Шырав

Шырав ĕçĕ:

фортепиано (тĕпĕ: ) more information about the word form can be found here.

Кунта ӗнтӗ, ҫав кӗввӗн чӗрене кӑшласа ыраттарнине хирӗҫ кӗрешме хал ҫитереймесӗр Петрӑн сӑн-пичӗ тискерленнӗ самант та, ҫавна пулах фортепиано патӗнчен тӑрса тарни те, мӗн ӗлӗкхи йӑлтах янӑраса тӑрать.
В ней было все то, что было и прежде, когда, под ее влиянием, лицо Петра искажалось и он бежал от фортепиано, не в силах бороться с ее разъедающей болью.

Эпилог // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Хӗллехи вӑрӑм каҫсенче Петр хӑй мӗн-мӗн курса ҫӳрени ҫинчен кала-кала парать, фортепиано та халиччен нихҫан илтмен ҫӗнӗ кӗвӗсем шӑрантарса янӑратать…
Долгими вечерами Петр рассказывал о своих странствиях, и в сумерки фортепиано звучало новыми мелодиями, каких никто не слышал у него раньше…

X // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Пӗррехинче, каҫ пулас умӗн, сывалса тӑнӑ хыҫҫӑн пуҫламӑш хут фортепиано умне ларсан, Петр яланхи пекех пуҫа мӗн килнӗ ҫавна ӗнерме пуҫларӗ.
Однажды в сумерки, подойдя в первый раз после болезни к фортепиано, Петр стал по обыкновению фантазировать.

IX // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Кашни алӑ валли темиҫе аккорд пӑхмасӑр калама вӗренсе вӑл фортепиано умне ларнӑ, вара, ҫав мӑкӑр иероглифсенчен хӑй те кӗтмен ҫӗртенех пӗр тикӗс янӑравлӑ сасӑсем пулса тӑрсан, вӑл ҫав тери савӑнса, чунтанах хавхаланса кайнӑ, ҫак ним мар кичем ӗҫ уншӑн илемлӗ те илӗртӳллӗ пулса тӑнӑ.
Заучив на память по нескольку аккордов для каждой руки, он садился за фортепиано, и, когда из соединения этих выпуклых иероглифов вдруг неожиданно для него самого складывались стройные созвучия, это доставляло ему такое наслаждение и представляло столько живого интереса, что этим сухая работа скрашивалась и даже завлекала.

Фортепиано хупӑлчине уҫрӗ те вӑл, клавишӑсене хуллен кӑна сӗртӗнсе, хӑвӑрттӑн та ҫӑмӑллӑн темиҫе аккорд илчӗ.
Открыв крышку, он слегка тронул клавиши и пробежал по ним несколькими быстрыми легкими аккордами.

Пӗтӗм усадьба хӑнана килнӗ ҫамрӑксен калаҫӑвӗсемпе тата вӗсен юррисемпе тулса тӑнӑ кунсенче Петр пӗрре те фортепиано патне пымарӗ, унпа халь Ставрученкӑн аслӑ ывӑлӗ — профессиллӗ музыкант кӑна усӑ курать.
В те дни, когда усадьба наполнялась говором и пением приезжей молодежи, Петр ни разу не подходил к фортепиано, на котором играл лишь старший из сыновей Ставрученка, музыкант по профессии.

Унтан вӑл алӑк янаххи урлӑ каҫрӗ те, хӑй тимсӗртерех ҫурма сӳрӗк сӑнлӑ пулин те васкасах фортепиано умне пырса тӑчӗ.
Но затем он перешагнул через порог и быстро, хотя с тем же полурассеянным, полусосредоточенным видом, подошел к фортепиано.

Ун чухне эпӗ, фортепиано калас вырӑнне бандурӑпа калама вӗренсе, хуласемпе ялсем тӑрӑх ҫӳренӗ пулӑттӑм…
Вместо фортепиано тогда бы я выучился играть на бандуре и ходил бы по городам и селам…

VIII // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Садри бук йывӑҫҫисем ӗлӗкхи пекех кашлаҫҫӗ, вӗсен ҫулҫисем ҫеҫ кӑштах тӗксӗмленнӗ, ҫӑраланнӑ пек туйӑнать; кӑмӑллӑн курӑнакан ҫурт стенисем те ҫав-ҫавах шурӑ тӑраҫҫӗ, вӗсем кӑшт кӑна тайӑлнӑ та пусӑрӑннӑ ҫеҫ; улӑм витнӗ сайхах тӑрри те ҫав-ҫавах тӗксӗм сӑнлӑ, Иохим шӑхличи те пулин ӗлӗкхипе пӗр вӑхӑтрах илтӗнет ут витинчен; анчах Иохим, ҫав-ҫавах хусахскер, ҫав-ҫавах утсем пӑхаканскер, суккӑр панич шӑхличе е фортепиано каланине итлеме халӗ ытларах кӑмӑллать.
По-прежнему шумели буки в саду, только их листва будто потемнела, сделалась еще гуще; по-прежнему белели приветливые стены, только они чуть-чуть покривились и осели; по-прежнему хмурились соломенные стрехи, и даже свирель Иохима слышалась в те же часы из конюшни; только теперь уже и сам Иохим, остававшийся холостым конюхом в усадьбе, предпочитал слушать игру слепого панича на дудке или на фортепиано — безразлично.

I // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Фортепиано, паллах, сасӑ тӗлӗшӗнчен пуянрах, туллирех, янӑравлӑрах, анчах вӑл пӳлӗмре тӑрать, шӑхличӗ вара уя та пӗрлех илсе тухма пулать; унӑн ши-ши-чӗвӗлти янӑравӗ ҫеҫенхирӗн лӑпкӑ ҫил кассипе пӗр пек илтӗнет те, Петруҫ вара хӑй те уйӑрса илеймест: пуҫра ҫаврӑнакан уҫӑмлах мар шухӑшсене таҫтан инҫетрен ҫил вӗртерсе килет-ши е вӑл хӑех хӑйӗн шӑхличинчен вӗрсе кӑларать-ши.
Фортепиано было богаче, звучнее и полнее, но оно стояло в комнате, тогда как дудку можно было брать с собой в поле, и ее переливы так нераздельно сливались с тихими вздохами степи, что порой Петрусь сам не мог отдать себе отчета, ветер ли навевает издалека смутные думы или это он сам извлекает их из своей свирели.

II // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Апат хыҫҫӑн Берсеневпа тата Шубинпа пӗрле Елена сада тухрӗ; Зоя, вӗсем хыҫҫӑн пӑхса, пӗчӗк хулпуҫҫине кӑшт ҫеҫ сиктерсе илчӗ те фортепиано патне ларчӗ.
После обеда Елена с Берсеневым и Шубиным отправились в сад; Зоя посмотрела им вслед и, слегка пожав плечиком, села за фортепьяно.

IV // Михаил Рубцов. Тургенев И.С. Умӗн: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 160 с.

Ҫакӑн хыҫҫӑн вара вӗсен паллаканӗсем хутшӑнаҫҫӗ; юлашкинчен пӗр-пӗр купецӑн фортепиано калама пӗлекен хӗрне качча илме тивӗҫеҫҫӗ; унпа пӗрле ҫӗр пин тенкӗ е ҫавӑн чухлӗрех укҫа илеҫҫӗ тата сухаллӑ стариксемпе хурӑнташлӑ пулаҫҫӗ.
Тогда круг их становится обширнее; они достигают, наконец, до того, что женятся на купеческой дочери, умеющей играть на фортепиано, с сотнею тысяч, или около того, наличных и кучею брадатой родни.

Невски проспект // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 3–38 с.

Петербург евӗрлех тӗксӗм те шуранка хӗрсем пуҫтарӑннӑ-и, чей ӗҫмелли сӗтелпе фортепиано ларать-и, килте ташлама шут тытнӑ-и — ырӑ кӑмӑллӑ сар хӗрпе унӑн хура фрак тӑхӑннӑ шӑллӗ е пӗлӗшӗ хушшинче лампа ҫутипе йӑлтӑртатакан эполетлӑ офицера куратӑн.
Несколько бледных, совершенно бесцветных, как Петербург, дочерей, из которых иные перезрели, чайный столик, фортепиано, домашние танцы — всё это бывает нераздельно с светлым эполетом, который блещет при лампе, между благонравной блондинкой и черным фраком братца или домашнего знакомого.

Пӗри карчӗсене вырнаҫтарса ларать; тепри фортепиано умӗнче икӗ пӳрнипе авалхи полонез евӗрлӗ кӗвӗ калать; виҫҫӗмӗшӗ тӗкӗр умӗнче хӑйӗн вӑрӑм ҫӳҫне тураса тӑрать, вӑл палламан арҫын кӗнине курсан та хӑй ӗҫне пӑрахма шутламарӗ.
Одна раскладывала карты; другая сидела за фортепианом и играла двумя пальцами какое-то жалкое подобие старинного полонеза; третья сидела перед зеркалом, расчесывая гребнем свои длинные волосы, и вовсе не думала оставить туалета своего при входе незнакомого лица.

Унӑн куҫӗсем ман куҫпа тӗл пулчӗҫ, сӑнӗ сасартӑк шур пир пек шурса кайрӗ, куҫӗсем темле ялтраса илчӗҫ, вара вӑл — куна та эпӗ ниепле те кӗтменччӗ — фортепиано айне кӗрсе кайрӗ те алӑк патне сирпӗнчӗ.
Его глаза встретились с моими, он вдруг побледнел как полотно, до губ, глаза сверкнули как-то особенно, и, чего я тоже никак не ожидал, он шмыгнул под фортепиано, в дверь.

XXVII // Ваҫлей Игнатьев. Лев Толстой. Повеҫсемпе калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1961. — 3–86 стр.

Эпӗ фортепиано патне пырса тӑнӑ вӑхӑтра арӑм хӑйӗн хӗрелсе кайнӑ пичӗ ҫинчи тарне шӑлкаласа епле йӑвашшӑн та телейлӗн, кӑштах хурланчӑклӑрах кулкаланине аса илтӗм.
Помню, как она слабо, жалобно и блаженно улыбалась, утирая пот с раскрасневшегося лица, когда я подошел к фортепиано.

XXIV // Ваҫлей Игнатьев. Лев Толстой. Повеҫсемпе калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1961. — 3–86 стр.

Вӑл ултавлӑ сӑнпа рояль умне пырса ларчӗ, вара, яланхи пекех, фортепиано ҫинче lа илесси, сӗрме купӑс пиччикати, нотӑсене вырнаҫтарасси пуҫланчӗ.
С притворным видом села за рояль, и начались обычные la на фортепиано, пиччикато скрипки, установка нот.

XXIII // Ваҫлей Игнатьев. Лев Толстой. Повеҫсемпе калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1961. — 3–86 стр.

Вӑл фортепиано умӗнче ларатчӗ, хӑйӗн ҫӳлелле авӑннӑ пысӑк шур пӳрнисемпе ҫав агреggioсене тӑватчӗ.
Он сидел за фортепиано, делал эти arpeggio своими изогнутыми кверху большими белыми пальцами.

XXI // Ваҫлей Игнатьев. Лев Толстой. Повеҫсемпе калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1961. — 3–86 стр.

Миҫе хутчен вӑл фортепиано клавишӗсене тӗрӗслесе тухмарӗ-ши е нотӑсене вырӑнтан вырӑна илсе хумарӗ пулӗ!
Сколько раз она тронет то тот, то другой клавиш, чтоб узнать, не слишком ли высоко настроено фортепьяно, или переложит ноты с одного места на другое!

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл шурӑ платье тӑхӑнчӗ, Обломов парнеленӗ алҫыххине чӗнтӗр айӗн пытарса ҫыхрӗ, ҫӳҫне Обломов юратнӑ пек турарӗ; малтанхи кунах фортепиано ӗнерсе хатӗрлеме хушрӗ, ирхине вара юрласа пӑхрӗ.
Она надела белое платье, скрыла под кружевами подаренный им браслет, причесалась, как он любит; накануне велела настроить фортепьяно и утром попробовала спеть Casta diva.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics