Corpus of the Chuvash language

Этем тени ылхава тивӗҫ, вӑл йӑнӑшма пултарать.

Человек достоин презрения и может быть неправ.

IV // Василий Алагер. Франс, Анатоль. Кренкбиль: повесть; В. О. Алагер куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1941. — 57 с.

Ҫавӑнпа ӗнтӗ суд иккӗленсе тӑман, доктор Давид Матье свидетель показанине хисепе илмен вӑл, мӗншӗн тесен вӑл этем кӑна, 64-мӗш номерлӗ полицейски показанине кӑна хисепе илнӗ, мӗншӗн тесен вӑл таса идея, судьясем патне ӑна турӑ хӑй янӑ тейӗн, турӑ янӑ ҫутӑ пайӑрки тейӗн ӑна.

Поэтому Суд не задумался отвести показания доктора Давида Матье, который всего только человек, и принял во внимание показания полицейского Матра, ибо он есть чистая идея и, как луч, ниспослан богом на скамью свидетелей.

IV // Василий Алагер. Франс, Анатоль. Кренкбиль: повесть; В. О. Алагер куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1941. — 57 с.

Анчах 64-мӗш номерлӗ полицейски, этем мар вӗт-ха вӑл, номер кӑна, йӑнӑш тумасть, — вӑл субстанци.

Но полицейский № 64, абстрагированный от его человеческой природы, не ошибается, это — сущность.

IV // Василий Алагер. Франс, Анатоль. Кренкбиль: повесть; В. О. Алагер куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1941. — 57 с.

 — Эпӗ хам та вӗсен йышӗнче тӑракан этем, — тенӗ вӑл, — хамӑр ҫара, нациллӗ ҫара кӳрентерме ирӗк паманнисен хисепӗнче таракан ҫын.

Он был одним из тех, сказал он, «кто не позволит затронуть армию, национальную армию, к которой он сам имеет честь принадлежать».

III // Василий Алагер. Франс, Анатоль. Кренкбиль: повесть; В. О. Алагер куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1941. — 57 с.

Судьясенчен ҫӳлте республика бюсчӗпе хӗрес ҫумне пӑталанӑ Христос кӗлетки курӑнса тӑраҫҫӗ, Крэнкбиль пуҫӗ тӗлӗнче мӗнпур законсем, турӑ законӗсем те, этем законӗсем те, ҫакӑнса тӑраҫҫӗ тейӗн.

Бюст Республики и распятый Христос вздымались над судилищем, и в их лице над головой Кренкебиля нависали все законы божеские и человеческие.

I // Василий Алагер. Франс, Анатоль. Кренкбиль: повесть; В. О. Алагер куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1941. — 57 с.

Вӑл мана питӗ тӗлӗнтермелле сӑмах каларӗ: «Ҫын хӑрушлӑх умӗнче тӑрса, вилӗм кӗтет тата ӑна пӗлсех тӑрать пулсан — вӑл пӗтӗм вӑйне пухтӑр та нимрен те ан хӑратӑр. Вара пурнӑҫра уншӑн мӗн хаклӑ пулни пурте ӑна ҫирӗп те вӑйлӑ пулма пулӑшать. Вӑл хӑйӗн юлашки кун-ҫулӗнче этем тивӗҫне ҫухатмасӑр, чыслӑн вилет», терӗ.

Он сказал фразу, которая меня поразила: «Если человеку грозит опасность, даже гибель и ему это известно — он должен собрать волю в кулак и ничего не бояться. Тогда все, что дорого ему в жизни, поможет стать твердым и сильным. Он не потеряет человеческого достоинства в последнюю минуту и умрет с честью».

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

«Этем вӑйӗн виҫи ҫук, унӑн вӑйӗ коллективра» тесе ахальтен каламан.

Не зря сказано: «Нет предела силе человечьей, если эта сила — коллектив».

Пӗрремӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Алексей хуҫа пулма тӑрӑшать, пурне те хӑйне пӑхӑнтарасшӑн, пӗтӗм Российӑна хӑйӗн вотчини туса хурасшӑн, анчах ку Артамонов та, юлашкинчен, этем характерне ҫухатать, чунсӑр этем пулса тӑрать.

Алексей старался быть хозяином, хотел подчинить себе все, создать свою вотчину на всю Россию, но и этот Артамонов, в конце концов, потерял человеческий характер и стал бездушным человеком.

«Артамоновсен ӗҫӗ» ҫинчен // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с. — 298–300 с.

Илья Артамоновӑн иккӗмӗш ывӑлӗ — Никита, курпун этем, буржуазин ирсӗр ӗҫӗсем пирки йывӑр шухӑша кайса чунне асаплантарать.

Второй сын Ильи Артамонова — Никита, горбатый человек, терзал душу тяжелыми размышлениями о буржуазных пороках.

«Артамоновсен ӗҫӗ» ҫинчен // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с. — 298–300 с.

Петӗр ҫакна май этем сӑнне, чӑн-чӑн ҫыннӑн шухӑш-кӑмӑлне ҫутатсах пырать.

Петр, таким образом, показал человеческую личину, истинную человеческую сущность.

«Артамоновсен ӗҫӗ» ҫинчен // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с. — 298–300 с.

Наталья кӗтесселле кайнӑ та, хӑйӗн пӗтӗм пурнӑҫне пӗрле пурӑнса пӗтернӗ этем пулнӑ ҫын ҫине тӗксем куҫӗсемпе пӑхса ларнӑ.

Наталья уходила в угол и сидела там, глядя тусклыми глазами на бывшего человека, с которым истратила всю свою жизнь.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

— Куртӑн вӗт: этем фигурӑсем шухӑшласа кӑларать.

— Видишь ведь: человек фигуры выдумывает.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ҫав сӗрӗмле шухӑшсем таҫта этем тулашӗнче пурӑнаҫҫӗ, вара, ҫав шухӑшсем ерсен, вӑл темле пӑлхануллӑ, ӑнланмалла мар пулса тӑрать.

Эти угарные мысли живут где-то вне человека, и, заражаясь ими, он становится тревожно непонятным.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Яков ҫакна ӗненнӗ: этем — кӑткӑс мар, ӑна пуринчен те ытла кӑмӑла каяканни — ҫав кӑткӑс мар пулни, вӑл хӑй те, этем, нимӗнле пӑлхануллӑ шухӑшсем шухӑшласа кӑлармасть, хӑй ӑшӗнче йӑтса ҫӳремест.

Яков был уверен, что человек — прост, что всего милее ему — простота и сам он, человек, никаких тревожных мыслей не выдумывает, не носит в себе.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Унтан хӑй пурнӑҫӗнче курнӑ тӗрлӗрен йӑпатакан ҫынсене: ярмаркӑри намӑссӑр хӗрарӑмсене, циркри клоунсемпе акробатсене, фокусниксене, тискер кайӑксене вӗрентекенсене, юрӑҫсене, музыкантсене тата хура Степӑна, «этем тусне» аса илнӗ.

И вспоминал разных утешителей, которых видел в жизни: бесстыдных женщин ярмарки, клоунов цирка и акробатов, фокусников, укротителей диких зверей, певцов, музыкантов и чёрного Стёпу, «друга человеческого».

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ҫав тек юратса кӑна ҫӳрекен ырхан этем, аллинчен туя пӑрахманскер, ҫивӗч куҫлӑскер, хӑйсен ӗҫӗнчен ытларах тупӑш илесшӗн тӑранми ҫӑткӑнлӑхпа хыпса ҫуннӑ.

Этот рысистый человек, тощий, с палочкой в руке, остроглазый, сверкал и дымил, пылая ненасытной жадностью к игре делом.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

— Этем ӳчӗ хӑрса типет! — кӑшкӑрчӗ вӑл.

— Нетление плоти! — кричал он.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Вӑт, вӑрӑм туна пурӑнать; тет, анчах этем…

«Вот, говорит, комар живёт, а человек…»

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Петр чӗлхи ҫине ӳпкелешӳ сӑмахӗсем хӑйсем тӗллӗнех килсе пычӗҫ; унӑн тавлашас, шӑллӗне кӑшкӑрса пӑрахас та килчӗ, вара, ывӑлӗ ҫинчен шухӑшласа, вӑл ҫилӗллӗ сасӑпа: — Пӑшӑрханӑва этем хӑй шырать, хӑй нуша тупасшӑн! Эс хӑвӑн ӗҫне ту, ӑсупа ан вӗҫкӗнлен — вара лӑпкӑнах пурӑнса ирттерӗн! — терӗ.

На языке Пётра сами собою вспухали слова упрёков; ему хотелось спорить, даже прикрикнуть на брата, и, думая о сыне, он сказал сердитым голосом: — Человек сам тревог ищет, сам нужды хочет! Делай своё дело, не форси умом — проживёшь спокойно!

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

— Этем — ҫип арлать, шуйттан пир тӗртет, ҫапла вӑл вӗҫӗ-хӗррисӗр пулса пырать те ӗнтӗ.

— Человек — нитку прядёт, чёрт — дерюгу ткёт, так оно, без конца, и идёт.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.