Шырав

Валерий

Валерий

Горький хулинчен хӑй ялне Валерий Павлович хӑвӑрт ҫӳрекен катерпе кайнӑ.
Из города Горького Валерий Павлович поехал в свое село на быстроходном катере.

Валерий Павлович, питех кӑмӑллӑн мар пулин те, унпа килӗшнӗ.
Валерий Павлович согласился, хотя и очень неохотно.

Юлашкинчен, сывлӑхӗ ҫирӗп пулин те, ырми-канми ӗҫлесе, митингсем, докладсем, калаҫусем ирттерсе, Валерий Павлович ывӑнма пуҫланӑ.
В конце концов, несмотря на свое исключительное здоровье, Валерий Павлович стал уставать от непрерывных занятий, митингов, докладов, бесед.

Пӗррехинче, ответлӑ задание ӑнӑҫлӑн пурнӑҫа кӗртме кирлӗ пек условисем туса панӑшӑн конструкторсемпе самолет тӑвакансене тав тунӑ чухне, Валерий Павлович ҫапла каланӑ:
Однажды, поблагодарив конструкторов и авиастроителей за то, что они создали условия для успешного выполнения ответственного задания, Валерий Павлович сказал:

Валерий Павлович, вӗсене шӑпланма ыйтса, аллине ҫӗкленӗ те ҫапла каланӑ:
В ответ Валерий Павлович поднял руку, призывая к вниманию, и сказал:

Халӗ, унӑн авиацире тунӑ ҫитӗнӗвӗсене халӑх ырласан, Валерий Павлович хӑйне Коммунистсен партин членне илме ыйтса заявлени пама та юрать, тесе, шутланӑ.
Теперь, когда народ признал его достижения в области авиации, Валерий Павлович счел возможным подать заявление, в котором просил принять его в члены Коммунистической партии.

Валерий Павлович хӑй те сахал мар вӑй хунӑ унта, уйрӑмах вӑл йывӑр ӗҫре пур ҫӗрте ӗҫленӗ.
Валерий Павлович тоже немало потрудился, особенно на тех участках, где требовалась большая физическая сила.

Ӑна тума тытӑнсан, тӑван совет влаҫӗ Совет Союзӗнчи пур халӑхшӑн та мӗнле хаклӑ пулнине, ӑна сахал йышлӑ нивх халӑхӗ те мӗнле хакланине Валерий Павлович тата тепӗр хут курнӑ.
Когда начались работы по устройству взлетной дорожки, Валерий Павлович еще раз убедился, как дорога родная советская власть всем народам, населяющим Советский Союз, как дорожит ею и маленький народ нивхов.

Владимир Коккинаки рекорчӗ ҫинчен илтнӗ Валерий Павлович Удд утравӗ ҫинчен вӗҫсе кайичченех Мускава радиограмма янӑ:
Валерий Павлович узнал о рекордах Владимира Коккинаки еще до вылета с острова Удд и сразу же радировал в Москву:

Валерий Павлович малалла та хӑйӗн юлташӗсем ҫинчен яланах чи малтан каласа кӑтартнӑ.
И в дальнейшем Валерий Павлович всегда выдвигал на первое место своих товарищей.

Валерий Павлович самолет ҫине йӑтӑнса аннӑ циклонсем ҫинчен, машина пӑрланса ларни летчиксемшӗн хӑрушӑ пулни ҫинчен, Байдуковпа Беляков ҫутҫанталӑкпа куҫа-куҫӑн тӑрса кӗрешни ҫинчен каласа панӑ.
Валерий Павлович говорил о циклонах, обрушившихся на самолет, о смертельно опасном для машины и для летчиков обледенении, о поединке Байдукова и Белякова со стихийными силами природы, о победе друзей.

Чӗререн тухакан туйӑмсемпе вӗриленнӗ тата хавасланнӑ Валерий Павлович каласа пама кӑмӑллӑнах килӗшнӗ.
Валерий Павлович, согретый и радостно возбужденный потоком искренних чувств, охотно согласился.

Валерий Павлович пуринпе те кӑмӑллӑ, туслӑ пурӑнма юратнӑ, кашни совет ҫынни валлиех мӗнле те пулин ырӑ ӗҫ тӑвасшӑн тӑрӑшнӑ вӑл.
Валерий Павлович был ко всем внимателен, дружелюбен, полон желания сделать что-нибудь хорошее для каждого советского человека.

— Нивушлӗ эпир вӗҫнин пӗлтерӗшӗ ҫакнашкал пысӑк? — тетчӗ пире Валерий час-часах».
— Неужели так велико значение полета? Ну что мы особенного сделали? — часто обращался к нам Валерий».