Шырав

Шырав ĕçĕ:

Ҫын the word is in our database.

Ҫын (тĕпĕ: ҫын) more information about the word form can be found here.

Ҫапла вара калавӑн тӗп пӗлтерӗшӗ тата вӗҫӗ Лопуховшӑн акӑ мӗн пулчӗ: вӑл завод управляющин помощникӗ вырӑнне йышӑнать, управляющи вара фирма юлташӗсенчен пулать, ӑна хисеплӗ шалу параҫҫӗ, хӑй те хисеплӗ ҫын ҫеҫ пулать; ертсе пырасса ӗҫе Лопухов ертсе пырӗ; фирма юлташӗ управляющи вырӑнне ҫак условипе кӑна илчӗ, «эпӗ пултараймастӑп, ӑҫта манран» — «ара, эсир вырӑн ҫеҫ йышӑнӑр, унта тӳрӗ кӑмӑллӑ ҫынна лартӑр, ӗҫе хутшӑнма кирлӗ мар сирӗн, эпӗ ӗҫе хам тӑвӑп», «ҫапла пулсан, юрать, вырӑн йышӑнатӑп», анчах чи кирли власть та-мар-ха, чи кирли вӑл 3500 т. илни, ӗлӗк ӑнсӑртран литературӑпа, уроксемпе, заводри ӗлӗкхи ӗҫпе тупнинчен 1 000 т. яхӑн ытларах илни, апла пулсан, халӗ, заводсӑр пуҫне, пӗтӗмпех пӑрахма та юрать, — питӗ лайӑх.
Так что заключение рассказа и главная вкусность в нем для Лопухова вышло вот что: он получает место помощника управляющего заводом, управляющий будет только почетное лицо, из товарищей фирмы, с почетным жалованьем, а управлять будет он; товарищ фирмы только на этом условии и взял место управляющего, «я, говорит, не могу, куда мне», — «да вы только место занимайте, чтобы сидел на нем честный человек, а в дело нечего вам мешаться, я буду делать», — «а если так, то можно, возьму место», но ведь и не в этом важность, что власть, а в том, что он получает три тысячи пятьсот рублей жалованья, почти на тысячу рублей больше, чем прежде получал всего и от случайной черной литературной работы, и от уроков, и от прежнего места на заводе, стало быть, теперь можно бросить все, кроме завода, — и превосходно.

XXVI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Вӑл, ӗҫлӗ те ҫаврӑнӑҫуллӑ ҫын, фирмӑра чылаях ҫирӗп вырнаҫса ларчӗ, майӗпен ӗҫсене хӑй аллине ҫавӑрса илчӗ.
Он порядком установился у фирмы как человек дельный и оборотливый и постепенно забрал дела в свои руки.

Ху юратнӑ ҫын савӑннӑ чухне савӑнатӑн, вӑл асапланнӑ чухне асапланатӑн, ҫавӑ пулмасть-и ӗнтӗ юрату?
Разве не в том она, что радуешься радости, страдаешь от страданья того, кого любишь?

XXV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ерипен ҫак шухӑш ҫирӗпленсе пычӗ: ун пек ҫын хӑйне хӑй ытлашши юратнӑран ҫӳреме пӑрахман, хӑйне хӑй ытлашши юратасси унӑн нимӗн те ҫук; мӗншӗн ҫынсем ҫинчен шухӑшлать-ши вӑл?
Медленно укреплялась мысль: такой человек не мог удалиться из-за мелочного самолюбия, которого в нем решительно нет.

XXIV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫак шухӑш унӑн пуҫӗнче ерипен, хӑйне те сисӗнмесӗр ӳссе пычӗ, Пӗрмаях Кирсановӑн манма пуҫланӑ сӑмахӗсем, вӑл мӗнле хӑтланнисем пӗчӗккӗн-пӗчӗккӗн пухӑнса пычӗҫ, вӗсене урӑх ҫын никам та асӑрхаман пулнӑ пулӗччӗ, вӗсем ӑна хӑйне те курманпа пӗрех пулнӑ вӑл, вӗсене тавҫӑрса илсе, вӗсем пур пуль тесе кӑна шутланӑ; ерипен ҫак ыйту ытларах та ытларах тухса пынӑ: мӗншӗн виҫӗ ҫула яхӑн унпа тӗл пуласшӑн пулмарӗ-ха вӑл?
Медленно, незаметно для нее самой зрело в ней это открытие, Все накоплялись мелкие, почти забывающиеся впечатления слов и поступков Кирсанова, на которые никто другой не обратил бы внимания, которые ею самою почти не были видимы, а только предполагались, подозревались; медленно росла занимательность вопроса: почему он почти три года избегал ее?

Паллӑ ӗнтӗ, вӑл питех те йӗркеллӗ ҫын; епле ирсӗр ҫын пулса тӑма пултарнӑ-ха вӑл?
Ясно, что он человек вполне порядочный; каким же образом произошло тогда, что он выставился человеком пошлым?

XXIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ку вӑл яланах ҫапла пулать: ҫын пуҫне мӗн те пулин шырас шухӑш пырса кӗчӗ пулсан, вӑл пур ҫӗрте те хӑй мӗн шыранине тупать; нимӗнле йӗр те ҫук пултӑр, вӑл пурпӗрех лайӑх палӑрса выртакан йӗр курать; мӗлки те ан пултӑр, вӑл ҫапах та хӑйне мӗн кирлин мӗлкине ҫеҫ мар, хӑйне кирлине пурне те курать, питӗ тӗплӗ-йӗрлӗ курать, ҫав йӗрсем вара вӑл ҫӗнӗрен пӑхнӑҫемӗн, унӑн ҫӗнӗ шухӑш ҫуралнӑҫемӗн лайӑхрах та лайӑхрах курӑнма пуҫлаҫҫӗ.
Это всегда так бывает: если явилось в человеке настроение искать чего-нибудь, он во всем находит то, чего ищет; пусть не будет никакого следа, а он так вот и видит ясный след; пусть не будет и тени, а он все-таки видит не только тень того, что ему нужно, но и все, что ему нужно, видит в самых несомненных чертах, и эти черты с каждым новым взглядом, с каждою новою мыслью его делаются все яснее.

Кирсанов хӑйӗн тусӗпе калаҫнӑ хыҫҫӑн Лопуховсем патне пырсассӑн хӑй ӑнсӑртран йӑнӑшасран е Вера Павловна ҫине пуҫласа пӑхсассӑн хӗрелсе каясран, е вӑл ун ҫине пӑхма тӑрӑшманни ытла паллӑ пуласран, е мӗн те пулин ҫавӑн пеккинчен хӑранӑ; ҫук, Верӑпа пӗр минутлӑх тӗл пулнӑ хушӑра вӑл питӗ савӑнӑҫлӑ пулчӗ тата унӑн савӑнӑҫлӑ пулма тулли право та пулнӑ: хӑшпӗр вӑхӑта тусӗсенчен уйрӑлмалла пулнӑскер, тахҫанхи тусӗсем патне таврӑннипе савӑнса, ҫын кӑмӑллӑн та ӑшшӑн йӑл кулать, лӑпкӑн пӑхать вӑл, витӗмлӗн те ним шухӑшласа тӑмасӑр калаҫать, ун чун-чӗринче, вӑл калакан шухӑшсемсӗр пуҫне, урӑх нимӗнле шухӑш та ҫук вара, эсир чи усал элекҫӗ-хӗрарӑм пулнӑ тата сирӗн, ун ҫине пӑхса мӗн те пулин ун пек марри ҫав тери тупас килнӗ пулсан та, эсир пурпӗрех ӗҫ ҫукран, хӑйне лайӑх паллакан ҫынсемпе пӗрле каҫхи вӑхӑтне ирттерме хавас ҫынна курнисӗр пуҫне урӑх нимӗн те курман пулӑттӑр.
Кирсанов боялся, что когда придет к Лопуховым после ученого разговора с своим другом, то несколько опростоволосится: или покраснеет от волнения, когда первый раз взглянет на Веру Павловну, или слишком заметно будет избегать смотреть на нее, или что-нибудь такое; нет, он остался и имел полное право остаться доволен собою за минуту встречи с ней: приятная дружеская улыбка человека, который рад, что возвращается к старым приятелям, от которых должен был оторваться на несколько времени, спокойный взгляд, бойкий и беззаботный разговор человека, не имеющего на душе никаких мыслей, кроме тех, которые беспечно говорит он, — если бы вы были самая злая сплетница и смотрели на него с величайшим желанием найти что-нибудь не так, вы все-таки не увидели бы в нем ничего другого, кроме как человека, который очень рад, что может, от нечего делать, приятно убить вечер в обществе хороших знакомых.

Ухмах та сӗмсӗр ҫын пулас мар тесе, ӗҫрен пӑрӑннӑ та, ырӑ та чаплӑ ӗҫ тунӑ пек, калама ҫук савӑнса кайнӑ; каллех хӑвна лӑплантарма тӑрӑшас тата ху ырӑ кӑмӑллӑ пулнипе савӑнассине ҫухатас мар тесе, пӗрремӗш сӑмахранах мӗн каланине итлеместӗн, эгоизма пула вара ырӑ кӑмӑллӑ ӗҫе хирӗҫ тӑнӑ пек кӑтартма тӑрӑшатӑн».
Отступался от дела, чтобы не быть дураком и подлецом, и возликовал от этого, будто совершил геройский подвиг великодушного благородства; не поддаешься с первого слова зову, чтобы опять не хлопотать над собою и чтобы не лишиться этого сладкого ликования своим благородством, а эгоизм повертывает твои жесты так, что ты корчишь человека, упорствующего в благородном подвижничестве».

XXII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

«Ҫапах та, епле тӗрӗс вӑл теори; хамӑн лӑпкӑ пулас, тунӑ ҫитӗнӳсемпе савӑнса ларас килет, хам вара эсӗ хӗрарӑм лӑпкӑлӑхне пӗтерме пултаратӑн тесе калаҫатӑп; ку вара (эсӗ хӑвах ӑнлан ӗнтӗ), тусӑм, санӑн лӑпкӑлӑхупа пӗр ҫын лӑпкӑлӑхӗшӗн эпӗ ырӑ та чаплӑ ӗҫ тунине пӗлтерет; ҫавӑнпа та эпӗ ҫав тери ырӑ кӑмӑллӑ пулни умӗнче эсӗ пуҫ тай.
«А как, однако же, верна теория; самому хочется сохранить свое спокойствие, возлежать на лаврах, а толкую о том, что, дескать, ты не имеешь права рисковать спокойствием женщины; а это (ты понимай уж сам) обозначает, что, дескать, я действительно совершал над собою подвиги благородства к собственному сокрушению, для спокойствия некоторого лица и для твоего, мой друг; а потому и преклонись перед величием души моей.

Сана ӗҫ пӗтерсе хума пултарнӑ пирки эсӗ ҫав ӗҫрен пӑрӑнатӑн, эгоизма пула вара эсӗ хӑвна ырӑ ӗҫ тӑвакан ҫын пек кӑтартма тӑрӑшатӑн».
Отступаешься от дела потому, что дело пропащее для тебя, а эгоизм повертывает твои жесты так, что ты корчишь человека, совершающего благородный подвиг».

Чи кирлине «калӑпӑр, ҫак ҫын хӑйӗн пурнӑҫне ӳпкелемест» тенине пытарса хӑвартӑм-ҫке; шӑпах ҫавӑнта: «Александр, эсӗ тӗрӗс мар шухӑшлатӑн» темеллеччӗ те ӗнтӗ, анчах эпӗ чӗнмерӗм, мӗншӗн тесен ун пек калани вӑл маншӑн усӑллӑ мар.
Ведь самое-то главное и утаил, «предположим, что этот человек доволен своим положением»; вот тут-то ведь и надобно было бы сказать: «Александр, предположение твое неверно», а я промолчал, потому что мне невыгодно сказать это.

Чи малтан ҫапла шутлӑпӑр, калӑпӑр, виҫӗ ҫын пурӑнаҫҫӗ тейӗпӗр, — кунта пулма пултарайманни ҫук ӗнтӗ, — калӑпӑр, вӗсенчен пӗрин иккӗмӗшӗнчен, уйрӑмах виҫҫӗмӗшӗнчен, пытарма кирлӗ вӑрттӑнлӑх пур; калӑпӑр, иккӗмӗш пӗрремӗшин ҫак вӑрттӑнлӑхне туйса илет те: эпӗ санран мӗн ыйтнине ту, е эпӗ сан вӑрттӑнлӑхна виҫҫӗмӗшне пӗлтеретӗп, тет.
Прежде положим, что существуют три человека, — предположение, не заключающее в себе ничего невозможного, — предположим, что у одного из них есть тайна, которую он желал бы скрыть и от второго, и в особенности от третьего; предположим, что второй угадывает эту тайну первого и говорит ему: делай то, о чем я прошу тебя, или я открою твою тайну третьему.

Анчах ҫав ҫын хӑй мӗн тӑвас килнине лайӑхах туса пырать пулсассӑн, вӑл хай те теветкеллӗ пуласшӑн мар; теветкеллӗ пуласшӑн мар пулса, вӑл тӗрӗс тата тӑнлӑ-пуҫлӑ тӑвать, ҫавӑнпа та калатӑп: ӑна, теветкеллӗ пулас мар текенскере, кам теветкеллӗ тӑвасшӑн пулӗ тетӗп.
А если этот человек находит все-таки хорошее удовлетворение своей потребности, то и сам он не должен рисковать; я предположу, в смысле отвлеченном, что он не хочет рисковать, и говорю: он прав и благоразумен, что не хочет рисковать, и говорю: дурно и безумно поступит тот, кто станет его, не желающего рисковать, подвергать риску.

Ҫав ҫыннӑн мӗнле те пулин вӑйлӑ туйӑм пулнӑ, тейӗпӗр — унӑн юратас килнӗ, ку тӗслӗх валли кӑна вӗт, — калӑпӑр, вӑл пачах та юратма пултарайман е кӑшт юратнӑ пулсассӑн, эпӗ вӑл хӑй тӗветкеллӗ пулассине хирӗҫ нимӗн те каламӑттӑмччӗ, анчах уншӑн кам та пулин ют ҫын кӑларса тӑратакан теветкеллӗхе хирӗҫ мар.
Если бы, по моей отвлеченной гипотезе, какая-нибудь сильная потребность этого человека — предположим, ведь это только для примера, потребность любви — совершенно не удовлетворялась или удовлетворялась плохо, я ничего не говорил бы против риска, предпринимаемого им самим, но только против такого риска, а никак не против риска, навлекаемого на него кем-нибудь посторонним.

Ҫав ҫын хӗрарӑм пултӑр; вӑл хӗрарӑм, качча кайнӑран, питӗ ирӗк пурӑнать пултӑр; вӑл хӑйӗн пурнӑҫӗпе питӗ кӑмӑллӑ пултӑр; ҫавӑн пек чухне ӑна хӑйӗн савӑнса пурӑнакан лайӑх пурнӑҫне кам ҫухаттарасшӑн пулӗ-ха?
Предположу, что этот человек — женщина; предположу, опять-таки в смысле отвлеченной гипотезы, что это положение, в котором ему привольно жить, — замужество; предположу, что он доволен этим положением, и говорю: при таких данных, по этой отвлеченной гипотезе, кто имеет право подвергать этого человека риску потерять хорошее, которым он доволен, чтобы посмотреть, не удастся ли этому человеку приобрести лучшее, без которого ему легко обойтись?

Эпӗ ҫавӑн пек тӑнлӑ-пуҫлӑ ҫын пур тесе шухӑшлам-ха ӗнтӗ.
Я предположу, в смысле отвлеченной гипотезы, что существует такой благоразумный человек.

Хӑй ирӗк пурӑнать пулсассӑн, пур енчен те аталансах каймасассӑн та, тӑнлӑ-пуҫлӑ ҫын халӗ хавас.
Теперь благоразумный человек доволен тем, если ему привольно жить, хотя бы не все стороны его натуры развивались тем положением, в котором ему привольно жить.

Кам та пулин; хӑйне лайӑх мар тумасӑр, ҫын валли кӑмӑллӑ ӗҫ тума пултарать пулсассӑн, ман шутпа, унӑн ҫав ӗҫе тумаллах, мӗншӗн тесен вӑл хӑй те ҫав ӗҫпе кӑмӑллӑ пулать.
Если кто-нибудь, без неприятности себе, может доставить удовольствие человеку, то расчет, по моему мнению, требует, чтобы он доставил его ему, потому что он сам получит от этого удовольствие.

Ӑнлантӑн-и, эпӗ вӑл ҫынна юрататӑп пулсан, эсӗ вара мана ӑна ҫупкӑ пама хушатӑн пулсан, ҫупкӑ пани ман шутпа та, сан шутпа та ниме тӑман япала, — ӑнлантӑн-и эсӗ, эсӗ мана ҫавна тума хушатӑн пулсан, эпӗ сана ухмах та намӑса пӗлмен ҫын тесе шутлатӑп; эсӗ мана вӑйпах ҫавна тутарттарасшӑн пулсассӑн, камӑн пурнӑҫӗ усӑсӑртараххине кура эпӗ е сана, е хама вӗлеретӗп, сана е хама вӗлеретӗп, анчах ҫупкӑ памастӑп.
Понимаешь ли ты, что если я люблю этого человека, а ты требуешь, чтоб я дал ему пощечину, которая, по-моему и по-твоему, вздор, пустяки, — понимаешь ли, что если ты требуешь этого, я считаю тебя дураком и низким человеком, а если ты заставляешь меня сделать это, я убью тебя или себя, смотря по тому, чья жизнь менее нужна, — убью тебя или себя, а не сделаю этого?

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics