Шырав

Валерий

Валерий

Валерий Павлович штурвал умӗнче кӑмӑлсӑр ларнӑ.
Валерий Павлович сидел за штурвалом сумрачный.

Симӗс ылтӑн! — кӑшкӑрса янӑ Валерий Павлович.
Зеленое золото! — крикнул Валерий Павлович.

— Ҫапла, эпӗ Арктикӑна нихҫан та вӗҫмен, — лӑпкӑн ответленӗ Валерий Павлович.
— Да, в Арктике я не летал, — спокойно ответил Валерий Павлович.

Валерий Павлович ҫак вӑхӑтра Щелковӑра пурӑннӑ.
Валерий Павлович жил в Щелкове.

Валерий Павлович яланхи пекех машинӑна ҫӑмӑллатма — аварийный люкран ытлашши бензина юхтарса кӑларма хушнӑ.
Валерий Павлович совсем обычным тоном приказал облегчить машину — выпустить через аварийный люк лишний бензин.

Анчах Валерий Павлович тӗрӗс те татӑклӑн ответлет.
Но Валерий Павлович дает четкий ответ.

«Валерий Павлович, каласа парӑр-ха, — тесе «такӑнтарма» тӑрӑшаттӑм эпӗ Чкалова, — вӗҫнӗ чухне мотора бензин айккинчи бакран юхса кӗрет.
«Ну-ка, Валерий Павлович, — стараюсь я «подковырнуть» Чкалова, — во время полета мотор питается бензином из крайних баков.

Валерий Павлович йывӑр тиенӗ самолетпа тӑван вырӑнсем тӗлӗнчен ҫӳлтен вӗҫсе иртнӗ.
Валерий Павлович вел тяжело нагруженный самолет над родными местами.

Валерий Павлович каярахпа ҫапла каласа паратчӗ:
Валерий Павлович рассказывал потом:

— Астӑватӑр-и, — ыйтнӑ Валерий Павлович, — мӗнле ӗмӗтленнӗ Фауст: «Кӑштах чарӑнсамччӗ, эсӗ, самант мӗнле илемлӗ эсӗ!»
— Помните, — спросил Валерий Павлович, — как мечтал Фауст: «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!»

Пӗтӗм ӗҫ те ҫакӑнта чарӑнса тӑрать, — ҫиленсех каланӑ Валерий Чкалов.
В этом весь вопрос, — сердито возразил Валерий Павлович.

Валерий Павлович кулса янӑ:
Валерий Павлович усмехнулся:

Валерий Павлович килӗнче пальтине хывма та ӗлкӗреймен, ун патне Байдуковпа Беляков пырса кӗнӗ.
Валерий Павлович не успел снять дома пальто, как пришли Байдуков и Беляков.

Валерий Павлович хуллен утса пынӑ, ирӗлекен юр шӑршиллӗ уҫӑ сывлӑшпа кӑкӑр тулли сывласа, хӑйӗн планӗсем пирки шутланӑ.
Валерий Павлович шел медленно, с наслаждением вдыхая полной грудью свежий воздух с запахом талого снега и раздумывая о своих планах.

Ҫакӑн пек каҫсенчен пӗринче Валерий Павлович яланхи ҫулпах килне таврӑннӑ.
В один из таких вечеров Валерий Павлович возвращался с завода обычным путем.

Валерий Павловичпа Беляков пулас вӗҫевсем пирки питӗ хавхаланса калаҫнӑ, Беляков вара хӑйне ялан лӑпкӑ тытнӑ.
Валерий Павлович и Байдуков сильно увлекались, а Беляков всегда сохранял спокойствие.

Хӑнасене ашшӗ пекех тараватскер, Валерий Павлович тусӗсене, вӗсем хуть хӑш вӑхӑтра пырсан та, сӗтел хушшине лартнӑ, вара лайӑх хӑна тунӑ хыҫҫӑн тин хӑй кабинетне илсе кӗнӗ.
Валерий Павлович, унаследовавший от отца широкую хлебосольную натуру, усаживал друзей за стол, когда бы они ни появлялись, и только после обильного угощения уводил их к себе в кабинет.

Валерий Павлович ҫав харсӑр ҫулҫӳревҫӗсем ҫинчен питӗ нумай вуланӑ.
О них Валерий Павлович читал «запоем».