫынсем ним чӗнмесӗр магазин алӑкӗ ҫумӗпе вӗлт те вӗлт ирте-ирте каяҫҫӗ, — вӗсем такама пытарма, ҫӑва ҫине ӑсатса яма тухнӑ пек, анчах тупӑкне илсе тухнӑ ҫӗре ӗлкӗреймен те халь хӑваласа ҫитесшӗн васканӑ пек туйӑнать.
Снежные люди молча мелькают мимо двери магазина, — кажется, что они кого-то хоронят, провожают на кладбище, но опоздали к выносу и торопятся догнать гроб.

Тыткӑна илнӗ ҫӗре яхӑн четниксене пушшех те курайми пулчӗҫ, вӗсем ҫине тата хытӑрах тарӑхрӗҫ, йӗрӗнчӗҫ.
К пленным четникам они испытывали какую-то необычную ненависть и презрение.

37 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

— Джурдже, кайса ротӑна пӗр ҫӗре пух-ха! — терӗ хыттӑн Вук.
— Джурдже, иди собирай взвод, — строго произнес Вук.

36 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Вӑрҫӑ пӗтсен, вӑл хӑй патне ывӑлне яма хушӗ те унпа пӗрле ӑҫта та пулин инҫене, хӑйне никам пӗлмен ҫӗре вырнаҫӗ.
А кончится война — возьмет сына и будет жить с ним где-нибудь далеко, где его никто не знает.

Поручик амӑшӗнчен хӑпрӗ те, лешӗ вара ҫӗре ӳкрӗ:
Поручик отодвинулся от матери и она рухнула на пол.

35 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Каҫ пулнӑ ҫӗре нимӗҫсем сала хӗррине пытанса ларчӗҫ, хӑйсен вилнӗ вунӑ салтакӗшӗн тавӑрма, кил-ҫуртсӑр тӑрса юлнӑ ҫынсем салана таврӑнасса кӗтрӗҫ.
Вечером немцы устроили засаду у околиц и ждали остальных жителей, чтоб отомстить им за свои потери.

34 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Вӗсем ҫитнӗ ҫӗре Уча ӳчӗ сивӗнсе йывӑрланма та ӗлкӗрнӗ ӗнтӗ.
Когда они добрались до Учи, тело его уже было обмякшим и тяжелым.

33 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Партизансен вӗҫӗ-хӗррисӗр калаҫма лекрӗ; нимӗҫсемпе болгарсем пытанса ларнӑ ҫӗре пыра-пыра лексе, вӗсемпе урса кайсах ҫапӑҫрӗҫ, каллех малалла утрӗҫ.
Партизаны пробивались, двигались дальше, налетали на немецкие и болгарские засады, отчаянно дрались и шли дальше.

Старик чӗркуҫленсе ларать, савӑннипе уласах йӗрет, ҫӗре чуптӑвать, унтан хӗрес патне шуса пырать те ӑна ик аллипе ыталаса илет: юлашкинчен вӑл Липинцӑра, унӑн пӗр вилӗ ӳчӗ ҫеҫ хум ҫийӗпе ҫапкаланса ҫӳрекен сулӑ ҫинче выртать, чунӗ вара телейлӗ те канлӗ ҫӗре вӗҫсе кайрӗ…
Старик падает на колени, громко рыдает от счастья, целует землю, затем подползает к кресту и обнимает его обеими руками: наконец, он в Липинцах! Да, это так, наконец он в Липинцах, и только его мертвое тело покоится на блуждающем по разлившимся рекам плоту, а душа улетела туда, где ждет ее счастье и покой…

III // Л. Борисова. Сенкевич Генрик. Ҫӑкӑр шыраса: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 62 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics