Шырав

Шырав ĕçĕ:

илет (тĕпĕ: ил) more information about the word form can be found here.

Хӑш чухне вӑл куҫне хупать те, хӑй мӗн вулани тӑрӑх шухӑшӗпе тепӗр хут астуса илет, вара ун умӗн мӗнпурӗ умлӑн-хыҫлӑн та йӗркеллӗн, уҫҫӑнах курӑнса иртет.
Иногда он закрывал глаза и мысленно пробегал пройденное, и все в систематическом порядке, рельефно и выпукло проносилось перед ним.

Экзаменсем // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Тёма чиркӗве каймассерен нихҫан та турра кӗлтумасӑр ирттермен пулин те, пачӑшкӑна тӗл пулмассерен, унтан пӗр квартал аякран пӑрӑнса иртме ӳркенмен пулин те, е тата, пачӑшкӑ тӗлне пулмах тивнӗ чухне, хӑвӑрт-хӑвӑрт: «чур, чур — мана мар!» тесе каласа, е хӑй тӑнӑ вырӑнта, пикенсех виҫӗ хутчен ҫаврӑнса илет пулин те, — ӗҫӗсем унӑн малалла начар шӑваҫҫӗ.
Несмотря на то, что Тёма не пропускал ни одной церкви без того, чтобы не перекреститься, не ленился за квартал обходить встречного батюшку, или в крайнем случае при встречах хватался за левое ухо и скороговоркой говорил: «Чур, чур, не меня!», или усердно на том же месте перекручивался три раза, — дело, однако, плохо подвигалось вперед.

Ҫурхи сивӗ ҫил, шыва кӗсменсем ҫинчен уйӑрса илет те унӑн сирпӗнчӗкӗсене аяккалла сапалать.
Весенний холодный ветер срывал с весел воду и разносил брызги.

Америкӑна кайни // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Данилов тӳсет, Касицкий, ӑна-кӑна уямасӑрах кама курнӑ — унӑн ҫӑкӑрне аллинченех хуҫса илет, Тёма вара, чӑтрӗ-чӑтрӗ те, кайран ирӗксӗрех хӑш-пӗринчен пӗр татӑк ҫӑкӑр ыйтса иле пуҫларӗ, е тата вӑл партӑсем тӑрӑх ҫӑкӑр шыраса ҫӳрет, унта яланах вара йӑваланса выртакан пӗр-пӗр ҫӑкӑр хытти тупатех.
Данилов крепился, Касицкий без церемонии отламывал куски у первого встречного, а Тёма терпел, терпел и тоже кончал тем, что просил у кого-нибудь «кусочек», а то отправлялся на поиски по скамьям, где и находил всегда какую-нибудь завалявшуюся корку.

Данилов ирсерен, хӑйӗн юлташӗсем класа пырса кӗрсен, тимлесех вӗсен укҫисене турта-турта илет, мӗншӗн тесен, опыт ҫакна кӑтартса пачӗ: Касицкипе Тёмӑн укҫисем малтанхи рекреаци вӑхӑтӗнчех саланса каяҫҫӗ.
Данилов добросовестно отбирал у друзей деньги сейчас же по приходе их в класс, так как опыт показал, что у Касицкого и Тёмы деньги в первую же рекреацию улетучивались.

Тёма тарӑннӑн ҫеҫ сывласа илет.
Тёма только вздыхал.

Е ун тӗлне йытти урнӑскер пулать, е тата юриех ҫыртса илет ӑна…
То оттого, что она бешеная, то нарочно…

Пуринчен ытла Данилов калаҫать; Тёма ӑна ҫӑварне карсах итлет, Касицкий, итлет-итлет те хирӗҫлесе илет, савӑнса кулать.
Главным образом говорил Данилов; Тёма с раскрытым ртом слушал, а Касицкий и слушал, и возражал, и развлекался.

Тёма хӑйне Данилов кӑмӑлланине туять, вӑл та Данилов ҫине вӑрттӑн пӑха-пӑха илет вӑл, анчах Данилов пӑхнине асӑрхасанах, Тёма хӑвӑрт куҫне пӑрать.
Тёма чувствовал расположение Данилова и тоже украдкой смотрел на него и быстро отводил глаза, когда Данилов замечал его взгляд.

Кӑштах кӑштӑртатнине илтсенех, хӑй тӑнӑ вырӑнтан хӑвӑрт тапранса, йӗри-тавралла шиклӗн пӑхкаласа илет.
При малейшем шорохе он быстро отходил от своего места и испуганно оглядывался.

Элекҫӗ // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Корнев, чӗрнисене кӑшласа тӑрӑхласа илет:
Корнев, грызя ногти, насмешливо скажет:

Иванов // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Лешӗ те ӑна кӗтсе тӑрать-ҫке-ха, курсанах ҫӗлӗк пек ҫӑмламас ҫӳҫӗ айӗн, ырӑ кӑмӑллӑ хура куҫӗсене савӑнӑҫлӑн ҫиҫтерсе илет.
Тот уж будет ждать его и весело сверкнет своими добрыми черными глазами из-под мохнатой шапки волос.

Хӑш чухне ирхине Тёмӑн вырӑнтан тӑрас килмен вӑхӑтра, гимназие кайма мӗншӗн те пулин чун туртман хушӑра, Тёма сасартӑк хӑйӗн тусне аса илет те, канлӗ туйӑм ҫавӑрса илет ӑна, вара вӑл, сиксе тӑрса, тумланма тытӑнать.
Иногда утром, когда Тёме не хотелось вставать, когда почему-либо перспектива идти в гимназию не представляла ничего заманчивого, Тёма вдруг вспоминал своего друга, и сладкое чувство охватывало его, — он вскакивал и начинал одеваться.

Гимназирен таврӑнсанах вара, каҫалапа ҫӑкӑр татӑкӗ илет те ӑҫта та пулин: каретнике-и, мачча ҫине-и, е беседкӑра, — ҫынсем пурӑннӑ ҫӗртен аяккарах пӗр-пӗр ҫӗре кӗрсе ларса, кӗнекере ҫырса кӑтартнӑ геройсен кӑмӑл-туйӑмӗсене туйса, вуласа ларма юратать.
Он любил, придя из гимназии, под вечер, с куском хлеба, забраться куда-нибудь в каретник, на чердак, в беседку — куда-нибудь подальше от жилья, и читать, переживая все ощущения выводимых героев.

Иванов калама пуҫлать те, Тёма пуҫне пӗтӗмпех ҫавӑрса илет.
Начнет говорить Иванов и сразу захватит Тёму.

Тёма йывӑррӑн сывласа илет.
Тёма тяжело вздыхает.

Ӗҫри кунсем // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Ҫак таҫтан сиксе тухнӑ шухӑш ҫав самантрах Тёмӑна аван маррӑн ҫӳҫентерсе илет.
Эта откуда-то взявшаяся мысль тут же неприятно передергивает Тёму.

«Томылин манӑн атте пулнӑ пулсан, епле аван пулнӑ пулӗччӗ», тесе темшӗн, сасартӑк шухӑшласа илет Тёма.
«Вот хорошо, если б Томылин был мой отец», — думает вдруг почему-то Тёма.

Вӑл е учителӗн ватӑ амӑшӗ ҫине, — хура платьеллӗ, куҫӗсем путса аннӑ пӗчӗк те хыткан хӗрарӑм ҫине, хӑй ҫинелле ачашшӑн та хапӑл тусах пӑхса ларакан шурӑ сӑн-питлӗ, хуп-хура куҫлӑ, ҫӳллӗ ырханкка хӗр ҫине пӑха-пӑха илет.
Он посматривал то на старушку — мать его, маленькую, худенькую женщину в черном платье, с зеленым зонтиком на глазах, то на высокую, худую девушку с белым лицом и черненькими глазками, ласково и приветливо посматривавших на Тёму.

Тёма кӑмӑллӑн та салхуллӑн ӗлӗкхи тӳммене палласа илет, хӑйӗн хуҫисенчен упранса юлнӑ ҫав тӳмме ҫине тинкерсе пӑхать, уншӑн халь вӑл тӳмме татах та лайӑхрах пек туйӑнать.
Тёма любовно, тоскливо узнает и всматривается в эту, пережившую своих хозяев, пуговку, и еще дороже она ему.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics