Шырав

Васильев

Васильев

Васильев ку наркӑмӑшлӑ кӑвак тӗнчене ӗмӗр манмасла астуса юлӗ.
Васильеву навсегда запомнится эта ядовитая синева.

«Тетрадь хурса янӑ шара тупнӑ пулсан тем пекехчӗ! — шухӑшларӗ Васильев.
«Хорошо, если бы нашли шар с тетрадью! — подумал Васильев.

Хӑйсем мӗнле йывӑрлӑха кӗрсе ӳкнине Васильев ку таранчченех пӗлмен-ха.
Васильев не знал, сколь трудным оказалось их положение.

Васильев каллех ҫӳлелле ҫӗкленчӗ те шӑтӑк витӗр люк виттин тыткине хыпашласа тупрӗ.
Снова Васильев подтянулся вверх и сквозь окошко нащупал скобы на крышке люка.

Васильев, аллисемпе тӗревленкелесе, ҫӳлелле ҫӗкленчӗ те хунар валли тунӑ шӑтӑкран кӗпине туртса кӑларчӗ.
Васильев подтянулся на руках и вытащил из дыры для фонаря смятую рубашку.

Васильев шӑннӑ чухнехи пекех ҫӳҫенсе илчӗ.
Васильев зябко поежился, будто от холода.

Пӑлханма пуҫланине ирттерсе яма тӑрӑшса, Васильев цистерна тӗпӗнче хыпашлама тытӑнчӗ.
Стараясь подавить беспокойство, Васильев стал шарить внизу.

Акӑ вӑл, «юлашки ҫулсен итогӗ», аса илчӗ Васильев хӑй дневник ҫине ҫырса хунӑ сӑмахсене.
Вот он, «итог последних лет», вспомнил Васильев свою запись в дневнике.

Васильев хӑйне халӗ ӗнтӗ ытла пысӑк хӑрушах мар пек туйрӗ.
Васильев чувствовал себя в относительной безопасности.

«Шторм ҫаплах пырать пулас-ха , — шухӑшларӗ Васильев. — Цистерна тӗпне балласт ҫирӗплетсе хуни аван пулчӗ-ха унсӑрӑн вӑл ӳпне те ҫаврӑнса ӳкетчӗ».
«Наверное, шторм все еще продолжается, — подумал Васильев. — Хорошо, что на дне цистерны укреплен балласт, иначе она бы перевернулась».

Васильев Синицкий ҫинелле пӗшкӗнчӗ те ун аллине тытрӗ.
Наклонившись к Синицкому, Васильев взял его руку.

Васильев тарӑннӑн сывласа илчӗ.
Васильев глубоко вздохнул.

Сасартӑк Васильев хӑйӗн суранланса пӗтнӗ шӑлтунинчен юхакан юн тӑварланса кайнине туйса илчӗ — вӑл тинӗс шывӗн тумламӗсемпе хутшӑннӑ иккен.
Но вдруг Васильев почувствовал, что кровь его израненных десен стала соленой — она смешалась с каплями морской воды.

Васильев ӗнтӗ чӗрнисене те хуҫса пӗтерчӗ, анчах резина ҫаплах хӑпмарӗ-ха.
Васильев обломал все ногти — резина не поддавалась.

Юлашки вӑйне пухса, Васильев ункӑ патне пычӗ те винтсене пӑрса кӑларма тытӑнчӗ.
Напрягая последние усилия, Васильев подобрался к кольцу и стал отвинчивать винты.

Васильев каллех кӗсйисене тустарма тытӑнчӗ…
Васильев опять стал искать в карманах…

Акӑ ҫапах та ун аялти пайӗ лапчӑнчӗ, Васильев вара унпа винта пӑрса кӑларма хӑтланса пӑхрӗ.
Но вот нижняя часть трубки смялась, и Васильев попробовал отвернуть ею винт.

Васильев майӗпенех тӑнне ҫухатрӗ.
Васильев терял сознание.