Шырав

Шырав ĕçĕ:

каланӑ (тĕпĕ: кала) more information about the word form can be found here.

Вӑл та эсӗ каланӑ сӑмахсенех каларӗ, Сергей.
Он говорил то же, что и ты, Сергей.

Вунулттӑмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Унӑн, хӑй каланӑ тӑрӑх, ӳчӗ айӗнче икӗ пуля ҫӳреҫҫӗ.
У него, как он говорит, под кожей катаются две пули…

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Ачасем каланӑ тӑрӑх, хӑйсем юратакан упа Совинформбюро корреспонденчӗ «Апап Амамыч» евӗрлӗрех пулнӑ.
По единодушному утверждению наших маленьких гостей, он очень смахивал на их любимца «Апап Амамыча», как звали они корреспондента Совинформбюро.

Ёлка // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 319–328 с.

Анчах, ҫапӑҫу ҫулӗ Калинин таврашӗнчи ҫунтарса янӑ ялсен урлӑ-и, ҫӗмӗрсе тӑкнӑ Сталинград хули урлӑ-и, Орёл патӗнчи хытхурапа ӳссе ларнӑ ҫӗр ҫийӗн-и, ҫаратса тухнӑ Украина ҫӗршывӗ тӑрӑх-и, Днепр, Днестр, Прут, Висла, Одер, Эльба тата Шпрей шывӗсен тӑрӑх-и — пур ҫӗрте те совет ҫыннисен Ҫӗнӗ ҫул каҫ старшина каланӑ чӑн ӗмӗт ҫинчен каланине илтме тиврӗ.
Но где бы ни лежал боевой путь: по щебню ли и головням сожжённых деревень Калининщины, через великие руины Сталинграда, по Орловской ли, рябой от разрывов, заросшей бурьяном земле, через ограбленную ли, разорённую Украину, на Волге, на Днепре, на Днестре, на Пруте, на Висле, Одере, Эльбе и на самой Шпрее — везде доводилось мне слышать о справедливой мечте советских людей, о которой так выразительно говорил старшина в новогоднюю ночь.

Ӗмӗт тулчӗ! // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 319–328 с.

Ҫӗнӗрен кӗнисем, мӗн калаҫни ҫинчен пӗлсе, сибиряк каланӑ сӑмахсем тӗрӗс те лайӑх пулнине, атака умӗн вӑл чӑн сӑмахсем каланипе килӗшрӗҫ.
Вновь вошедшие узнавали, о чём разговор, и все сходились на том, что правильные слова сказал сибиряк, хорошо сказал, справедливое пожелал перед атакой…

— Эх, тытсан! — ҫапла каланӑ хыҫҫӑн вӑл тултан кӗрекен сивӗ сывлӑшра ҫухалчӗ.
— Эх, кабы удалось! — с этим и скрылся в облаке холодного пара.

— Чӗрӗ, — хӑвӑрт чупса чарӑннӑ хыҫҫӑн каланӑ пек каласа хучӗ Тихомолов.
— Живы, — тяжело дыша, точно после быстрого бега, сказал Тихомолов.

Эйзенштрассе урамӗнчи передовой // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 305–318 с.

— Эпир ӗнер пулнӑ вырӑнтах-и? — ыйтрӗ сержант часовойран пароль каланӑ хыҫҫӑн.
— Хозяйство всё там же, где и вчера? — спросил сержант, обменявшись с часовым заветными словечками пароля и отзыва.

Мишӑн пирӗнсӗр Берлина илме пултараймаҫҫӗ тесе ӗнентерни те, хӗрӗн хӗрлӗ пичӗсем ҫинчен каланӑ илемлӗ сӑмахсем те регулировщицӑн тимлӗхне хуҫма пултараймарӗҫ.
Ни уверения Миши, что без нас Берлин взять невозможно, ни комплименты насчет её румяных щёк не сломили её упорства:

Танксене, машинӑсене пӑхса ӑсатса яракан хӗрарӑмсем, хӑйсем каланӑ сӑмахсемпе хӑйсем киленсе: — Хамӑрӑннисем! Шухӑшласа анчах пӑхӑр, хӗрсем, — хамӑрӑннисем! Ухмаха ерен! Хамӑрӑннисем-ҫке! — тесе пӑшӑлтатаҫҫӗ.
Провожая глазами огни машин, освобождённые полонянки шептали, наслаждаясь своими словами: — Свои! Ведь это, подумать только, девчата, — свои! С ума можно сойти! Свои же!

Хамӑрӑннисем // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 281–304 с.

Хӑйсене паракан тӗрле ыйтусем ҫине те ҫавнах каланӑ:
На все вопросы, задаваемые им, они повторяли:

Вӑл шӑппӑн каланӑ пулсан та ун сӑмахӗсене юнашар пӳлӗмре тӑракансем те илтнӗ.
Так, что это слышат все, даже те, что стоят сзади, в другой комнате.

Хӑй чӑн ҫывӑх юлташӗсене хӑйӗн сӑмала пек хура ҫӳҫӗсем хушшинче кӑвакарнӑ пайӑркасем ҫак хӑрушӑ кун тухнӑ ҫинчен каланӑ та ӗнтӗ.
И, как признался он своим самым близким товарищам, именно в этот страшный день в его смоляных волосах и появилась бобровая искра ранней седины.

Николай Харитонов сапёр // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 270–280 с.

Вӑл каланӑ сӑмахсене тӗрлӗ чӗлхеллӗ итлекенсем икӗ-виҫӗ тӑлмач урлӑ ӑнланнӑ.
Доходили до его разноязыких слушателей иногда через двух, а то и трёх переводчиков.

Пӗр хуларан // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 249–269 с.

Горелкин отрядӑн ҫапӑҫма пултаракан вӑйне пӑхса тухнӑ, сӑмах каланӑ.
Горелкин собрал все боевые силы отряда, сделал ему смотр, сказал речь.

Горелкин хӑй те ҫакна каланӑ чухне кулмасӑр чӑтса лараймарӗ.
Горелкин сам не мог скрыть усмешки, рассказывая о них.

Кайран Копыто, хӑй каланӑ тӑрӑх, «наркоминдел» пулса, таврари пурӑнакансемпе ҫыхӑну тытаканскер, хӗрарӑмсен умӗнче сӑмах тухса каланӑ.
Затем Копыто, выполнявший у друзей, какой сам выражался, «роль наркоминдела» и поддерживавший связь с местным населением, обратился к женщинам с речью.

Кунта, пӗчӗк хупахра, оркестр тӑван мар юрӑсене илемлӗ каланӑ май, Горелкин мана хӑйӗн тӗлӗнмелле историне, тыткӑна лекнӗ совет салтакӗ тӑван ҫӗршывран аякра пулсан та парӑнманни, хӗҫпӑшалне пӑрахманни, ҫапӑҫма чарӑнманни ҫинчен каласа пачӗ.
И тут, в маленьком кабачке, под звуки оркестра, игравшего хорошие, тягучие, мелодичные, но чужие песни, Горелкин рассказал мне свою историю, удивительную историю советского солдата, попавшего в плен, увезённого далеко от родины, но и тут, за тысячи километров от своей армии, не признавшего себя побеждённым, не сложившего оружии и не переставшего воевать.

Каланӑ сӑмахсем пит те тилмӗрсе, шанчӑклӑн, ҫав вӑхӑтрах кӳреннӗ пекрех те янрарӗҫ.
Это прозвучало очень просительно, с надеждой и даже с обидой.

Ҫак вӗҫе-хӗррисӗр каланӑ хаклӑ ят ҫӗрлехи сулхӑнта хула урамӗсенче нумай вӑхӑт хушши янраса тӑчӗ.
Это дорогое, бесконечно повторяемое имя долго ещё звучало в прохладной ночи на улицах притихшего городка.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics