Шырав

Шырав ĕçĕ:

курнӑ (тĕпĕ: кур) more information about the word form can be found here.

Тискерлӗхе хамӑр куҫпа курнӑ хыҫҫӑн пултарать-ши вӑл пачах иртсе кайма?
Может ли она полностью пройти после всего того, что каждый из нас видел и пережил!

Иккӗмӗш сыпӑк // Тани Юн, Иоаким Максимов-Кошкинский. Козлов, Иван Андреевич. Крымра вӑрттӑн ӗҫлени / [Тани Юн, И. Максимов-Кошкинский куҫ.]. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1954. — 352 с.

Куҫ курнӑ чух ку ӗҫе тума ман вӑхӑт ҫитместчӗ.
Как раз на эту работу у меня, зрячего, нехватало времени.

Пӗрремӗш сыпӑк // Тани Юн, Иоаким Максимов-Кошкинский. Козлов, Иван Андреевич. Крымра вӑрттӑн ӗҫлени / [Тани Юн, И. Максимов-Кошкинский куҫ.]. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1954. — 352 с.

— Куна эсӗ тӗлӗкре курнӑ.
— Это тебе просто приснилось.

Иккӗмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

Иртсе пынӑ чух вӑл тӑпра тултарнӑ корзинкӑсем купаласа тунӑ брустверсене, траншейӑсемпе тупӑсене курчӗ, хӑй ҫулӗ ҫинче выртакан осколкӑсемпе бомбӑсем ҫине пыра-пыра такӑнчӗ, — ҫаксене вӑл пурне те, тупӑсенчен персе тӑнипе пӗр вӗҫӗмсӗр ҫуталса тӑраканскерсене, пӗрре кӑна мар курнӑ, лайӑх пӗлет.
Бруствера из туров, фигуры траншей, пушки, мимо которых он проходил, даже осколки и бомбы, на которые он спотыкался по дороге, — все это, беспрестанно освещаемое огнями выстрелов, было ему хорошо знакомо.

16 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Ҫав урамсемех вӑл хӑй ҫуркунне, Севастопольре пурӑннӑ чух курнӑ урамсемех, ҫав-ҫавах, ӗлӗкхинчен те тӑтӑшрах, ҫутӑсем чуласа иртеҫҫӗ, шилетнӗ, йынӑшнӑ сасӑсем илтӗнеҫҫӗ, аманнисем тӗл пулаҫҫӗ, батарейӗсем те, брустверӗсем те, траншейӗсем те ҫав-ҫавах, унчченхисемех; анчах та темшӗн халь кусем пурте салхуллӑрах пек, ҫав хушӑрах тата пурнӑҫ тени вӑйлӑнрах тапса тӑрать пек, — ҫуртсене ытларах шӑтӑкласа пӗтернӗ, чӳречесенче ӗнтӗ, Кушин ҫуртне (госпитале) шута илмесен, ҫутӑсем пачах курӑнмаҫҫӗ, хӗрарӑмсене курма ҫук, — халӗ ӗнтӗ унчченхилле пӗр хуйхӑ суйхӑсӑр тенӗ пек, пӗрре хӑнӑхнӑ пек пурӑнни мар, пур ҫӗрте те темӗскере йывӑррӑн кӗтни, ывӑнни, пурнӑҫ тӑвӑнса тӑни палӑрать.
Все те же были улицы, те же, даже более частые, огни, звуки, стоны, встречи с ранеными и те же батареи, бруствера и траншеи, какие были весною, когда он был в Севастополе; но все это почему-то было теперь грустнее и вместе энергичнее, — пробоин в домах больше, огней в окнах уже совсем нету, исключая Кущина дома (госпиталя), женщины ни одной не встречается, — на всем лежит теперь не прежний характер привычки и беспечности, а какая-то печать тяжелого ожидания, усталости и напряженности.

15 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Пурнӑҫа сахал курнӑ чун, хӑраса ӳкнӗ чун, ача чунӗ сасартӑк тӗрекленчӗ, ҫуталса кайрӗ, ҫӗнӗ те анлӑ, ҫутӑ горизонтсем курчӗ.
Детская, запуганная, ограниченная душа вдруг возмужала, просветлела и увидала новые, обширные, светлые горизонты.

14 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Пӗлетӗн-и, — шӑп вӗренсе тухас умӗн эпир виҫҫӗн чӗлӗм туртма кайрӑмӑр, — швейцарски хыҫӗнчи пӳлӗме пӗлетӗн вӗт-ха, эсир вӗреннӗ чух та ҫавах пулнӑ пулӗ вӑл, — анчах та пӗлесчӗ сан, эсрел сторожӗ курнӑ та дежурный офицер патне калама чупнӑ (эпир вӗт вӑл сторожа темиҫе хутчен те эрехлӗх панӑ), дежурный офицере хайхи вӑрттӑн йӑпшӑнса пырса тӑнӑ-мӗн; эпир ӑна курсанах, лешсем мӑн пирусӗсене пӑрахрӗҫ те аякри алӑкран кӗре-кӗре тарчӗҫ, — пӗлетӗн-и, а ман ӗнтӗ ниҫта кайма ҫук, вӑл мана темӗн те пӗр каласа хӑратма тытӑнчӗ, паллах, эпӗ те маххӑ памарӑм, ну, вӑл вара инспектора каласа панӑ, кайрӗ вара.
Можешь себе представить, перед самым выпуском мы пошли втроем курить, — знаешь эту комнатку, что за швейцарской, ведь и при вас, верно, так же было, — только, можешь вообразить, этот каналья сторож увидал и побежал сказать дежурному офицеру (и ведь мы несколько раз давали на водку сторожу), он и подкрался; только как мы его увидали, те побросали папироски и драло в боковую дверь — а мне уж некуда, он тут мне стал неприятности говорить, разумеется, я не спустил, ну, он сказал инспектору, и пошло.

6 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Сумкӑллӑ офицерӗ, таҫта курнӑ пек вӑл ӑна, уншӑн пулсан пур енчен те йӗрӗнмелле те сӗмсӗр ҫын пек туйӑнчӗ.
В офицере же с сумкой, которого лицо он видел где-то, ему все казалось противно и нагло.

3 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Михайлов пӗрер минут хушши иккӗленсе тӑчӗ, суран ҫыхнӑ ҫӗрте хальтерех кӑна, иртнӗ кунсенче ҫеҫ курнӑ сценӑна аса илмен пулсан, Игнатьев сӗннӗ пекех тӑватчӗ-и тен вӑл: кӑшт кӑна чӗртернӗ аллине ҫыхтарма тесе, суран ҫыхнӑ ҫӗре пӗр офицер пырса кӗнине аса илчӗ вӑл.
Михайлов остановился на минуту в нерешительности и, кажется, последовал бы совету Игнатьева, ежели бы не вспомнилась ему сцена, которую он на днях видел на перевязочном пункте: офицер с маленькой царапиной на руке пришел перевязываться.

13 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Анчах, Михайлова тӗл пулсан, вӑл шухӑшласа илчӗ, ҫакӑн пек хӑрушла хытӑ персе тӑнӑ чух унта кайса ҫӳриччен, унта пулса курнӑ офицертен те тӗпӗ-йӗрӗпех ыйтса пӗлме пултаратӑп эпӗ, патнех кайса пӑхма хушман вӗт-ха мана, терӗ вӑл.
Но, встретив Михайлова, он подумал, что, чем ему самому под этим страшным огнем идти туда, чего и не было ему приказано, он может расспросить все подробно у офицера, который был там.

10 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Калугин хӑй бастиона тӗрлӗ вӑхӑтра кайкаласа курнӑ ӗнтӗ, анчах вӑл унта мӗн пурри те пӗр 50 сехете яхӑн кӑна пулса курнӑ, а капитан унта 6 уйӑх хушши пурӑннӑ.
Калугин в разные времена всего-навсего провел часов 50 на бастионах, тогда как капитан жил там 6 месяцев.

9 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Бастиона кайнӑ чух Калугин ҫине-ҫинех аманнисене тӗл пулкаларӗ, анчах вӑл, аманнисене курнӑ хыҫҫӑн кӑмӑл пӑтраннӑ пирки ҫапӑҫура ырӑ мар пуласса пӗлсе тӑраканскер, вӗсене чарса ыйтса пӗлме кӑна мар, мӗнле те пулин вӗсем ҫине ҫаврӑнса пӑхмасӑр иртсе кайма тӑрӑшрӗ.
По дороге к бастиону Калугин встретил много раненых; но, по опыту зная, как в деле дурно действует на дух человека это зрелище, он не только не останавливался расспрашивать их, но, напротив, старался не обращать на них никакого внимания.

— Мӗн калаҫан ҫак эсӗ кирлӗ мара, — ҫилленсе пӳлчӗ ӑна Калугин, — эпӗ ӗнтӗ вӗсене кунта санран нумайрах курнӑ, кирек хӑҫан та, хӑть ӑҫта пулсан та калама пултаратӑп, пирӗн ҫуран ҫар офицерӗсем, чӑн та, пыйтли пыйтлӑ ӗнтӗ, вунӑ кун хушши кӗпе улӑштарса тӑхӑнманни те пулкалать вӗсен, а вӗсем геройсем, тӗлӗнмелле ҫынсем.
— Ну что ты говоришь пустяки, — сердито перебил Калугин, — уж я видел их здесь больше тебя и всегда и везде скажу, что наши пехотные офицеры хоть, правда, во вшах и по десять дней белья не переменяют, а это герои, удивительные люди.

5 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

— Ҫутҫанталӑка сӑнакан ҫын кашниех ӳхӗ е карапӑл ярӑнса вӗҫсе ҫӳренине курнӑ, тинӗсре чайкӑсем пӑрахут хыҫӗнчен темиҫе километр хушши ҫуначӗсене палӑртмалла хускатмасӑр вӗҫсе пынине пурте курнӑ.
«Каждый, наблюдавший природу, видел парение сокола пли сарыча, все видели на море чаек, летящих за пароходами целые километры, едва заметно двигая крыльями.

6. Вӗсен пуҫне аэроплан тӑвас шухӑш епле пырса кӗнӗ // Ярукка Сантри. Чарнлей, М. Райтсем: (Вильбурпа Орвиль) / А. И. Ярлыкин куҫарнӑ; ред. Н. Васянка. — Шупашкар: Чӑвашсен патшалӑх издательстви, 1936. — 110 с.

Ку саккуна тупиччен, Райт ачисем ҫеҫ мар, ҫӗр ҫинчен тӳрӗ вӗҫсе хӑпаракан геликоптор — аэроплансем тума тӑрӑшакан нумай ҫитӗннӗ ҫынсем те пайтах хӗнхур курнӑ.
Этот закон, прежде чем он был открыт, причинил много огорчений не только мальчикам Райт, но и многим взрослым, работавшим над созданием геликоптеров — аэропланов, поднимающихся вертикально с земли.

3. Иккӗмӗш «ҫара ҫерҫи» // Ярукка Сантри. Чарнлей, М. Райтсем: (Вильбурпа Орвиль) / А. И. Ярлыкин куҫарнӑ; ред. Н. Васянка. — Шупашкар: Чӑвашсен патшалӑх издательстви, 1936. — 110 с.

Халь хурҫӑ кайӑксем куҫа курӑнми ҫӳле улӑхса ярӑнса вӗҫсе ҫӳренӗ чух, вӗсем ҫӗр чӑмри йӗри-тавра урлӑ-пирлӗ, халиччен этемсем пырайман вырӑнсене — пӑрлӑ тинӗссем урлӑ, этем каҫайман ҫуллӗ сӑртсем, вӑрмансем урлӑ вӗҫнӗ чухне, дирижабльсем темиҫе ҫӗршер тонна тиесе, пӗр лармасӑр темиҫе пиншер километр вӗҫме пултарнӑ чухне, стратосферӑна 20 километр ҫӳллӗшне ытла этем улӑхса курнӑ хыҫҫӑн, пирӗн ҫак ӗҫе пуҫласа аталантарса яракан ҫынсен пурнӑҫне пӗлесех пулать.
Help to translate

Умсӑмах // Ярукка Сантри. Чарнлей, М. Райтсем: (Вильбурпа Орвиль) / А. И. Ярлыкин куҫарнӑ; ред. Н. Васянка. — Шупашкар: Чӑвашсен патшалӑх издательстви, 1936. — 110 с. — 3–4 с.

Мӗншӗн-ха, эппин, юнкер, хӑй пирвайхи хут курнӑ барыня хыҫҫӑн утнӑ май, ҫав тери хӑлаҫланкаласа, куҫ хӗскелесе пырать?
Зачем юнкер так размахивает руками и подмигивает, идя за барыней, которую он в первый раз видит?

Эсир халь кӑна курнӑ ҫынсене хӑвӑр шухӑшӑрпа ҫав йывӑр вӑхӑтсенче пуҫа усма мар, чун хавалӗпе ҫӗкленсе ҫапӑҫнӑ геройсем вырӑнне хуратӑр та, уҫҫӑнах ӑнланса илетӗр: вӑл геройсем хулашӑн мар, тӑван ҫӗршывшӑн пуҫӗсене хума киленсе хатӗрленнӗ.
Вы ясно поймете, вообразите себе тех людей, которых вы сейчас видели, теми героями, которые в те тяжелые времена не упали, а возвышались духом и с наслаждением готовились к смерти, не за город, а за родину.

Севастополь декабрь уйӑхӗнче // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Эсир ӑнланатӑр, вӗсене ӗҫлеттерекен сисӗм-туйӑм вӑл, хӑвӑр сиссе-туйса курнӑ сисӗм туйӑм мар, вак-тӗвекпе интересленнӗ пирки мар, чапа, мухтава тухас шухӑшпа та мар ӗҫлеҫҫӗ вӗсем, вӗсене пӗр-пӗр урӑх сисӗм-туйӑм, вӑйлӑрах сисӗм-туйӑм, вӗсенчен етресем уланӑ ҫӗрте те ытти ҫӗрти пекех лӑпкӑн пурӑнакан ҫынсем туса хуракан сисӗм-туйӑм ӗҫлеттерет, ку сисӗм-туйӑм вӗсене, пӗрре вилес вырӑнне ҫӗр тӗрлӗ вилӗмпе вилес хӑрушлӑх пур ҫӗрте те лӑпкӑн пурӑнакан тунӑ, ҫав условисенче вӗсем пӗр вӗҫӗмсӗр ӗҫлесе, ҫӗр ҫывӑрмасӑр, тасамарлӑхра пурӑнаҫҫӗ.
Вы понимаете, что чувство, которое заставляет работать их, не есть то чувство мелочности, тщеславия, забывчивости, которое испытывали вы сами, но какое-нибудь другое чувство, более властное, которое сделало из них людей, так же спокойно живущих под ядрами, при ста случайностях смерти вместо одной, которой подвержены все люди, и живущих в этих условиях среди беспрерывного труда, бдения и грязи.

Пуринчен ытла сире пӗр япала савӑнтарать, эсир унтан савӑнтаракан шанчӑкпа тухрӑр, эсир ӗнтӗ Севастополе тытса илме май ҫуккине, Севастополе тытса илме май ҫуккине ҫеҫ те мар, вырӑс халӑхӗн вӑйне, кирек ӑҫта пулсан та, хавшатма май ҫуккине пӗлсе шанса тӑратӑр, — эсир кӑна нумай-нумай траверссемпе брустверсене, пысӑк ӑсталӑхпа тунӑ траншейӑсене, пӗр-пӗрин ҫинче тенӗ пек ларакан тупӑсемпе минӑсене курнӑран мар ҫапла калатӑр, эсир кӑна ҫынсен куҫӗсенче, сӑмахӗсенче, ӗҫри мелӗсенче, пӗр сӑмахпа каласан, Севастополе хӳтӗлекенсен чун хавалӗнче курнӑ.
Главное, отрадное убеждение, которое вы вынесли, — это убеждение в невозможности взять Севастополь, и не только взять Севастополь, но поколебать где бы то ни было силу русского народа, — и эту невозможность видели вы не в этом множестве траверсов, брустверов, хитросплетенных траншей, мин и орудий, одних на других, из которых вы ничего не поняли, но видели ее в глазах, речах, приемах, в том, что называется духом защитников Севастополя.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics