Шырав

Шырав ĕçĕ:

кӑмӑллӑ the word is in our database.

кӑмӑллӑ (тĕпĕ: кӑмӑллӑ) more information about the word form can be found here.

Вӑл питӗ те кӑмӑллӑ шӳт турӗ, анчах та айван арӑм кӗскен ҫеҫ сӑмах хушкаласа пычӗ.
Он очень приятно и учтиво шутил, но глупенькая немка отвечала на всё односложными словами.

Невски проспект // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 3–38 с.

Хитре хӗрарӑм чӗринчи ҫитменлӗх хӑйӗнчен йӗрӗнтерес вырӑнне хӑй еннелле ҫавӑрать; чӑн-чӑн кӑлтӑк та вӗсенче кӑмӑллӑ пулать; анчах та илемлӗх пӗтсен, хӗрарӑмӑн хӑйне юраттарма мар, хӑйне хисеплеттерме те арҫынран ҫирӗм хут ӑслӑрах пулмалла.
Все душевные недостатки в красавице, вместо того чтобы произвести отвращение, становятся как-то необыкновенно привлекательны; самый порок дышит в них миловидностью; но исчезни она — и женщине нужно быть в двадцать раз умнее мужчины, чтобы внушить к себе если не любовь, то по крайней мере уважение.

Вӑл, тӳрӗ кӑмӑллӑ нимӗҫ, пӑртак именчӗ.
Ему, как честному немцу, сделалось немного совестно.

— Эпӗ шпорсемшӗн вунпилӗк тенкӗрен кая илместӗп, — терӗ вӑл, Пироговран хӑтӑлма тӑрӑшса; мӗншӗн тесен вӑл, тӳрӗ кӑмӑллӑ нимӗҫ, хӑй килӗшӳсӗр ӗҫ тунине курнӑ ҫын ҫине пӑхма вӑтанчӗ.
— Я за шпоры не могу взять меньше пятнадцати рублей, — произнес он, желая отделаться от Пирогова, потому что ему, как честному немцу, очень совестно было смотреть на того, кто видел его в неприличном положении.

Петербург евӗрлех тӗксӗм те шуранка хӗрсем пуҫтарӑннӑ-и, чей ӗҫмелли сӗтелпе фортепиано ларать-и, килте ташлама шут тытнӑ-и — ырӑ кӑмӑллӑ сар хӗрпе унӑн хура фрак тӑхӑннӑ шӑллӗ е пӗлӗшӗ хушшинче лампа ҫутипе йӑлтӑртатакан эполетлӑ офицера куратӑн.
Несколько бледных, совершенно бесцветных, как Петербург, дочерей, из которых иные перезрели, чайный столик, фортепиано, домашние танцы — всё это бывает нераздельно с светлым эполетом, который блещет при лампе, между благонравной блондинкой и черным фраком братца или домашнего знакомого.

Ку вӑл кӑмӑллӑ та самаях чипер хӗр пулнӑ.
Эта блондинка была легенькое, довольно интересное созданьице.

Ҫапла вилсе выртрӗ ухмахла юрату тыткӑнне лекнӗ, лӑпкӑ, именчӗк, пӗчӗк ача пекех таса кӑмӑллӑ ҫын, талант хӗлхемӗпе ҫунакан, вӑхӑт иртнӗҫемӗн талантне вӑйлӑн аталантарса яма шанчӑк паракан мӗскӗн Пискарев.
Так погиб, жертва безумной страсти, бедный Пискарев, тихий, робкий, скромный, детски простодушный, носивший в себе искру таланта, быть может со временем бы вспыхнувшего широко и ярко.

Хура фрак тӑхӑннӑ ҫамрӑксем хӑйсене питӗ чаплӑн тытаҫҫӗ, пӗр сӑмах ытлашши хушса хумасӑр калаҫма та, чӗнмесӗр тӑма та, ӑслӑн шӳт тума та, пӗр-пӗрне хисеплесе кулма та пӗлеҫҫӗ; вӗсен бакенбарчӗсем ҫав тери илемлӗ, вӗсем галстуксене майланӑ чух хитре аллисене питӗ ӑстан кӑтартаҫҫӗ, хӗрарӑмсем сывлӑш пек ҫӑмӑл, кашнин пичӗ ҫинче кӑмӑллӑ туйӑм выляса тӑрать, куҫӗсене ҫӗрелле питӗ илӗртӳллӗн пӗкме пӗлеҫҫӗ… анчах та колонна ҫумне таянса тӑнӑ Пискарев йӑлтах аптраса ӳкни сӑнран пӑхсах паллӑ.
К тому же молодые люди в черных фраках были исполнены такого благородства, с таким достоинством говорили и молчали, так не умели сказать ничего лишнего, так величаво шутили, так почтительно улыбались, такие превосходные носили бакенбарды, так искусно умели показывать отличные руки, поправляя галстук, дамы так были воздушны, так погружены в совершенное самодовольство и упоение, так очаровательно потупляли глаза, что… но один уже смиренный вид Пискарева, прислонившегося с боязнию к колонне, показывал, что он растерялся вовсе.

Юратакан упӑшка аллинче вӑл никам хаклама пӗлмен чаплӑ мӑшӑр пулатчӗ, упӑшки унпа райри пекех пурӑнатчӗ, ӑна хӑйӗн пуянлӑхӗнчен хакла хуратчӗ; вӑл пӗр-пӗр паллӑ мар ҫемьере ҫут ҫӑлтӑр пек ҫуталса тӑратчӗ, хӑйӗн илемлӗ тутисене хускаткаланипех кӑмӑллӑ приказанисем паратчӗ.
Она бы составила неоцененный перл, весь мир, весь рай, всё богатство страстного супруга; она была бы прекрасной тихой звездой в незаметном семейном кругу и одним движением прекрасных уст своих давала бы сладкие приказания.

Вӑл ытарма ҫук хитре, сӑнран ҫав тери ырӑ кӑмӑллӑ, ҫавӑнпа та ӑна аскӑн пурнӑҫ хӑй аллине ҫавӑрса илнӗ тесе шутлама та йывӑр.
Все черты ее были так чисто образованы, всё выражение прекрасного лица ее было означено таким благородством, что никак бы нельзя было думать, чтобы разврат распустил над нею страшные свои когти.

Хӑйне кӑмӑллӑ йышӑннипе усӑ курас вырӑнне, ҫакӑн пек хӗр тупнишӗн савӑнас вырӑнне вӑл хир качаки пек тапса сиксе урама чупса тухрӗ.
Вместо того, чтобы воспользоваться такою благосклонностью, вместо того, чтобы обрадоваться такому случаю, он бросился со всех ног, как дикая коза, и выбежал на улицу.

Кунта эсир пӗртен-пӗр кӑмӑллӑ, ҫырса памалла мар илемлӗ кулӑпа кулнине курма пултаратӑр; кун пек кулма пӗлес те ҫук, тепӗр чух киленнипе ирӗлсе кайӑр, тепӗр чух хӑвӑра чи начар ҫын пек туйса пуҫна пӗкӗр, тепӗр чух хӑвӑра Адмиралтейски шпильтен те ҫӳллӗрех пек туйӑр.
Здесь вы встретите улыбку единственную, улыбку верх искусства, иногда такую, что можно растаять от удовольствия, иногда такую, что увидите себя вдруг ниже травы и потупите голову, иногда такую, что почувствуете себя выше адмиралтейского шпица и поднимете ее вверх.

Вӗсем сывлӑшра вӗҫекен икӗ ҫаврака япала евӗрлӗрех, арҫын тытса пымасан вара, хӗрарӑм тӳрех сывлӑша ҫӗкленмелле, мӗншӗн тесен хӗрарӑма ҫӗклеме шампански эрех тултарнӑ бокала ҫӑвар патне илсе пынӑ пекех кӑмӑллӑ.
Они несколько похожи на два воздухоплавательные шара, так что дама вдруг бы поднялась на воздух, если бы не поддерживал ее мужчина; потому что даму так же легко и приятно поднять на воздух, как подносимый ко рту бокал, наполненный шампанским.

Ҫумри ҫын кӑмӑллӑ калаҫсан, ырӑ сунсан кирек мӗнле йывӑрлӑх та ҫӑмӑлланнине чунпа туйса илчӗ вӑл.
Он на деле убедился, как доброе отношение и сочувствие могут облегчить любую боль.

Пыл хурчӗсемпе паллашни // Ара Мишши. Ара Мишши. Пиллӗкмӗш чӗрӗк: калавсем/ Ара Мишши. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2018. — 64 с. — 19,21,23 с.

Вӗсем пурте ӑшӑ кӑмӑллӑ.
Все они очень отзывчивые.

Пиллӗкмӗш чӗрӗк // Ара Мишши. Ара Мишши. Пиллӗкмӗш чӗрӗк: калавсем/ Ара Мишши. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2018. — 64 с. — 3,5,7 с.

Пӗтӗм ӗҫе тӗплӗн тума пултаракан Ваня пиччӗшӗ (вӑл ашшӗн шӑллӗ пулать), ырӑ кӑмӑллӑ та ӗҫе юратакан Валя инкӗшӗ ҫав тери килӗшеҫҫӗ ӑна.
Ему нравятся степенный брат отца дядя Ваня, мастер на все руки, и тетя Валя, его добрая и трудолюбивая жена.

— Санӑн пит-куҫу кӑмӑллӑ-ха: ҫирӗп кӑмӑллӑ пек курӑнса тӑрать.
— Лицо у тебя хорошее: сразу видать — мужчина твердый, с характером.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Вӑл калаҫнине итлеме кӑмӑллӑ пулнине асӑрхарӗ Степан.
Степка заметил, что ему приятно вслушиваться в ее голос.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Халь ӗнтӗ унӑн куҫӗ умне хаяр ашшӗн сӑнӗ мар, кӑмӑллӑ сӑнӗ тухса тӑчӗ.
В глазах его всплыло лицо отца, но не злое, а довольное.

Тӗттӗмре Зимин пит-куҫӗ курӑнмасть, анчах Катя ун сассинченех командир партизанра пурӑнма пуҫланӑранпа паян чи кӑмӑллӑ иккенне чухласа илчӗ.
В темноте не было видно лица Зимина, но Катя по голосу чувствовала, что у командира хорошее настроение — такое, какого не было у него еще ни разу за все дни партизанской жизни.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics