Шырав

Шырав ĕçĕ:

шӑппӑн the word is in our database.

шӑппӑн (тĕпĕ: шӑппӑн) more information about the word form can be found here.

Ҫулсем иртнӗҫемӗн вӑл сахалтарах пӑлханма, ӳкӗнме пуҫларӗ, вӑл хӑй аллипе тунӑ капӑр мар, анлӑ тупӑка шӑппӑн та ерипен майлашса выртрӗ; пушхирте турра ӗненсе пурӑнакан ватӑ ҫынсем ҫапла, пурнӑҫран тарса, хӑйсене валли вилӗм шӑтӑкӗ чаваҫҫӗ.
С летами волнения и раскаяние являлись реже, и он тихо и постепенно укладывался в простой и широкий гроб остального своего существования, сделанный собственными руками, как старцы пустынные, которые, отворотясь от жизни, копают себе могилу.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ольгӑн тӗтреллӗ тунсӑхӗпе ыйтӑвӗсем ҫумне урӑхла, инҫетре пулин те, ҫапах уҫӑмлӑ, паллӑ та хӑрушӑ тӗлӗксем шӑппӑн хушӑнчӗҫ…
В туманную грусть и вопросы, посещавшие Ольгу, тихо вселились другие, хотя отдаленные, но ясные, определенные и грозные сны…

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Мӗншӗн-ха? — ыйтрӗ Штольц, ун умне шӑппӑн тайӑлса.
Отчего же? — спросил он ее тихо, наклонившись к ней.

— Мӗнле телейлӗ эпӗ! — тет шӑппӑн Ольга, хӑйӗн пурнӑҫне сӑнаса, ҫакна ӑнланнӑ чухне вӑл хушӑран шухӑша каять… уйрӑмах качча тухнӑранпа виҫӗ-тӑватӑ ҫул иртсен.
— Как я счастлива! — твердила и Ольга тихо, любуясь своей жизнью, и в минуту такого сознания иногда впадала в задумчивость… особенно с некоторого времени, после трех-четырех лет замужества.

Анчах мӗнле сӑлтава пула-ха вӗсем хӗрӳллӗн тавлашнӑ, шӑппӑн калаҫнӑ, вуланӑ, мӗншӗн уҫӑлса ҫӳреме аякка ҫӳренӗ?
Но что же было предметом этих жарких споров, тихих бесед, чтений, далеких прогулок?

Пӳлӗмсенче вӗсен уҫӑ сассисем янӑраҫҫӗ, сада илтӗнеҫҫӗ, е вӗсем сӑмахпа ӑнлантарма ҫук шухӑш-туйӑма, хӑйсен ӗмӗчӗн тӗррине пӗр-пӗрне ӳкерсе кӑтартнӑ пек, шӑппӑн пӗлтереҫҫӗ…
По комнатам разносились их звонкие голоса, доходили до сада, или тихо передавали они, как будто рисуя друг перед другом узор своей мечты, неуловимое для языка первое движение, рост возникающей мысли, чуть слышный шепот души…

— шӑппӑн та ачашшӑн хушса хучӗ Штольц.
— тихо, почти нежно прибавил Штольц.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Мӗнле турӑр эсир ҫакна? — шӑппӑн ыйтрӗ вӑл.
Как это вы сделали? — тихо спросила она.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Анчах эсир… мӗнле те пулин чӑн-чӑн пурнӑҫӑм улшӑнас пулсан, мӗн пулӗ мана? — салхуллӑн, питӗ шӑппӑн хушса хучӗ Ольга.
Но если вы… если изменится как-нибудь моя настоящая жизнь, что со мной будет? — уныло, почти про себя прибавила она.

— Мӗнле пӗлем-ха эпӗ? — шӑппӑн тавӑрса каларӗ Ольга.
— Как я могу знать? — отвечала она тихо.

— Килте ҫук, те, килте ҫук! — шӑппӑн кӑшкӑрчӗ вӑл Захара.
— Дома нет, скажи — дома нет! — кричал он шепотом Захару.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Акӑ ҫак ҫӗвӗ вӗҫне тухам, — терӗ вӑл питӗ шӑппӑн: — вара каҫхи апат ҫийӗпӗр.
— Вот только дострочу эту строчку, — говорила она почти про себя, — ужинать станем.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Анчах Обломов чӗрӗлчӗ кӑна, кӑмӑллӑн кулкалама пуҫларӗ кӑна, ун ҫине ӗлӗкхилле пӑхма, кӑмӑллӑн алӑк уҫса, унпа шӳтлеме пуҫларӗ кӑна — вӑл каллех самӑрланчӗ, каллех хавхаланса, ҫивӗчленсе, хавасланса, анчах малтанхинчен кӑшт урӑхларах ӗҫлеме пикенчӗ; малтан вӑл кунӗпех, лайӑх тунӑ машина евӗр, пӗр пек, тӗрӗс ӗҫлесе ҫӳретчӗ, ярӑнса утатчӗ, шӑппӑн та, хыттӑн та мар калаҫатчӗ, кофе авӑртатчӗ, сахӑр кататчӗ, мӗн те пулин аллатчӗ, ҫӗлеме ларсан, ун аллинчи йӗп сехет йӗппи пекех пӗр виҫепе вылянатчӗ; унтан вӑл васкамасӑр ура ҫине тӑратчӗ; кухньӑна ҫитиччен чарӑнса шкап уҫатчӗ, тем илетчӗ те кайса хуратчӗ — йӑлтах машинӑ пек тӑватчӗ.
Но только Обломов ожил, только появилась у него добрая улыбка, только он начал смотреть на нее по-прежнему ласково, заглядывать к ней в дверь и шутить — она опять пополнела, опять хозяйство ее пошло живо, бодро, весело, с маленьким оригинальным оттенком: бывало, она движется целый день, как хорошо устроенная машина, стройно, правильно, ходит плавно, говорит ни тихо, ни громко, намелет кофе, наколет сахару, просеет что-нибудь, сядет за шитье, игла у ней ходит мерно, как часовая стрелка; потом она встанет, не суетясь; там остановится на полдороге в кухню, отворит шкаф, вынет что-нибудь, отнесет — все, как машина.

— Итлӗр-ха, — терӗ Обломов тепӗр хут, васкамасӑр, сӑмахсене пат татса, пӑшӑлтатнӑ пекех шӑппӑн, — эпӗ барщина мӗн иккенне те, ялти ӗҫ мӗн иккенне те, чухӑн ҫын кам иккенне те, пуян ҫын кам иккенне те пӗлместӗп; пӗр чӗрӗк ыраш е сӗлӗ тени мӗне пӗлтернине те, вӑл мӗн хак тӑнине те, хӑш уйӑхра мӗн акнине те, мӗн вырнине те, хӑҫан мӗн сутмаллине те пӗлместӗп; пуян-и эпӗ, чухӑн-и, тепӗр ҫултан эпӗ тутӑ пулатӑп-и е ыйткалакан-и — нимӗн те пӗлместӗп, эпӗ нимӗн те пӗлместӗп! — каласа пӗтерчӗ вӑл салхуллӑн, вицмундир ҫухине вӗҫертсе, вара Иван Матвеевичран каялла чакса тӑчӗ.
— Послушайте, — повторил он расстановисто, почти шепотом, — я не знаю, что такое барщина, что такое сельский труд, что значит бедный мужик, что богатый; не знаю, что значит четверть ржи или овса, что она стоит, в каком месяце и что сеют и жнут, как и когда продают; не знаю, богат ли я или беден, буду ли я через год сыт или буду нищий — я ничего не знаю! — заключил он с унынием, выпустив борты вицмундира и отступая от Ивана Матвеевича.

Захар илтмӗш пулчӗ те шӑппӑн кухньӑна тухса тӑчӗ.
Захар притворился, что не слышит, и стал было потихоньку выбираться на кухню.

Халӗ вӑл ҫак ачашлӑва пӗрре те хирӗҫлемерӗ, кунтан та ытларах, тепӗр, ирӗк аллипе ман ҫӳҫе йӑкӑш та йӑкӑш шӑппӑн сӑтӑрчӗ.
Теперь же она не противилась этой ласке и другой, свободной рукой тихо гладила меня по волосам.

XIII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Эпӗ тутасемпе Олеҫҫӑн витӗнкӗҫ ҫинче ним хускалми выртакан алли ҫумне ҫыпӑҫрӑм та ӑна шӑппӑн та вӑраххӑн чуптума пикентӗм.
Я приник губами к Олесиной руке, неподвижно лежавшей на одеяле, и стал покрывать ее долгими, тихими поцелуями.

Вӑл шӑппӑн кӗчӗ те, Обломов ҫине именчӗклӗн пӑхса, чарӑнса тӑчӗ.
Она вошла робко и остановилась, глядя застенчиво на Обломова.

— Никама та пӗр сӑмах ан шарла! — терӗ Ольга, пӳрнине тута патне илсе пырса юнаса, юнашар пӳлӗмри инкӗшӗ илтесрен шӑппӑн калаҫма хушрӗ.
— Никому ни слова! — сказала она, приложив палец к губам и грозя ему, чтоб он тише говорил, чтоб тетка не услыхала из другой комнаты.

— Икӗ хутчен «нихҫан та», — терӗ вӑл шӑппӑн, савӑнӑҫлӑн хумханса, — мӗн тери уйрӑмлӑх ҫак икӗ «нихҫан та» хушшинче: пӗри тӗксӗмленчӗ, тепри ҫав тери илемлӗн чечекленчӗ…
— Два «никогда», — сказал он, тихо, радостно волнуясь, — и какая разница между ними: одно уже поблекло, а другое так пышно расцвело…

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics