Шырав

Шырав ĕçĕ:

вӗт the word is in our database.

вӗт (тĕпĕ: вӗт) more information about the word form can be found here.

Анчах та партизансене пулӑшнӑ хресченсем хушшинче сутӑнчӑк чун та пулма пултарнӑ вӗт.
Только мало ли какая продажная душа могла затесаться в толпу крестьян, помогавших партизанам.

I // Василий Юдин. Гариф Губай. Бакенщик хӗрӗ. Повесть. Тутарларан В.Н. Юдин куҫарнӑ — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1962. — 204 с.

— Икӗ талӑк пулать вӗт ӗнтӗ, асатте.
— Ведь двое суток будет скоро, дедушка.

Ун куҫӗ умӗнче тин кӑна пурӑнса ирттернӗ, халтан кайичченех ывӑнтарса ҫитернӗ каҫӑн сценисем пӗр хускалмасӑр тӑраҫҫӗ: акӑ ӳсӗр Жуков, вӗт шатра пусса илнӗ, ленчешке ӳтлӗ этем — ташлама хӑтланать, ҫӑнӑх миххи евӗр йывӑррӑн месерле кайса ӳкет те, аллисемпе ҫӳлелле кармашса, хӑраса кайса хӑйӑлтатать:
Перед нею неподвижно стояли сцены из прожитой, утомительной ночи: вот пьяный Жуков, с дряблым, прыщеватым телом — хочет плясать, грузно, как мешок муки, падает навзничь и, простирая руки, испуганно хрипит:

Окуров хули // Уйӑп Мишши. Горький М. Окуров хули: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 134 с.

Шӳтлӗ ӗҫсем мар вӗт Аустерлиц, Эйлау, Тильзит, 1812 ҫулхи кӗрешӳ, Париж Мускавра, Мускав Парижра пулни?
Шуточное ли дело Аустерлиц, Эйлау, Тильзит, борьба 1812 года, Париж в Москве, Москва в Париже?

Малалла ҫырас вырӑнне каласа пани // Леонид Агаков. Герцен А. И. Вӑрӑ чакак: повеҫсем; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 104 с. — 30–98 с.

— Епле пултӑр-ха тата, Мускав ҫывӑхӗнчи мужиксем вӗт.
— Еще бы, подмосковные мужики.

V // Леонид Агаков. Герцен А. И. Вӑрӑ чакак: повеҫсем; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 104 с. — 30–98 с.

«Ара, ку акапарист вӗт, аристократ, пӑхӑр, туйин вӗҫӗ епле унӑн, ылтӑн, касса илемлетнӗ; мӗн калаҫатӑр эсир унпа, хунар ҫине ҫакмалла ӑна!»
«Да это аккапарист, аристократ, посмотрите, какой набалдашник, золотой и с резьбою, что вы толкуете с ним, на фонарь его!»

IV // Леонид Агаков. Герцен А. И. Вӑрӑ чакак: повеҫсем; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 104 с. — 30–98 с.

Миша ҫакӑн хыҫҫӑн хӑйӗн тусӗнчен тӑрӑхласа кулкаланӑ, анчах пуп ывӑлӗ, тарӑхса, ҫав вӑхӑтрах кулса, ӑна хирӗҫ: «Анне пӗтӗмпех суять вӗт, барыньӑна юрасшӑн ахаль палкать, юри тӑвать», тенӗ.
Миша после подтрунивал над приятелем, но попович с досадой, улыбаясь, говорил: «Ведь все врет, мать-то, так для барыни в угоду горячку порет, пример делает».

Мишӑна ҫакӑ кӳрентернӗ, ҫавӑнпа та Акулина Андреевна ҫав ача тивӗҫлӗ йӗркесене пӑснине лӑпкӑн пӑхса тӑма пултарайман; ҫавӑн пек чух вӑл пуп ывӑлне хӑй патне чӗнсе илнӗ те, ҫапла тӑн кӗртме тытӑннӑ: «Эсӗ, тӑм ҫамка, ухмах, эпӗ сана кампа выляма ирӗк панине астуса туйса тӑр; эсӗ вӗт, Михайло Степанович чечук ывӑлӗ пуль, тесе шутлатӑн».
Мишу это оскорбляло, и Акулина Андреевна не могла оставаться равнодушной к такому нарушению приличий; она обыкновенно подзывала к себе поповича и поучала его следующим образом: «Ты, толоконной лоб, ты помни, дурак, и чувствуй, с кем я тебе позволяю играть; ты ведь воображаешь, что Михайло-то Степанович дьячков сын».

Тит ун чухне ачаччӗ-ха, хальхи пек кӳпсе самӑрӑлса кайманччӗ, халь вӗт ун ҫине пӑхма та йӗрӗнмелле, — анчах ун чухне те шутсӑр наянччӗ те шутсӑр ухмахчӗ.
Тит тогда мальчишкой был, не разъедался еще, как теперь, что гадко смотреть, — ну, только и тогда был преленивой и преглупой.

II // Леонид Агаков. Герцен А. И. Вӑрӑ чакак: повеҫсем; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 104 с. — 30–98 с.

Хӑйӗн хурӑн тата ҫӑка ращисене, ашшӗн авалхи ҫуртне епле каймалла мар пулнӑ-ха унӑн, — унта вӗт хуҫана юрама каҫса кайсах тӑрӑшакан дворня тата хӑраса ӳкнӗ сала ҫыннисем ӑна чӗтресе кӗтсе илме, ӑна ҫӗре ҫитиех пӗшкӗнсе пуҫ тайма, унӑн аллисене чуптума хатӗр пулнӑ.
Как же не ехать ему было в свои березовые и липовые рощи, в свой старый отцовский дом, где подобострастная дворня и испуганное село готово было его встретить с страхом и трепетом, поклониться ему в землю и подойти к ручке.

Пирӗн эсрелӗ ӑна хӑйӗн тарӑхне кам ҫинче те пулин ирттерсе яма хӑй патне илчӗ вӗт, ҫынна курайман чун-иҫ вӑл, тимӗре те ҫимеллипех ҫисе яракан тутӑх пекскер.
Ведь аспид-то наш на то и взял их, чтоб было над кем зло изливать, человеконенавистник, ржа, которая, на что железо, и то поедом ест.

I // Леонид Агаков. Герцен А. И. Вӑрӑ чакак: повеҫсем; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 104 с. — 30–98 с.

— Ах, матушка, ҫак ватӑ ҫерҫи тӑмани мӗн юрласа панине ан та итлӗр, атьӑр ман патӑма, эпӗ сире илсе кайӑп, — чӳречеренех палласа илтӗм вӗт, сирӗн утта палласа илтӗм те тӳрех чӗре тапма тытӑнчӗ, ах, пирӗн барыня килчӗ, терӗм те хама хам шӑппӑн, Анатолий Михайлович пурӑннӑ пӳлӗм еннелле чупрӑм, анчах ҫул ҫинче Ванюшка казачок, ирсӗр шпион, тӗл пулчӗ; мӗн, улпут ҫывӑрать-и-ха? тесе ыйтрӑм унран.
— Ах, матушка, не извольте слушать, что вам старый сыч этот напевает, пожалуйте ко мне, я проведу вас, — ведь из окна, матушка, узнала, походку-то вашу узнала, так сердце-то и забилось, ах, мол, наша барыня идет, шепчу я сама себе да на половину к Анатолию Михайловичу бегу, а тут попался казачок Ванюшка, преядовитой у нас такой, шпионишка мерзкой: что, спросила я, барин-то спит?

Ку вӗт пӗтӗмпех тӗп-тӗрӗс пулнӑ, мана ҫунашкана кӳлетчӗ те, эпӗ туртса ҫӳреттӗм, а вӑл мана тек пушӑпа хӑвалатчӗ — туршӑн та — анчах шухӑшла-ха, миҫе ҫул иртнӗ унтанпа».
А ведь это сущая правда, бывало, меня заложит в салазки, а я вожу, а он-то знай кнутиком погоняет — ей-богу, — а сколько годов, подумаешь».

«Шутласан, Михайло Степанович астунинчен тӗлӗнсех каймалла вӗт, хӑҫанхине астӑвать!
«Ведь подумаешь, какая память у Михаила-то Степановича, помнит что!

Ҫак сӑмахсене илтсен, старикӑн савӑннипе чӗри сиксе кӑна тӑнӑ та, вӑл часрах ответ пама васканӑ: «Епле пултӑр-ха, батюшка, пире тӑрантаракан ҫыннӑмӑр, епле астӑвам мар-ха эпӗ, ку вӗт сирӗн вилнӗ мучӑр Лев Степанович пурӑннӑ вӑхӑтрах пулнӑ, анчах та ӑна эпӗ ӗнер пулнӑ пекех астӑватӑп».
Сердце прыгало от радости у старика при этих словах, и он торопился отвечать: «Как же, батюшка, кормилец ты наш, мне-то не помнить, оно ведь еще при покойном дядюшке вашей милости, при Льве Степановиче было, помню, вот словно вчера».

— Эпӗ, чӑнах та, таврӑнма та хатӗр те, — терӗ ман юлташ, ҫӗр ҫинчи ҫынсенчен чи ҫӑмӑл, ним пирки те хуйхӑрман ҫын, — анчах та эпир унта выҫӑ вилетпӗр вӗт.
— Я бы и готов, право, воротиться, — отвечал товарищ, беззаботнейший из смертных, — да ведь с голоду там умрем.

Вӑрӑ чакак // Леонид Агаков. Герцен А. И. Вӑрӑ чакак: повеҫсем; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 104 с. — 3–29 с.

— Ҫук; куратӑр вӗт эсир, епле хураллаҫҫӗ пире.
— Нет; вы видите, как нас строго пасут.

Манран чи лайӑх рольсене тытса илчӗҫ, мана хамӑн талантшӑн пачах та ют рольсенче вӗҫӗмсӗр выляттарса асаплантарчӗҫ, манпа пирӗн пур влаҫсем те хӑр-хар, «эсӗ» тесе калаҫрӗҫ, мана лайӑх костюмсем памарӗҫ; акӑ мӗншӗн каласа парас килмест — ку пӗтӗмпех княҫе мухтанӑ пек пулӗччӗ, вӑл вӗт мана урӑхла йышши наказани пама пултарнӑ вӑхӑтрах йӗркеллӗрех пулчӗ, мана ваккӑн кӳрентернипех ырӑ турӗ.
У меня отняли лучшие роли, меня мучили беспрерывной игрой в ролях, вовсе чуждых моему таланту, со мною все наши власти начали обращаться грубо, говорили мне «ты», не давали мне хороших костюмов; не хочу потому рассказывать, что это все пойдет в похвалу князю: он не так бы мог поступить со мною, он поделикатился, он меня уважил гонениями, в то время как он мог наказать меня другими средствами.

Тата тепӗр ҫулталӑкчӗ!.. тем те пулма пултарнӑ вӗт…
Еще бы год! мало ли что могло бы быть…

Чӑнах та вӗт, пӗлмен, палламан ҫынна тӳрех хӑй ҫинчен ним пытармасӑр каласа пама васкакан хӗрарӑм — мӗнлескер вара вӑл?
В самом деле, что за женщина, которая бросается с своей откровенностью к человеку, которого не знает.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics