Шырав

Алексей

Алексей

Вӗсемпе танлашсан, Алексей куҫне ҫине-ҫине пилӗк хутчен мӑчлаттарчӗ.
Равняясь с ними, Алексей мигнул раз пять подряд.

Курса юлма та ӗлкӗрейместӗн, Алексей хӑйӗн чикарккине ҫавӑрса ҫӑвара чикнӗ те, куҫӗпе мӑчлаттарса, шӑлӗпе чӑмласа тӑрать, шӑрпӑк пама ыйтать.
Не успеет человек оглянуться, а Алексей, помаргивая, уже жует готовую цигарку и просит огоньку.

Унӑн сулахай аллине чавса таран татнӑ пулнӑ, анчах Алексей хӑйӗн хӑрах аллипе чикарккӑ питӗ ӑста ҫавӑрать: енчӗкне чавсипеле сарлака кӑкӑрӗ ҫумне хӗстерет, шӑлӗсемпе кирлӗ таран хут чӗрсе илет, ӑна вӑлак пек хутлатать, табакне чӗптӗмлесе илет, унтан пӳрнисене куҫпа курма ҫук вылянтарса пӗтӗрме пуҫлать.
Левую руку оторвало по локоть, но и одной крутит Алексей цигарки искусно и без промаха: прижмет кисет к выпуклому заслону груди, зубами оторвет нужный клочок бумаги, согнет его желобком, нагребет табаку и неуловимо поведет пальцами, скручивая.

Асли, хулсӑр Алексей, варринче пырать.
Старший, безрукий Алексей, шел в середине.

Алексей чӳрече умӗнчен пӑрӑнса, пӳрте кӗрес-и, кӗрес мар-и тесе, килкарти варринче шухӑша кайса тӑчӗ; унтан лаши патне хӑвӑрттӑн утса пычӗ те, йӗнер ҫине сиксе ларса, шӑпланнӑ урампа чуптарса кайрӗ.
Алексей отошел от окна, постоял среди двора, раздумывая, входить ли ему или не входить в дом; потом решительно пошел к коню, вскочил в седло и ускакал по притихшей улице.

«Акӑ вӗсем ӑҫта, — шухӑшларӗ Алексей, — «электричество кунне» тӑсни, унта вӗренме ӗлкӗрейменнине кунта вӗренни пур енчен те курӑнать.
«Так вот они где, — подумал Алексей. — По всему видно — «электрический день» наверстывают, подучиваются.

Лашине хапха патне тӑратса, Алексей тасатнӑ сукмакпа пӳрт умӗнчи сада кӗчӗ те чӳречерен пӑхрӗ, анчах мӗн тумаллине пӗлмерӗ: каймалла-и е юлмалла.
Оставив коня у ворот, Алексей прошел по расчищенной дорожке в палисадник и заглянул в окно — заглянул и не знал, что ему делать, уходить или оставаться.

«Ҫывӑрмасть-ха, — шухӑшларӗ Алексей.
«Значит, еще не спит, — подумал Алексей.

Рагулин хапхи умӗнче Алексей йӗнер ҫинчен сиксе анчӗ, калиткене уҫрӗ, вӗриленсе кайнӑ, йывӑррӑн сывлакан лашине килкартине ҫавӑтса кӗчӗ.
У ворот Рагулина Алексей соскочил с седла, отворил калитку и завел во двор горячего, тяжело дышащего коня.

«Кивӗ Артамашова ӗмӗрлӗхех пытармалла, — шухӑшлать Алексей, вара куҫ умӗнчи хунарсем сике-сике илчӗҫ, чӳхенсе сарӑлчӗҫ те пӗтӗм площадь ҫутӑпа ялкӑшса кайрӗ — Стефан Петрович Рагулин патӗнче пулмалла пулать…
«Старого Артамашова надо похоронить навечно, — думал Алексей, а фонари перед глазами подпрыгивали, расплывались, и вся площадь заливалась светом. — Надо побывать у Стефана Петровича Рагулина…

Тӗтреленнӗ куҫӗсемпе йӗнер ҫийӗн пӑхса, Алексей хӑйӗн пурнӑҫӗнче вӑл нихҫан та ҫакӑн пек хумхануллӑ кӑмӑл-туйӑма тӳссе курманнине ӑнланать.
Глядя через седло затуманенными глазами, Алексей понимал, что еще ни разу в своей жизни он не испытывал такого волнующего чувства.

Апла манпа Кондратьев интересленме пуҫланӑ имӗш — ку пит аван япала, — йӑл кула-кула шухӑшларӗ Алексей.
Значит, мною уже интересуется Кондратьев, это же очень здорово, — размышлял Алексей.

«Ӑҫта ҫав териех васкарӗҫ-ха вӗсем?» — ҫуна хыҫӗнчен пӑхса юлса шухӑшларӗ Алексей Артамашов.
«И куда они так поспешили?» — глядя вслед саням, подумал Алексей Артамашов.

— Ҫапла, Алексей, калаҫса татӑлнӑ тесе шутлӑпӑр-и?
— Значит, так, Алексей: будем считать, что мы договорились?

— Ӑҫталла эсир? — ыйтрӗ Алексей Саввӑран.
— А куда это вы? — спросил Алексей у Саввы.

— Председателе-и? — Алексей каллех кубанкине лӳчӗркерӗ, унӑн питӗнчи шӑнӑрӗсем чӗтресе илчӗҫ.
— Председателем? — Алексей снова смял в кулаке кубанку, и мускул на его смуглом лице дрогнул.

— Санӑн ӗлӗкхи ӗҫе тума тепӗр хут тытӑнмалла пулас пулсан, эсӗ, Алексей Степанович, мӗн шутланӑ пулӑттӑн?
— А как ты смотришь, Алексей Степанович, если бы вернуться тебе к прежней работе?