Шырав

Шырав ĕçĕ:

айне (тĕпĕ: ай) more information about the word form can be found here.

Таврӑнчӗ те, диван ҫине усӑнса анчӗ, аллисене пуҫ айне хучӗ те, мачча ҫине ӗмӗт татӑлнӑ пек пӑха пуҫларӗ.
Он бросился на диван, заложил руки за голову и остался неподвижен, почти с отчаянием глядя в потолок.

VIII // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

Касса янӑ йывӑҫ кутӗнче лесник йӑраланать; вӑл вӑрра хӑй айне пусса хунӑ та ун аллисене пиҫиххипе ҫурӑм хыҫнелле пӑрса ҫыхать.
У срубленного дерева, на земле, копошился лесник; он держал под собою вора и закручивал ему кушаком руки на спину.

Бирюк // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 156–163 с.

Аран-аран пӗр пысӑк тӗм айне йӑпшӑнса тӑтӑм.
Кое-как приютился я к широкому кусту.

Шыв яман плащсем йӗп-йӗпе исленчӗҫ, ҫитменнине тата, пеме кансӗрлерӗҫ; йывӑҫ айӗнче малтанах чӑн та хӳтӗччӗ, анчах кайран тулса ҫитнӗ шыв шӑпӑрах юхса анчӗ, кашни турат пире ҫӳпҫерен тӑкнӑ пек ислетрӗ, сивӗ шыв галстук айне юхса кӗчӗ, ҫурӑм тӑрӑх шӑпӑртатрӗ…
Непромокаемые плащики, не говоря уже о том, что мешали стрелять, пропускали воду самым бесстыдным образом; а под деревьями — точно, на первых порах, как будто и не капало, но потом вдруг накопившаяся в листве влага прорывалась, каждая ветка обдавала нас, как из дождевой трубы, холодная струйка забиралась под галстук и текла вдоль спинного хребта…

Чӗрӗ вилӗ // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 143–155 с.

Эпӗ пурин ҫинчен те манса кайрӑм, ӑна хам ҫума туртса илтӗм — унӑн алли мана парӑнса итлерӗ, пӗтӗм ӳт-пӗвӗ вара алли хыҫҫӑн туртӑнчӗ, шел тутӑрӗ хулпуҫҫи ҫинчен шуса анчӗ, пуҫӗ майӗпен манӑн кӑкӑр ҫине, манӑн ҫунакан тута айне выртрӗ.
Я забыл все, я потянул ее к себе — покорно повиновалась ее рука, все ее тело повлеклось вслед за рукою, шаль покатилась с плеч, и голова ее тихо легла на мою грудь, легла под мои загоревшиеся губы…

XVI // Асклида Соколова. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 84–131 с.

— Ну, каласа кӑтартӑр, — терӗ вӑл татах, кунта вӑрах ларма шутланӑ пек кӗпе аркипе аллипе тӳрлетсе урисем айне сарса хунӑ май, — каласа кӑтартӑр е мӗн те пулин вуласа парӑр, астӑватӑр-и, эсир пӗррехинче пирӗн патӑрта «Онегинран» вуланӑччӗ…
— Ну, рассказывайте же, — продолжала она, разглаживая полы своего платья и укладывая их себе на ноги, точно она усаживалась надолго, — рассказывайте или прочтите что-нибудь, как, помните, вы нам читали из «Онегина»…

IX // Асклида Соколова. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 84–131 с.

Пӳлӗм варринче, перссен кавирӗ ҫинче, пуҫ айне парча ҫитар хурса, алли-урине йӑрст тӑсса, Муций хӗрлӗ шел тутӑрпа витӗнсе выртать.
Посреди комнаты, на персидском ковре, с парчовой подушкой под головою, покрытый широкой красной шалью с черными, разводами, лежал, прямо вытянув все члены, Муций.

X // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 64–83 с.

Вӑл, ҫӗтӗк-ҫатӑк тумлӑскер, хытӑ хӑма ҫинче пуҫӗ айне михӗ хурса выртнӑскер, питӗ йывӑррӑн, асаплӑн вилчӗ.
Покрытая лохмотьями, на жестких досках, с мешком под головою, она трудно и тяжело кончалась.

XXII // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 3–63 с.

Эпӗ хыр айне пырса ун вулли ҫумне сӗвенсе тӑтӑм та хураллама пикентӗм.
Я добрался до ели, прислонился к ее стволу и начал караулить.

XVII // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 3–63 с.

«Ҫук», терӗ вӑл хӑйне хӑй: «эсӗ кирек камӑн аслашшӗ пулсан та, эпӗ сана ылттӑнланӑ рамӑпа кӗленче айне вырнаҫтарса хуратӑп».
«Нет», сказал он сам в себе: «чей бы ты ни был дедушка, а я тебя поставлю за стекло и сделаю тебе за это золотые рамки».

Пӗрремӗш пай // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 96–146 с.

Акӑ вӑл чаршав айне кӗрсе пӑхрӗ.
И вот — он глянул к нему вновь за ширмы.

Ку дивана сӑранпа витнӗ тесе те калама юрамасть ӗнтӗ, мӗншӗн тесен ӗлӗкрех сӑран ҫине ҫапнӑ пӑхӑр пӑтасем сӑранӗ усӑнса аннӑ пирки ҫаралса юлнӑ; Мӗкӗте вара сӑран айне чӑлхасем, кӗпе-йӗм е тата урӑх ҫуман япала чике-чике тултарнӑ.
О диване нельзя было сказать, что он обтянут кожею, потому-что ряд медных гвоздиков, когда-то прикреплявших ее, давно уже остался сам по себе, а кожа осталась тоже сверху сама по себе, так что Никита засовывал под нее черные чулки, рубашки и всё немытое белье.

Тепӗр тесен, хам, паян шухӑшласа кӑларнӑ япала пуриншӗн те парне пулса тӑчӗ; эпӗ ҫакна пӗлтӗм: кашни автанӑнах хӑйӗн Испанийӗ пур иккен, ҫак Испани вӗсен тӗкӗ айне вырнаҫнӑ.
Впрочем, за всё это вознаградило меня нынешнее открытие: я узнал, что у всякого петуха есть Испания, что она у него находится под перьями.

Ухмаха ернӗ ҫын ҫырса пынисем // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 75–95 с.

Паян аслӑ инквизитор манӑн пӳлӗме кӗчӗ, эпӗ, унӑн ури сассине аякранах илтсе, тенкел айне пытанса лартӑм.
Сегодня великий инквизитор пришел в мою комнату, но я, услышавши еще издали шаги его, спрятался под стул.

Юлашкинчен вӑл бритвипе ун янах айне хырма пуҫларӗ, сӑмсаран тытмасӑр хырма питӗ кансӗр пулин те, куштӑркка пуҫ пӳрнипе питӗнчен тата янах шӑмминчен тыткаласа, хырса пӗтерчӗ-пӗтерчех.
Наконец осторожно стал он щекотать бритвой у него под бородою, и хотя ему было совсем не сподручно и трудно брить без придержки за нюхательную часть тела, однако же, кое-как упираясь своим шероховатым большим пальцем ему в щеку и в нижнюю десну, наконец одолел все препятствия и выбрил.

III // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 51–74 с.

«Пӗлместӗп, тусӑм, анчах шӑршӑ кӗрет», тенӗ коллежски асессорӗ, хӑйӗнчен кулнӑшӑн вара Иван Яковлевич, табак шӑршласа илсе, ун питҫӑмартийӗсене, сӑмси айне, хӑлхи хыҫӗсене, пӗр сӑмахпа каласан, хӑй сӗрес тенӗ вырӑна пур вырӑна та супӑнь кӑпӑкӗ сӗрнӗ.
— «Не знаю, братец, только воняют», говорил коллежский асессор, — и Иван Яковлевич, понюхавши табаку, мылил ему за это и на щеке, и под носом, и за ухом, и под бородою, одним словом, где только ему была охота.

I // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 51–74 с.

Вӑл сӑмсана е пӗр-пӗр хӑлха айне пӑрахса е асӑрхамасӑр ӳкерсе хӑварса тӑкӑрлӑка пӑрӑнас тесе шутларӗ.
Он хотел его куда-нибудь подсунуть: или в тумбу под воротами, или так как-нибудь нечаянно выронить, да и повернуть в переулок.

Вӑл вырӑн ҫине ӳкнине илтсе арӑмӗ вӑранса кайрӗ; карӑнкаласа илчӗ, куҫ хӑрпӑкӗсене виҫӗ хутчен мӑчлаттарнӑ хыҫҫӑн куҫне уҫса ун ҫине кӑшт ҫилленчӗклӗн пӑхрӗ, анчах, упӑшки паян ӑна нимӗн чухлӗ те ачашласшӑн пулманнине курсан, кӳреннипе тепӗр айккине ҫаврӑнса выртрӗ те аллине хӗрлӗ питҫӑмарти айне хурса часах ҫывӑрса кайрӗ.
Движение, произведенное падением ее супруга на кровать, разбудило ее; протянувшись, поднявши ресницы и три раза быстро зажмуривши глаза, она открыла их с полусердитою улыбкою; но, видя, что он решительно не хочет оказать на этот раз никакой ласки, с досады поворотилась на другую сторону и, положив свежую свою щеку на руку, скоро после него заснула.

Кӳме // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 3–38 с.

Пӗр кӗтесре хул айне минтер хурса ларнӑ, ҫӑварне чӗлӗм хыпнӑ штаб-ротмистр хайӗн юратӑвӗнче пулса иртнӗ ӗҫсем ҫинчен ҫӑмӑллӑн та ҫыпӑҫуллӑн каласа парать.
В одном углу штаб-ротмистр, подложивши себе под бок подушку, с трубкою в зубах, рассказывал довольно свободно и плавно любовные свои приключения.

— Пӑх, пӑк, пӑ… пӑ… ӑ… ӑ… к, кунта, — ҫапла каласа, генерал йӑлтах табак тӗтӗмӗ айне пулчӗ.
— Пуф, пуф, пу, пу, пу… у… у… ф, здесь, — сказавши это, генерал весь исчезнул в дыме.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics