Шырав

Шырав ĕçĕ:

Шовкун (тĕпĕ: ) more information about the word form can be found here.

— Сӑмахпа кӑна курасшӑн… теме пулать, — терӗ кичеммӗн Шовкун.
— Но это только так говорится… видеть, — грустно сказал Шовкун.

XIX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Чӳрече патӗнче Шовкун «фауст-патрон» тытса тӑрать.
У окна стоял Шовкун с фаустпатроном в руках.

Шовкун асӑрхануллӑн ҫыхать.
Шовкун нежно перевязывал.

XVIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Фельдшера тупаймарӗҫ, ун вырӑнне Шовкун килчӗ те, Сиверцев умне, ялав умне тӑнӑ пек, чӗркуҫҫи ҫине ларчӗ те бинта ҫурма пуҫларӗ.
Фельдшера не нашли, вместо него явился Шовкун и, опустившись перед Сиверцевым на колено, как перед знаменем, начал рвать бинт.

Шовкун лав тупать те аманнисене иккӗшне те ун ҫине вырнаҫтарать.
Шовкун раздобыл у венгра подводу и положил обоих раненых.

XI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Шурӑшӑн Шовкун хӑй ӗлӗк Брянскишӗн тӑрӑшнӑ пекех тӑрӑшать.
О Шуре Шовкун заботился так же самозабвенно, как в свое время о Брянском.

VIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

— Эпӗ мӗн? — вӑтанчӗ Шовкун.
— Что я, — смутился Шовкун.

Шура Шовкун патне пычӗ те ун пуҫӗ ҫинчи хӑлхаллӑ ҫӗлӗке, ҫӑлтӑрӗпе малалла туса, тӑрӑшуллӑн тӳрлетсе лартрӗ.
Шура подошла к Шовкуну и заботливо повернула на нем ушанку звездой вперед.

Хӑй ҫумне пур ҫӗре те улӑм ҫыпҫӑнтарнӑ, ҫӗлӗкне ҫамкипе хыҫалалла туса тӑхӑннӑ Шовкун сенӗкне тин ҫеҫ молотилка ҫумне пӑрахнӑ ҫын пек туйӑнать.
Весь в соломе, с шапкой, повернутой ухом вперед, он, казалось, только что бросил вилы у молотилки.

Капанри улӑм шӑтӑкӗнчен Шовкун кутӑн упаленсе тухрӗ.
Из соломенного дупла, вырытого в скирде, задом вылез Шовкун.

Шовкун йывӑр аманнӑ боеца лӑпкӑн, асӑрханса йӑтса хучӗ те, лешӗ ӑна, юнсӑр та сухаллӑ пичӗпе ун еннелле ҫаврӑнса, тав турӗ.
А Шовкун так тихо, так бережно уложил тяжелого бойца, что тот, повернувшись бескровным, покрытым щетиной лицом, поблагодарил.

Ӑна санитарнӑй урапа ҫине йӑтса хумалла пулчӗ те, Шовкун Ясногорскаяна пулӑшма пикенчӗ, — кунта черчен хӗр вӑйӗ ҫителӗксӗр.
Когда его пришлось поднимать на санитарную рессорку, Шовкун бросился помогать Ясногорской: тут нехватало ее хрупких, девичьих сил.

Шовкун малтан писарь патне команднӑй пункта кӗчӗ те унта Ясногорскаяна тӗл пулчӗ.
Шовкун, зайдя, как водится, сначала на командный пункт к писарю, неожиданно встретился там с Ясногорской.

Тав тӑватӑп сире, Шовкун!
Благодарю вас, Шовкун!

I // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Хӗре мӗн кӑна интереслентерет, Шовкун ҫавсене пӗтӗмпех пӗлет.
Шовкун знал все, что интересовало девушку.

— Калӑр ӗнтӗ, Шовкун, калӑр!..
— Говорите же, говорите, Шовкун!..

— Эх, эпӗ ун ҫинчен мар, Шовкун!
— Ах, я не об этом, Шовкун!

— Эсир мӗнле каларӑр, Шовкун?
— Как вы сказали, Шовкун?

Шовкун хӑйӗн юлташне ту урлӑ каҫмалли ҫулсем ҫинчен темскер ҫепӗҫҫӗн те лӑпкӑн каласа паратчӗ.
Шовкун с мягким спокойствием рассказывал собеседнику что-то о горных переходах.

Янахне бинтпа ҫыхнӑ ырӑ, савнӑ Шовкун!
Хороший, милый Шовкун с подвязанной челюстью!

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics