Шырав

Шырав ĕçĕ:

Килте the word is in our database.

Килте (тĕпĕ: килте) more information about the word form can be found here.

Консилиум умӗн сыватакан медик ӑш чирлӗ ҫыннӑн пурнӑҫӗ ҫинчен пӗтӗмпех каласа кӑтартнӑ: килте, ҫемьере — нимле хуйхӑ-суйхӑ та курман; ашшӗпе хӗрӗ пӗрне-пӗри питӗ аван пӑхаҫҫӗ.
Перед консилиумом пользующий медик объяснял ему все отношения больной: семейных огорчений — никаких; отец и дочь очень хороши между собою.

V // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— «Халӗ пулсан, кана придворнӑй бал теме пулатчӗ, хӗрарӑмсем вара ытла та чаплӑ тумланнӑ, ҫапла, вӑхӑчӗ урӑх ҫав, платьесене урӑхла ҫӗленинченех паллӑ. Пирӗнни пек платьесем тӑхӑннӑ хӗрарӑмсем те курӑнкалаҫҫӗ, анчах вӗсем ҫапла ахаль ҫеҫ, шӳтшӗн кӑна тумланнӑ; ҫапла, вӗсем ахаль ҫеҫ иртӗхеҫҫӗ, хӑйсен тумӗсенчен шӳтлесе кулаҫҫӗ; ыттисем ҫинче урӑхла костюмсем, темли те пур: хӗвелтухӑҫ енче тӑхӑнаканни те, кӑнтӑр енче тӑхӑнаканни те, анчах пурте вӗсем пирӗннинчен чипертерех, ҫыпӑҫуллӑрах; анчах чи паллӑ вӑхӑтри Афинӑра пурӑннӑ гречанкӑсем тӑхӑнса ҫӳренӗ тум евӗрлӗ питӗ ҫӑмӑл та ирӗк костюмсем ытларах; арҫынсем те пилӗк тӗлӗнче тытса тӑман, манти е иманти евӗрлӗ шалпар кӗпесем тӑхӑннӑ; ҫакӑ вӗсен ахаль чухне, килте тӑхӑнса ҫӳремелли тумӗ иккенӗ пӑхсах курӑнать, анчах мӗнле кӑмӑллӑ та илемлӗ вӑл тум!
— «А по-нынешнему, это был бы придворный бал, так роскошна одежда женщин; да, другие времена, это видно и по покрою платьев. Есть несколько дам и в нашем платье, но видно, что они оделись так для разнообразия, для шутки; да, они дурачатся, шутят над своим костюмом; на других другие, самые разнообразные костюмы, разных восточных и южных покроев, все они грациознее нашего; но преобладает костюм, похожий на тот, какой носили гречанки в изящнейшее время Афин, — очень легкий и свободный, и на мужчинах тоже широкое, длинное платье без талии, что-то вроде мантий и матиев, видно, что это обыкновенный домашний костюм их, как это платье скромно и прекрасно!

10 // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

«Маша, эсир мана апат тӗлне ан кӗтӗр, эпӗ паян килте апатланмастӑп».
«Маша, вы не ждите меня обедать; я не буду ныне обедать дома».

Дмитрий Сергеич ман патра пуласси ҫинчен мана малтанах систерчӗҫ, ҫавӑнпа эпӗ килте пултӑм; Дмитрий Сергеич ман пата хӑй сирӗншӗн ҫав тери йывӑр запискӑна ҫырнӑ хыҫҫӑн кӗчӗ те пер-икӗ сехет хушши е ытларах та ларчӗ.
Я был предуведомлен, что Дмитрий Сергеич будет у меня, потому и находился дома, он сидел у меня часа два или более после того, как он написал записку, столько огорчившую вас.

XXX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ун чухне килте ун вырӑнне ун тусӗсенчен пӗри, ӑна чун-чӗререн парӑннӑскер тата вилтӑпри пекех чӗмсӗрскер, юлнӑ.
Тогда вместо него сидел у него и принимал посетителей один из его приятелей, преданный ему душою и телом и молчаливый, как могила.

XXIX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Анчах та час-часах темиҫе кун хушши вӑл килте пулман.
Но часто по нескольку дней его не бывало дома.

Хӑй патӗнче те пӗрмаях ҫынсем пулнӑ, е унччен ҫӳрекеннисемех, е пӗрмаях ҫӗннисем; ҫынсемпе калаҫмашкӑн тесе вӑл 2 сехетпе 3 хушшинче яланах килте ларнӑ; ҫак вӑхӑтра вӑл ӗҫсем ҫинчен калаҫнӑ тата кӑнтӑр апачӗ ҫинӗ.
Но и у него беспрестанно бывали люди, то всё одни и те же, то всё новые; для этого у него было положено: быть всегда дома от двух до трех часов; в это время он говорил о делах и обедал.

Вӑл килте сахал ларнӑ, пӗрмаях е ҫурран е лашапа тухса ҫӳренӗ, ытларах ҫурран ҫӳренӗ.
Он мало бывал дома, все ходил и разъезжал, больше ходил.

— «Ҫук, эсир ҫав териех хӑюллӑ пулсан, луччӑ каярахпа кӗрӗр: эпӗ ирхине мӗн 12 сехетченех килте пулатӑп».
— «Нет, уж если вы так решительны, то лучше заходите попозднее: я все утро буду дома, до двенадцати часов».

«Эпӗ ун чухне ҫӗнӗ паллашусене юратмастӑм, ку ҫыпӑҫсах паллашасшӑн пулни вара мана пушшех те килӗшмерӗ, — эпӗ киле ҫӗр каҫма ҫеҫ пыратӑп, эпӗ кунӗпе те килте пулмастӑп», — терӗм хайхине.
Я тогда не любил новых знакомств, а эта навязчивость уж вовсе не нравилась мне, — «Я только ночую дома; меня целый день нет дома», — сказал я.

Ман сирӗн пата кӗрсе тухмалли пур, хӑҫан килте пулатӑр-ши эсир?»
Когда вы будете дома, чтоб я мог зайти к вам?»

Хай ҫӗнӗрен ҫуралнӑ пек пулнӑ малтанхи уйӑхсене вӑл ялан тенӗ пекех килте кӗнеке вуласа ирттернӗ: анчах ку вӑл ҫур ҫул ытларах ҫеҫ ҫапла тӑсӑлнӑ: хӑйӗн шухӑшӗсем системӑна кӗрсе ҫитнине курсан (ҫав принципсене вӑл тӗрес принципсем тесе шутланӑ), вӑл ҫийӗнчех ҫапла каланӑ:
В первые месяцы своего перерождения он почти все время проводил в чтении; но это продолжалось лишь немного более полгода: когда он увидел, что приобрел систематический образ мыслей в том духе, принципы которого нашел справедливыми, он тотчас же сказал себе:

Хӑйӗн укҫипе вӑл ҫакӑн пеккисене нимӗн те туянман: «уншӑн укҫа тӑкма пултараймастӑп эпӗ, унсӑрӑн та пурӑнма пулать» тенӗ, — анчах хӑй вӑл тутлӑ апат ҫисе ӳснӗ пулнӑ, апат-ҫимӗҫ мӗнлине питӗ ӑста хаклама пултарнӑ; кам патӗнче те пулин апатланнӑ чухне вӑл хӑй килте ҫиме пӑрахнӑ апатсене те нумайӑшне ҫинӗ, хӑшӗсене вара ҫын патӗнче те ҫимен.
На свои деньги он не покупал ничего подобного: «Не имею права тратить деньги на прихоть, без которой могу обойтись», — а ведь он воспитан был на роскошном столе и имел тонкий вкус, как видно было по его замечаниям о блюдах; когда он обедал у кого-нибудь за чужим столом, он ел с удовольствием многие из блюд, от которых отказывал себе в своем столе, других не ел и за чужим столом.

Шурӑ ҫӑкӑр ҫиме пӑрахнӑ, килте хурине ҫеҫ ҫинӗ.
Отказался от белого хлеба, ел только черный за своим столом.

Анчах та ӗне какайӗсӗр пуҫне вӑл мӗнле те пулин урӑх апат-ҫимӗҫ илме пӗр пус укҫине те хӗрхеннӗ; ӗне какайне вӑл хуҫа арӑмне илтернӗ, чи лайӑххине, ятарласах чи лайӑх татӑксене суйласа илме хушнӑ, ыттине вара килте чи йӳннине ҫинӗ.
Но он жалел каждой копейки на какую-нибудь пищу, кроме говядины; говядину он велел хозяйке брать самую отличную, нарочно для него самые лучшие куски, но остальное ел у себя дома все только самое дешевое.

— Апла пулсан, эпӗ килте сирӗн вырӑна ларса юлам-ха, тен, кирлӗ пулӑп.
— Так я зайду, посижу вместо вас, может быть, случится какая-нибудь надобность.

Вера Павловна ачашланса выртать; халӗ вӑл упӑшки килте ҫук чухне е вӑл ӗҫленӗ чухне ҫеҫ хӑйӗн пӳлӗмӗнче канать, — апла мар; ӗҫленӗ чухне те ун кабинетӗнче час-часах ларать; хӑй чӑрмантарнине, упӑшки тимлӗн ӗҫлемеллине сиссессӗн, ун чухне мӗншӗн чӑрмантармалла-ха?
Вера Павловна нежится; в своей комнате бывает она теперь только когда мужа нет дома или когда он работает, — да нет, и когда работает, она часто сидит у него в кабинете; когда заметит, что мешает, что работа требует полного внимания, тогда зачем же мешать?

XX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Чӑрмавсем тухсах пычӗҫ, анчах Кирсанов вӗсем ҫинчен пӗлтерме мар, пачах урӑхла, ун пек чӑрмав тӗл пулнӑшӑн шеллерӗ те (анчах шеллессе те хӑш чухне ҫеҫ шеллерӗ, час-часах шеллеме юраман пулӗччӗ); чӑрмавсем пурпӗрех тӗл пулчӗҫ, ҫавӑнпа вара ӑна Лопуховсем час-часах хӑйсем патӗнчен хӑваларӗҫ, вӑл килте пулма сӑмах пани ҫинчен ӑстутарчӗҫ, мӗншӗн тесен ун патне ун юлташӗсем пырасшӑн пулнӑ…, е унӑн паян пӗрин патне каймалла, канмасан, леш ҫилленет, анчах Кирсанов ун ҫинчен маннӑ; е вӑл унӑн ыран валли ӗҫ пӗр тӑватӑ сехет ӗҫлемелӗх юлнине те маннӑ: мӗн-ха вӑл, кӗҫӗр ҫӗрӗпех ҫывӑрасшӑн мар-им? — 10 сехет вӗт ӗнтӗ, ҫитет ӑна ашкӑнса ларма, ӗҫе кайма вӑхӑт.
Помехи являлись, и Кирсанов не только не выставлял их, а напротив, жалел (да и то лишь иногда, жалеть часто не годилось бы), что встретилась такая помеха; помехи являлись всё такие натуральные, неизбежные, что частенько сами Лопуховы гнали его от себя, напоминая, что он забыл обещание ныне быть дома, потому что у него хотели быть такой-то и такой-то из знакомых, от которых ему не удалось отвязаться… ли Кирсанов забыл, что если ныне он не будет у такого-то, этот такой-то оскорбится; или он забыл, что у него к завтрашнему утру остается работы часа на четыре, по крайней мере: что ж он, хочет не спать нынешнюю ночь? — ведь уж десять часов, нечего ему балагурить, пора ему отправляться за работу.

XVIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Вара, актриса упӑшкин ашшӗ горничнӑй ҫумне ҫулӑхма тытӑннӑ, Вера Павловна ун ҫинчен унччен те илтнӗччӗ ӗнтӗ, калӑпӑр, Крюкова лайӑх мар ӗҫ тунӑ темӗпӗр ӗнтӗ, анчах килте вӑрҫӑ-харкашу пуҫланнӑ: актриса старике намӑслантарнӑ, старик вара ҫилленнӗ.
Тут, как уже и прежде слышала Вера Павловна, отец мужа актрисы стал привязываться к горничной; добродетель Крюковой, положим, и не подвергалась искушению, но началась домашняя ссора: бывшая актриса стала стыдить старика, старик стал сердиться.

XV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Ма пурте килте эсир?
— Как? Вы дома?

III // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 90–106 стр.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics