Шырав

Шырав ĕçĕ:

чул the word is in our database.

чул (тĕпĕ: чул) more information about the word form can be found here.

Чечексен ансӑр авкаланчӑкӗсемпе тулса ларнӑ чул тусен ҫурӑкӗсем, хӗрлӗ, кӗрен, тепӗр чух тата кӑвак тӗспе ҫунаҫҫӗ.
Красным и розовым, реже синим, горели трещины скал, набитые узенькими кривульками цветов.

Улттӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Сывлӑм, ҫӳлтен ӳкес вырӑнне ҫӗр тӑрӑх вӑрттӑн шӑвакан ҫумӑр пек, ҫара чул ту ҫинчен аялалла ҫивӗт евӗрлӗ юха-юха анать.
Она стекала косичками с обнаженных скал, как дождь, украдкой проползший по земле, вместо того чтобы упасть сверху.

Ҫак ансӑр хушӑсемпе ҫуркаланнӑ чӑнкӑ чул хысак ирӗксӗрех шухӑша ярать ҫав.
Крутой каменный сброс, окаймленный узкими пустырями, давал повод для размышлений.

Вӑл сирӗн ҫурӑм шӑмми патнелле куҫса пынӑ май, эсир хӑвӑр ҫулҫӳрени, курнисем ҫинчен тата ҫӳллӗ чул сӑртсем ҫинчи ылттӑн улӑхсем ҫинчен аса илсе пыратӑр, ватӑ пулсан — ҫамрӑкланатӑр.
Оно пробирается к вашему спинному мозгу, как воспоминание о странствиях и путешествиях, о золотых лугах на высоких скалах, и вы молодеете, если стары.

Хаклӑ йышши шӑратнӑ чул!
Расплавленный драгоценный камень!

Софья Ивановна (малтан вӑл унӑн пӗр сӑмахне те ӗненмерӗ) Воропаев валли кивҫен укҫа — ссуда илни ҫинчен, ҫурт ҫине юсани, кантӑк илни ҫинчен, пӗтӗм килхушшине пахча-ҫимӗҫ лартма (е Воропаев мӗн шухӑшлать, ҫавна тума) чавса тухни, тимӗр хапха хатӗрлесе хуни, карта тумалӑх чул туртса тултарни, виҫҫӗр тӗм ҫӗр ҫырли лартни тата кашкӑр тытакан пысӑк йышши йытӑ ҫури туянса яни ҫинчен ҫырать; унтан вӑл хӑюсӑррӑн Воропаевӑн малашне мӗн ӗҫлесси ҫинчен тата хӑйпе пӗрле хуҫа пулма тытнӑ шухӑша (тем курса тӑрӑн!) ку пӑрахман-и-ха тесе ыйтать Софья Ивановна ача сачӗн пуҫлӑхне Мускавран часах пӗр ача («ответлӑскер», тесе ҫырнӑ хӑй) килсе ҫитмелли ҫинчен пӗлтерни тата ҫавӑн пекех хӑйӗн Танечка ятлӑ внукӗ те Мускаври тусне хытӑ кӗтни ҫинчен Воропаева пӗлтерет.
Софья Ивановна писала ему (он сначала не поверил ни одному ее слову), что получила для него ссуду, починила крышу, купила стекла, перекопала весь дворик «под огород или что вам угодно», припасла железные ворота, натаскала камня-ракушечника на целый сарай, посадила три сотни кустов клубники, достала щенка-волкодава, и теперь робко спрашивала, каковы будут его планы на дальнейшее и не раздумал ли он, чего доброго, хозяйствовать совместно с нею; в осторожных выражениях она сообщала Воропаеву, что уже предупредила заведующую детским садом о скором прибытии из Москвы некоего («ответственного» — как она писала) мальчика, а также о том, что ее внучка Танечка тоже ждет не дождется появления в доме московского сотоварища.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Халӗ Воропаев калаҫакан чул пекех пулса тӑчӗ, ӑна нумай тӗрлӗ ӗҫ шанса пама пулать, тата вӑл ҫав ӗҫсене тӑвайӗ-ши, тесе иккӗленмелли те ҫук, мӗншӗн тесен унӑн урӑх нимле ӗҫ те ҫук тата вӑл яланах пӗр вырӑнта.
Теперь Воропаев сделался как бы говорящим камнем, которому можно поручить множество дел, с уверенностью, что он их выполнит, потому что ничем не занят и вечно на месте.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

«Вӑл та ҫурт лартать, — шухӑшларӗ Воропаев, кулса. — Акӑ мӗн чул ҫурт тӑвакан пухӑннӑ».
«И он дом строит, — улыбаясь, подумал Воропаев. — Вот строителей-то набралось».

Пур фронтсенче те салтаксем хушшинче Сталин килнӗ текен легендӑсем ҫӳренӗ; фронтӑн пӗр-пӗр участокӗнче мӗн тери йывӑртарах пулнӑ, ҫынсем Сталин хӑйсемпе пӗрле пулнине ҫавӑн чул ҫирӗпрех ӗненнӗ.
На всех фронтах среди солдат ходили легенды о приезде Сталина, и чем труднее был участок фронта, тем непоколебимее верили люди в его присутствие.

Тӗмсем чӑштӑртатрӗҫ, чӑнкӑ сукмак ҫине чул катӑкӗсем тӑкӑнни илтӗнчӗ.
Послышался шелест кустарника и шум камешков, осыпавшихся по крутой тропе.

— Юрать, полковник юлташ, — типшӗм кӗлетке Цимбал килӗ тавра ҫавӑрнӑ чул хӳме хыҫне кӗрсе ҫухалчӗ.
— Есть, товарищ полковник, — и худенькая фигурка мелькнула за каменным заборчиком, окружавшим двор Цимбала.

Тепӗр хутӗнче тата, ир ҫинче, Воропаев килхушши тӑрӑх пилеш кайӑкӗ такама пуҫ тая-тая чупса иртнине сӑнарӗ; сывлӑша вӗҫсе ҫӗклениччен вӑл яка чул татӑкӗ ҫинче хӗрсе кайсах ташла-ташла илет.
В другой раз, поутру, ему удалось подметить, как, раскланиваясь на ходу, по двору пробежал дрозд и, прежде чем взлететь, азартно протанцевал на гладком камушке.

Снаряд ҫурӑлнӑ хыҫҫӑн сывлӑш хумӗ ӑна чул юпасем ҫумӗнчен кӑларса вӑркӑнтарнӑ та, халӗ вӑл такамӑн юхӑннӑ садӗнче, виноград тӗмӗсем хушшинче йӑваланса выртать.
Вывернутые из каменных обочин взрывной волной, они валялись в чьем-то заброшенном саду, подминая виноградные лозы.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Ҫурт патӗнчен хапха патне ҫити ванчӑк кирпӗчсенчен ҫул сарчӗ, ишӗлчӗк ҫуртсенчен чул, шӑвӑҫ, кӑмака хупписем, кафельнӑй шурӑ плитасем, юшкӑсемпе питлӗхсем, лапчӑнса пӗтнӗ, анчах чиперех сыхланса юлнӑ икӗ шӑвӑҫ плевательница (ун пеккисене парксене лартаҫҫӗ), чечек чӳлмекӗсемпе чӳрече кантӑкӗсен ванчӑкӗсене тултса тултарчӗ; кантӑк ванчӑкӗсенчен питӗ пысӑк чӑтӑмлӑхпа парниксем валли тӑваткалсем ҫыпӑҫтарчӗ.
Выложила битым кирпичом дорожку от дома к воротам, натаскала из разбитых домов камня, листового железа, кафельных белых плиток, печные дверцы, вьюшки и заслоны, две промятых, но в общем целых жестяных плевательницы, какие обычно ставились в парках, цветочные горшки и осколки оконного стекла, из которых с величайшим терпением склеивала квадратики для парников.

Пӗррехинче Кавказ тӑвӗсем ҫинче, Ҫурҫӗр Осетинче, 37-мӗш арми ывӑнса ҫитсе ҫапӑҫнӑ кунсенче, Воропаев чул ту ҫинче ҫил-тӑвӑл ҫитмӗл кукӑрлӑ туса хунӑ йывӑҫа курнӑччӗ.
Однажды в горах Кавказа, где-то в Северной Осетии, в те дни, когда там, изнемогая, билась 37-я армия, Воропаев увидел на скале дерево, превращенное бурей в осьминога.

Иккӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

— Ах, мӗн чул кирлӗ!..
— Ах, сколько угодно!..

Ку чул ҫыран пӗр Прометея ҫеҫ канлӗх пама пултарать.
Эта скала могла бы приютить одного Прометея.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Воропаев чарӑнса тӑчӗ те, пурин ҫинчен те манса кайсах, хӑйӗн ӑсӗнче ҫирӗм минута яхӑн чул ҫыран ҫине тинӗсе ҫитиех картса тунӑ пусмаллӑ, пысӑк садлӑ, аялалла, ҫыран хӗрринчи айлӑмалла, анакан террассӑллӑ «Ӑмӑрткайӑк дворецне» турӗ.
И Воропаев остановился и, забыв обо всем, минут двадцать строил в воображении «Орлиный дворец» с лестницей, выбитой в скале до самого моря, с огромным садом, террасами, нисходящими вниз, к прибрежной долине.

Витӗр касакан ҫилсем вӗрнӗ пирки тата питӗ ҫара пулнӑ пирки хӑюсӑр та ачаш кайӑксем ҫав чул ҫыран ҫинче пурӑнайман пулӗччӗҫ.
Робкие и нежные птицы не могли бы ужиться на ней из-за пронзительных ветров и оголенной пустоты.

Воропаев ҫавӑнтах, пӗр шухӑшламасӑрах, ӑна «Ӑмӑрткайӑк пикӗ» ят пачӗ, — чӑнахах та, чул ҫыран ту ӑмӑрткайӑкӗсен юмахри йӑви пек курӑнса тӑрать.
Воропаев тут же, без раздумья, окрестил ее «Орлиным пиком», — и впрямь скала рисовалась сказочным гнездовьем горных орлов.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics