Шырав

Паганель

— Эсир пиртен кулатӑр, Паганель? — терӗ майор.
— Вы издеваетесь над нами, Паганель? — сказал майор.

— Ҫапла пулмасӑр, — терӗ Паганель.
— Разумеется, — ответил Паганель.

— Пӗтрӗ-и, Паганель?
— Это всё, Паганель?

Паганель ҫаксене пӗр тормозсӑр пыракан курьерски поезд пекех хӑвӑрт каласа пачӗ.
Паганель выпалил эту тираду со скоростью курьерского поезда, пущенного без тормоза.

— Чимӗр-ха ӗнтӗ, чӑтма пултарайман этем! — кӑшкӑрса пӑрахрӗ Паганель.
— Да подождите же, нетерпеливый вы человек! — вскричал Паганель.

— Маттур, Паганель! — тесе аллине ҫупрӗ Элен, Паганель лайӑх ҫавӑрттарса хунинчен кулса.
— Браво, Паганель! — захлопала в ладоши Элен, смеясь остроте учёного.

— Вӗсенчен пӗри ҫакӑ-и. Паганель, эпир халь ҫиекенни-и?
— Включая и того, которого мы сейчас едим, Паганель?

— А такасем мӗн чухлӗ, Паганель?
— А сколько тут баранов, Паганель?

— Айта, яра пар, Паганель, — терӗ ӑна хавхалантарас шутпа майор.
— Давайте, давайте, Паганель, — поощрительно сказал майор.

— Хаклӑ ҫыннӑм, ун ҫинчен эсир хӑвӑрах шухӑшласа пӑхӑр, — терӗ Паганель.
— Судите об этом сами, дорогой друг, — ответил Паганель.

Паганель хӑйне икшер хут ыйттарса тӑмасть.
Паганель не заставлял дважды просить себя.

Паганель хирӗлет, ҫав усал шӑнасене мӗнпур шуйттансен ячӗсене асӑнса ылханать; вӗсем унӑн вӑрӑм та тикӗс мар ӳтне-тирне нимӗне пӑхмасӑр тӑрӑнтарса илеҫҫӗ.
Паганель ругался и посылал ко всем чертям жестоких насекомых, безжалостно искусавших всё его длинное, нескладное тело.

Мак-Набс Австралине, икӗ шыв тумлакӗ евӗрлех Америке мая килет тет, анчах Паганель часах ҫӗрӗн пичӗ улшӑнать, тесе пурне те шантарать, вара эсир чӑн-чӑн тӗлӗнмелле япаласем куратпӑр тет.
Мак-Набс утверждал, что Австралия, как две капли воды, походила на Америку, но Паганель уверял всех, что скоро пейзаж изменится и они увидят настоящие чудеса.

Пӗр вӑхӑтрах сунарҫӑ, кавалер тата философ вырӑнӗнчи Паганель ҫурӑлас патнех ҫитет, анчах хӑй пур ҫӗрте те ӗлкӗрет.
Паганель, который был и охотником, и кавалером, и философом одновременно, разрывался на части, но всюду поспевал.

Гленарван, майор, Паганель, Роберт, Джом Мангльс, Вильсон тата Мюльреди йӗнерсем ҫине сиксе утланчӗҫ; вӗсен кашнин аллинчех карабинпа револьвер пур.
Гленарван, майор, Паганель, Роберт, Джон Мангльс, Вильсон и Мюльреди, все вооружённые карабинами и револьверами, вскочили в седла.

— Сире пуринчен те хытӑрах паранаканни, — терӗ Паганель.
— Самый преданный из ваших друзей, — подхватил Паганель.

— Господин Паганель, — терӗ Элен, — эсир ман салона кӗрсе хисеп тӑвассине шансах тӑратӑп эпӗ.
— Господин Паганель, — сказала Элен, — я надеюсь, что вы почтите как-нибудь своим присутствием мой салон?

— Вот мурилесшӗ! — тесе ячӗ Паганель.
— Чёрт возьми! — воскликнул Паганель.

Паганель ҫӗр каҫипех хӑйӗн трубипеле асапланса ларчӗ, унӑн пайӗсене пӗрре парса кӑларса, каллех ҫавӑрса лартса вӗсене шӑла-шӑла тасатрӗ.
Жак Паганель добрую часть ночи провозился со своей подзорной трубой, развинчивая, прочищая и снова свинчивая её части.