Шырав

Шырав ĕçĕ:

вӑрман the word is in our database.

вӑрман (тĕпĕ: вӑрман) more information about the word form can be found here.

Алексей кӑшкӑрнине хирӗҫ вӑрман ҫеҫ янравлӑ сасӑпа ответлерӗ.
Только лес отвечал Алексею звучным и дробным эхом.

9 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Вӑл ӑнланчӗ: партизансем хӑйсен ӗҫне тунӑ, та, трофейӑсене пухса, кунтан тахҫанах кайнӑ, — мӗн тумалла-ха тата вӗсен ҫак сӗм вӑрман чӑтлӑхӗнче?
Он уже понял, что партизаны, сделав свое дело, собрав трофеи, давно ушли – да и зачем им было оставаться в безлюдной лесной чаще?

Вӑрман чӑтлӑхӗнчен каялла килсе илтӗннӗ сасӑ та унран янравлӑрах пек туйӑнчӗ.
Даже эхо, отзывавшееся ему из лесной чащи и возвращавшее его крик обратно дробно отраженным от древесных стволов, казалось громче.

Вӑрман ҫулӗ сулахаялла пӑрӑннӑ тӗле ҫитсен, Алексей сасартӑках чарӑнчӗ те хытса тӑчӗ.
Вдруг у поворота лесной дороги, резко бравшей здесь влево, он остановился и застыл.

Вӑрман кашлать, пите вут пӗҫертет, анчах ҫурӑмран сивӗ витӗрлет.
Шумит лес, лицу жарко, а со спины подбирается колючий холод.

8 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Вӑрман хуллен кашланӑ.
Тихо шумел лес.

Анчах та вӑрман пушӑ пулнӑ.
Но лес был пуст.

7 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Сасартӑк вӑл хӑлхасем илтме хӑнӑхнӑ вӑрман шавӗнче инҫетре кӗрлекен моторсен сассине илтрӗ.
Вдруг среди других шумов леса, которые привыкшее ухо почти перестало улавливать, услышал он отдаленный звук работающих моторов.

6 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Кунта лӑпкӑ, анчах та хырсем тӑррипе каҫхи ҫил вылять, вӑрман пӗрре ҫывратса ямалла юрӑ ҫеммипе кашлать, тепре шиклентерсе тӑвӑллӑн шавлать.
Тут было тихо, но ночной ветер гулял по вершинам сосен, лес шумел то убаюкивающе-певуче, то порывисто и тревожно.

4 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Ҫул та, хырсем те, кӑваккӑн курӑннӑ лӑсӑллӑ вӑрман ҫинчи ҫутӑ ярӑм та ҫухалчӗҫ…
Исчезли дорога, сосны, сизая хвоя, голубой продолговатый просвет над ней…

3 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Ҫавӑнпа та Алексей утма, хӗвелтухӑҫнелле утма, нимӗне те пӑхса тӑмасӑр, этем пурӑнакан вырӑнсемпе лайӑх ҫулсем шырамасӑр, вӑрман витӗр кайма шут тытрӗ.
И Алексей решил идти, идти на восток, идти через лес, не пытаясь искать удобных дорог и жилых мест, идти, чего бы это ни стоило.

Анчах та халь вӑл пӗр-пӗчченех вӑрман чӑтлӑхӗнче, тӑшман тылӗнче пулнӑ, кунта ҫынна тӗл пулни ҫӑлӑнӑҫ мар, вилӗм ҫеҫ кӳме пултарать.
Но он был один в лесной чаще, в тылу врага, где встреча с человеком сулила не облегчение, а смерть.

Тепӗр енчен илсен — япӑх, мӗншӗн тесен ку вырӑнта этем пулӑшӑвне те, пӗр татӑк ҫӑкӑрпа тумлам вӗри шыв та, ҫурт таврашӗ те тупасса шанма ҫук; тухма ытла инҫех мар пулин те, вӑрман чӑтлӑхӗсем витӗр питӗ йывӑр ҫулпа иртсе тухмалла.
Плохо же потому, что предстояло совершить хотя и не очень длинный, но тяжелый путь по лесным зарослям, где нельзя надеяться на помощь человека, на кусок хлеба, на крышу, на глоток кипятку.

Вӑл ҫак сӗм вӑрман варрине ӳкни уншӑн лайӑх та, япӑх та пулнӑ.
То, что он рухнул в центре этого заповедного леса, было и хорошо и плохо.

Апла пулсан, фронт линийӗнчен пӗр вӑтӑр пилӗк километрта, нимӗҫсен чи малти дивизийӗсем хыҫнелле, таҫта, Хура-вӑрманлӑх текен район таврашнелле ӳкнӗ вӑл; хамӑр штурмовиксемпе бомбардировщиксем ҫывӑхри нимӗҫ тылӗсене аркатма вӗҫнӗ чух, Алексей, вӗсене сыхласа пынӑ май, пӗрре мар ҫак вӑрман ҫийӗпе вӗҫсе иртнӗ.
Стало быть, упал он приблизительно километрах в тридцати пяти от линии фронта, далеко за спиной передовых немецких дивизий, где-то в районе огромного, так называемого Черного леса, через который не раз приходилось ему летать, сопровождая бомбардировщиков и штурмовиков в их короткие рейды по ближним немецким тылам.

Тата леререх, вӑрман ҫулӗ тӑрӑх, улалатса сӑрланӑ танксен кӳлеписем патӗнче, снарядсем алтса хӑварнӑ тарӑн шӑтӑксем тавра, кивӗ тункатасем хушшинче, — пур ҫӗрте те салтак вилли йӑванса выртать; хӑшӗ фуфайкӑпа, ваткӑллӑ шӑлаварпа, хӑшӗ вараланса пӗтнӗ симӗс френч тӑхӑннӑ, ытла сивӗ пулнипе, пилоткисене хӑлхи таранах антарса лартнӑ; вӗсен хуҫланса ларнӑ чӗркуҫҫийӗсем, каҫӑртса хунӑ янах шӑммисем юр айӗнчен мӑкӑрӑлса тӑраҫҫӗ; ӑвӑс пек сарӑхса кайнӑ пичӗсем курӑнаҫҫӗ, вӗсене тилӗсем кышланӑ е чакаксемпе ҫӑхансем сӑхса пӗтернӗ.
И еще дальше, вдоль лесной дороги, возле пятнистых танковых туш, у откосов больших воронок, в окопчиках, подле старых пней, – всюду мертвые фигуры в ватниках и стеганых штанах, в грязновато-зеленых френчах и рогатых пилотках, для тепла насунутых на уши; торчат из сугробов согнутые колени, запрокинутые подбородки, вытаявшие из наста восковые лица, обглоданные лисами, обклеванные сороками и вороньем.

Авӑ, вӑрман хӗрринчен инҫех мар, тӑррине снаряд татнӑ хулӑн хыр, чӗрпӗкленсе хуҫӑлнӑ вуллинчен сарӑ сухӑр юхтарать, — ун тавра арканнӑ пуҫ шӑммиллӗ нимӗҫсем, ҫӗмӗрӗлсе пӗтнӗ питлӗскерсем, йӑванса выртаҫҫӗ.
Вот недалеко, у опушки, возле обезглавленной снарядом толстой сосны, высокий, косо обломленный ствол которой истекает теперь желтой прозрачной смолой, валяются немцы с размозженными черепами, с раздробленными лицами.

Пӗтӗм уй тӑрӑх — ӑшӑх окопсен брустверӗсемпе танксем таврашӗнче те, вӑрман хӗрринче те, — красноармеецсемпе нимӗҫ салтакӗсен виллисем йӑванса выртнӑ.
И по всему полю – у брустверов неглубоких окопчиков, возле танков и на лесной опушке – лежали вперемешку трупы красноармейцев и немецких солдат.

Анчах ун айӗнче те каюра шӑтӑкӗ евӗр окоп ҫулӗсем палӑрнӑ, аркатнӑ дотсен тӗмескисемпе вӗҫӗ-хӗррисӗр снаряд алтса хӑварнӑ путӑк-шӑтӑксем, хуҫӑлса ванса, тӑпӑлса пӗтнӗ йывӑҫсем аякри вӑрман хӗррине ҫитиех курӑнса выртнӑ.
Но и под ней легко угадывались кротовые ходы окопов, холмики разбитых огневых точек, бесконечные выбоины мелких и крупных снарядных воронок, видневшихся вплоть до подножий избитых, израненных, обезглавленных или вывернутых взрывами деревьев опушки.

Кӑштах ҫӗкленчӗ те уҫланкӑ вӗҫӗнчен пуҫланакан сарлака уй ҫинелле тӗлӗнсе пӑхрӗ, — пӗлӗтпе ҫӗр пӗрлешнӗ ҫӗрте, лере, ҫав уя каллех кӑвак вӑрман хупӑрласа тӑни курӑнать.
Приподнявшись, он с удивлением оглядел широкое поле, видневшееся за лесной опушкой и ограниченное на горизонте сизым полукругом далекого леса.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics