Corpus of the Chuvash language

Чурасен ӗҫӗпе пурӑннӑ ҫӗрте творчествӑллӑ ирӗк шухӑшсемшӗн вырӑн пулма пултараймасть, унта аркатас та ҫӗмӗрес шухӑш ҫеҫ, тавӑрас ӗмӗтӗн наркӑмӑшлӑ ҫеҫкисем, чӑрсӑр выльӑх пек хирӗҫ тӑни ҫеҫ ашкӑрса ӳссе кайма пултарать.

Где много работы рабов, там не может быть места для свободной, творческой мысли, там могут цвести только идеи разрушения, ядовитые цветы мести, буйный протест животного.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Вӑл, тарӑхса ҫитнӗскер, тухӗччӗ те хӑй килӗнчен, ҫак йӗрӗнчӗке — «сывлӑш ҫулне» ватса ҫӗмӗрсе тӑкӗччӗ, каппайчӑк чӑрсӑр тимӗр ҫӑварне хуплӗччӗ, вӑл пурнӑҫ хуҫи, пурнӑҫ — уншӑн, ҫавӑнпа та ӑна мӗн кансӗрлет — ҫавна пӗтермелле.

Возмущенный, он вышел бы из дома и сломал, разрушил эту мерзость — «воздушную дорогу»; он заставил бы замолчать нахальный вой железа, он — хозяин жизни, жизнь — для него, и все, что ему мешает жить, — должно быть уничтожено.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Яланах чӗтренсе тӑракан пуҫ миминче шухӑш илемлӗ эрешсем тӑваймасть, ахӑр, хӑюллӑ, чӑрсӑр ӗмӗтсем ҫуратаймасть.

В мозгах, которые всегда встряхивают, вероятно, невозможно мысли плести свои смелые, красивые кружева, невозможно родить живую, дерзкую мечту.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Ачашшӑн каланӑ чӑрсӑр сӑмахсене илтсен, пурте пӗр саманта шӑпланчӗҫ, Нунча, аллисемпе ҫинҫе пилӗкне тытса, ҫилленсе кӑшкӑрса илчӗ:

Все, кто слышал дерзкие слова, сказанные ласково, замолчали на секунду, а Нунча в ярости крикнула, подпирая руками стройные бока:

Итали ҫинчен хунӑ юмахсем // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 166–190 стр.

Вӑхӑчӗпе халӑх хушшинче чӑрсӑр ҫын сасси илтӗннӗ:

Порою в толпе раздавался дерзкий человеческий голос:

Январӗн 9-мӗшӗ // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 133–155 стр.

Чӑрсӑр ҫилӗ тулхӑрать те, хумсене пӳлсе ҫӗклет те — капӑр ҫырана ҫапать, хӳхӗм чулсене ватать.

Вот охватывает ветер стаи волн объятьем крепким и бросает их с размаху в дикой злобе на утесы, разбивая в пыль и брызги изумрудные громады.

Тӑвӑл хыпарҫи ҫинчен хунӑ юрӑ // Стихван Шавли. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 132 стр.

Юлашки самантӑм пулчӗ ку — ман чӑрсӑр пурнӑҫӑн юлашки ырӑ саманчӗ.

Последние это были минуты — хорошие минуты моей жадной жизни.

II сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Эсир чӑрсӑр халӑх, теп анчах.

Народ, говорю, вы бедовый.

36-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Чӑрсӑр халӑх! — ассӑн сывларӗ Манефа карчӑк.

— Бедовый народ! — вздохнула бабка Манефа.

36-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Долинка ачасем пӗр-пӗринпе килӗштернине, мирлешнине тавҫӑрса илнӗ пекех, пахчана сиксе кӗчӗ, урисене чӑрсӑр ыткӑнтарса ача-пӑчасем тавра чупкаласа ҫӳрерӗ.

Долинка, точно догадавшись, что между ребятами полный мир и согласие, скакнула в огород и, лихо взбрыкивая ногами, принялась бегать вокруг ребят.

31-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вӑл, Санькӑран сывлӑх ҫинчен, больница ҫинчен ыйтса пӗлчӗ, ӑна чӑрсӑр пирки вӑрҫкаласа та илчӗ.

Она расспросила Саньку о здоровье, больнице, пожурила за отчаянный характер.

31-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Ҫи эсӗ, ҫи, чӑрсӑр автан!.. — кулянса каларӗ Катерина, унтан пӑртакҫӑ чӗнмесӗр тӑнӑ хыҫҫӑн каллех сӑмах хушрӗ:

— Да поешь ты, поешь, петух хорохористый!.. — грустно сказала Катерина и, помолчав, добавила:

22-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Чӑрсӑр ҫамрӑксем, ҫапӑҫса та кайӗҫ… — Захар калаҫӑва урӑх еннелле пӑрса яма васкарӗ.

Задиристы, петухи, раздерутся… — И Захар поспешил перевести разговор на другое.

20-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Мӗн эсӗ чӑрсӑр пуҫна усса ларатӑн?

— А ты чего буйну голову повесил?

16-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Никам та ашшӗ пек ӑста та илемлӗ шӑхлич тавраш туса парас ҫук ӑна, вӑрмана кӑмпа татма та ертсе каякан пулмӗ, ҫӗр ҫинчи чи лайӑх юрӑсене: Ҫӗпӗрпеле Атӑл ҫинчен, ямшӑкпа унӑн чӑрсӑр учӗсем ҫинчен кам юрласа парӗ ӗнтӗ халӗ.

И никто ему так ловко не смастерит свистки и дудки, не поведет в лес к заповедным грибным местам, не споет таких хороших песен про Сибирь, Волгу, про ямщика с его удалой тройкой.

10-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Куҫӗсем унӑн кӑшт хӑнчӑртарах, вӗсенче чӑрсӑр хӗлхемсем ялкӑшса тӑраҫҫӗ.

Глаза его чуть косили, и в них бегали озорные искорки.

6-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Пӗр Санька ҫеҫ ҫак ҫӑмӑл та пӗчӗк, чӑрсӑр куҫлӑ хӗрарӑм амӑш вырӑнӗнче пулмаллипе ниепле те килӗшмерӗ.

И только Санька никак не мог свыкнуться с мыслью, что эта маленькая, легкая, с черными озорными глазами женщина должна заменить ему мать.

3-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Унта хушӑран каллех ӗҫсе супнӑ питлӗ чӑрсӑр Тарантьев пулкалать, йӑваш та чӗмсӗр Алексеев тек ҫук.

Там опять появляется по временам красное, испитое лицо буйного Тарантьева и нет более кроткого, безответного Алексеева.

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Кунсемпе ҫӗрсем пӗр евӗрлӗ пурнӑҫа чӑрсӑр та сасартӑк улӑштармасӑр, лӑпкӑн иртеҫҫӗ пулин те, хӗлпе ҫу та, кӗрпе ҫур та пӗлтӗрхи пекех иртрӗҫ пулин те, Выборг Енче те, Пшеницына ҫуртӗнче, пурнӑҫ пурпӗрех чарӑнса лармарӗ, йӑлтах хӑй майӗпе улшӑнса пычӗ, анчах ҫав тери вӑраххӑн улшӑнса пычӗ, пирӗн планета ҫинче геологилле улшӑнусем ҫавнашкал вӑраххӑн пулса иртеҫҫӗ: пӗр ҫӗрте ӗмӗрсен тӑршшӗнче тинӗс юшкӑнпа тулса ларать, е тинӗс ҫырантан чакса, ҫӗнӗ тӑпра купаласа хӑварать.

И на Выборгской стороне, в доме вдовы Пшеницыной, хотя дни и ночи текут мирно, не внося буйных и внезапных перемен в однообразную жизнь, хотя четыре времени года повторили свои отправления, как в прошедшем году, но жизнь все-таки не останавливалась, все менялась в своих явлениях, но менялась с такою медленною постепенностью, с какою происходят геологические видоизменения нашей планеты: там потихоньку осыпается гора, здесь целые века море наносит ил или отступает от берега и образует приращение почвы.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

«Ҫапла, кӑмӑл туртнӑ пек пурӑнма юрамасть — ку паллӑ, — калаҫма пуҫларӗ ун ӑшӗнчи темле салхуллӑ та хирӗҫлекен сасӑ, — хирӗҫӳсен йӗркесӗрлӗхне кӗрсе ӳкетӗн, ҫын ӑсӗ епле пысӑк, чӑрсӑр пулсан та, ӑна ӑспа ҫеҫ майлаштараймастӑн!

«Да, нельзя жить, как хочется, — это ясно, — начал говорить в нем какой-то угрюмый, строптивый голос, — впадешь в хаос противоречий, которых не распутает один человеческий ум, как он ни глубок, как ни дерзок!

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956