Шырав

Шырав ĕçĕ:

патриций (тĕпĕ: ) more information about the word form can be found here.

Ҫав кунтан вара Спартак патриций килне час-часах ҫӳрекен пулчӗ, вӗсем пӗр-пӗрне хисеплени, туслӑ пуранни палӑрчӗ.
С этого дня Спартак часто приходил в дом патриция, и все заставляло думать, что между ними установилась связь, основанная на взаимном уважении и дружбе.

IV сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Кирек хӑш патриций те, кирек хӑш консул званиллӗ ҫын та, чапа юратакан кирек кам та, енчен вӑл ҫителӗклӗ пуян пулсан, хӑйӗн аллинче пилӗкҫӗр-ултҫӗр клиент тытнӑ, хӑш-пӗрисен вара клиентсем пинрен те иртнӗ.
Всякий патриций, всякий гражданин, носивший консульское звание, всякий честолюбец, который был достаточно богат, кормил пятьсот — шестьсот клиентов, а были и такие, у которых клиентов было свыше тысячи.

Ун пеккисем хӑйсене ҫав патриций клиенчӗсем теҫҫӗ, патриций хыҫҫӑн вӗсем Форума ҫӳреҫҫӗ, вӑл хушнӑ тӑрӑх сасӑлаҫҫӗ, ӑна ырласа калаҫаҫҫӗ, юрама тӑрӑшаҫҫӗ, яланах вара укҫа ыйтса йӑлӑхтараҫҫӗ.
Они себя объявляли клиентами патриция, сопровождали его на Форум и в комиции, подавали голос по его приказанию, расхваливали его, льстили ему и надоедали постоянным попрошайничеством.

Виҫҫӗмӗшӗ — ним ӗҫлемесӗр, пӗр-пӗр патриций хӗрхенсе, вӗсен йышшисене мӗн те пулин панипе тӑранса пурнакан ҫапкаланчӑк.
Третий их собеседник был одним из тех многих праздношатающихся граждан, которые ничего не делали и жили ежедневными подачками какого-либо патриция.

— Эсӗ ӑна; Катилинӑна парӑннӑ темиҫе ҫамрӑк патриций (паллах, Катилинӑна пӗлтермесӗр) банкире хӗртмешкӗн гладиаторсен отрядне пухни ҫинчен калаҫнине илтрӗм, тесе калӑн.
— Скажи ему, что, встречаясь с гладиаторами, ты слышал, как они перешептывались между собой о том, что многие из молодых патрициев, связанные со мной дружбой и признательные мне за щедрые дары и за льготы, которыми они обязаны мне, завербовали — разумеется, тайно от Катилины — целый манипул гладиаторов и собираются сыграть с ним плохую шутку…

III сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

— Халь ӗнтӗ эпӗ пурне те пӗлнине ӗненетӗн-и? — ыттисене илтӗнмелле мар ыйтрӗ патриций.
— Теперь ты веришь, что я знаю все? — спросил его вполголоса патриций.

Тепӗр аллӑ ҫултан ҫак уйра пуян Меценат хӑйӗн чаплӑ сачӗсене ӗрчетнӗ, вӗсем ҫав патриций сӗтелӗ ҫине плебей шӑммисемпе ҫемҫетнӗ ҫӗрте ӳсекен чи тутлӑ пахча ҫимӗҫӗсемпе чи лайӑх фруктсем парса тӑнӑ.
Через пятьдесят лет на этом поле богатейший Меценат разбил свои великолепные сады, которые снабжали стол этого патриция лучшими фруктами с самыми вкусными овощами, выросшими на смягченной плебейскими костями земле.

Марк Красс чи пуян патриций, хыткукарскер, хӑйне хисеплеттерме юратакан ҫын.
Марк Красс очень богатый патриций, известный своей скупостью и честолюбием.

II сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

— Пурте чура пулма ҫуралман, Сулла, — хӑюллӑн каласа хучӗ диктатор свитинчи пӗр патриций.
— Не все, о Сулла, рождены для рабства, — смело возразил патриций из свиты диктатора.

Ҫав вӑхӑтра Сулла, хӑйпе юнашар ларакан Кней Корнелий Долабелла патриций патне ҫаврӑнса: — Хама хӳтӗлекен Аполлон Дельфийский ячӗпе тупа тӑватӑп, — терӗ, — ҫак хура халӑх чӑнах та ирсӗр.
Сулла повернулся к своему соседу, Гнею Корнелию Долабелле, бывшему два года назад консулом, и сказал: — Клянусь Аполлоном Дельфийским, моим покровителем, вот подлая чернь!

Шӑпах Триумф хапхи ҫийӗнче хӑйӗн воспитателӗпе пӗрле тата тепӗр патриций ачи ларать.
Над Триумфальными воротами сидел, также со своим наставником, мальчик из другой патрицианской семьи.

I сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Валерия ушкӑнӗнчен инҫех мар воспитательпе пӗрле икӗ арҫын ача — патриций йышшисен ачисем лараҫҫӗ, вӗсен ҫинче йӑрӑм-йӑрӑм пурпурлӑ шурӑ тумтир.
Неподалеку от того места, где сидели Валерия и ее собеседники, стояли два подростка, одетые в претексты — белые тоги с пурпурной каймой; мальчиков сопровождал воспитатель.

Валерия Мессалӑран тепӗр енче Марк Деций Цедиций патриций ларать; ку — аллӑ ҫулсене ҫитнӗскер, ҫаврака уҫӑ питлӗ те хаваслӑ, илемле те туллискер; триклинири сӗтел хушшинче май килнӗ чух нумайтарах ларассине вӑл чи пысӑк телее хурать.
По другую руку Валерии Мессалы сидел Марк Деций Цедиций, патриций лет пятидесяти, с открытым, веселым и румяным лицом, приземистый, коренастый толстяк с объемистым брюшком; выше всего он почитал утехи чревоугодия и большую часть времени проводил за столом в триклинии.

Ун ҫывӑхӗнче патриций Эльвий Медуллий ларать; вӑл вара тӑсланкӑ, шурӑхса кайнӑскер, хыткан кӑна, яп-яка ҫи-пуҫлӑ, хӑй ҫине ырӑ шӑршӑсем сапнӑ, пӳрнисем ҫинче темӗн чухлӗ ылттӑн ҫӗрӗсем, мӑйӗнчен хаклӑ йышши чулсемпе вӗҫленекен ылттӑн пӑчӑра усӑнса тӑрать.
Рядом с Валерией сидел Эльвий Медуллий, существо длинное, бледное, худое, холеное, прилизанное, надушенное, напомаженное и разукрашенное; все пальцы его были унизаны золотыми кольцами с самоцветными камнями, с шеи спускалась золотая цепь тонкой работы.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics