Шырав

Паганель

— Эпӗ арпашса кайнӑ-и? — кӑшкӑрса ячӗ Паганель.
— Это я-то рассеянный? — вскричал Паганель.

— Хӑвӑр ҫинчен анчах калӑр, Паганель, — терӗ майор.
— Говорите только о себе, Паганель, — сказал майор.

— Вӑй вылямалли сӑртсем анчах вӗсем, — терӗ Паганель.
— Не больше, как игрушечные горы, — ответил Паганель.

— Ахалех ан пӑлханӑр хаклӑ тусӑм, — терӗ Паганель, — Австралинчи Альпӑсем те Швейцаринчисем пекех тесе ан шухӑшлӑр.
— Не волнуйтесь напрасно, дорогой друг, — сказал Паганель, — и не думайте, пожалуйста, что Австралийские Альпы — то же самое, что Швейцарские.

Ҫӑра та тутлӑмарскерне чух-чух ӗҫкелесе Паганель ӑна питӗ аван тесе чысларӗ.
Паганель, удерживая гримасу отвращения, объявил этот напиток превосходным.

Паганель ҫапах та Австралинчи чее тутанса пӑхасшӑн пулчӗ, вара ӑна, чернил пек хураскерне, бурда текенскерне, пачӗҫ.
Но Паганель пожелал попробовать австралийский чай, и ему подали чёрную, как чернила, бурду.

Ҫавӑн пек илемсӗр япалана, тӑрӑшшӗпе фут ҫурӑллӑскерне, Паганель вӗлерчӗ.
Такого уродца, длиной почти в полтора фута, убил Паганель.

Сунар вӑхӑтӗнче сунарҫӑсем кунта пурӑнакан чӗрчунсенчен чылайӑшне тытрӗҫ, вӗсене Паганель те ячӗсенчен кӑна пӗлет.
Во время облавы охотники подстрелили несколько местных животных, которых, даже Паганель знал только по названию.

— Кинга илсен те акӑ, — терӗ Паганель, — Бёрк экспедицинчен пӗччен пуҫпа ҫӑлӑнса юлнӑскер, вӑл та ҫаплах калать.
— В частности, это говорил и Кинг, единственный оставшийся в живых участник экспедиции Бёрка, — сказал Паганель.

Вара Паганель ҫамрӑк ҫынна алӑ пачӗ те, лешӗ ӑна чӗререн тытса чӑмӑртарӗ.
И Паганель протянул молодому человеку руку, которую тот сердечно пожал.

— Ырӑ мар пулмӗ-ши сиртен ҫакна ыйтсан… — тесе пуҫларӗ Паганель, Майкель Паттерсон ҫине пӑхса.
— Не будет ли нескромностью, если я спрошу вас… — начал Паганель, обращаясь к Майкелю Паттерсону.

Каҫхи концерт ҫинчен каласа парам тесе Паганель ҫӑварне кӑна уҫнӑччӗ, ҫав вӑхӑтрах сасартӑк лашасем ҫине утланса икӗ ҫамрӑк ҫын вӑрмантан сирпӗнтерсе тухрӗҫ.
Паганель открыл уже рот, чтобы рассказать о вчерашнем ночном концерте, как вдруг из лесу выехали два молодых человека.

Паганель, куҫ пӑвса лартнӑ пек, нумайччен хускалмасӑр тӑчӗ.
Паганель долго стоял как зачарованный.

— Пушхирте рояль! — терӗ Паганель, — кӑна ӗненме ҫук.
— Рояль в пустыне! — сказал себе Паганель, — этому нельзя поверить.

Паганель пӗлӗт пирки ҫӗр ҫинчен аса илмесӗр астрономи енӗпе ҫеҫ шухӑшласа ҫӳрерӗ, ӑна труках аякран илтӗннӗ пӗр кӗвӗ ытти ҫинчен пӗтӗмӗшпех мантарчӗ.
Паганель весь отдался своим астрономическим грёзам, забывая о земле ради неба, как вдруг какая-то мелодия, доносившаяся издалека, привлекла его внимание.

Пӗр Паганель анчах ҫывӑрма выртмарӗ.
Не спал лишь один Паганель.

— Кӑна курма юласах пулать! — тесе хучӗ Паганель, — тен вӗсем татах бумеранга ӗҫе яраҫҫӗ.
— Необходимо остаться и посмотреть! — воскликнул Паганель, — может быть, они опять пустят в дело бумеранг.

— Апла пулсан, господин Паганель, ҫак тӗлӗнтермӗш япалана эсир мӗнле ӑнлантарса паратӑр? — тесе ыйтрӗ Мэри.
— В таком случае, чем же вы объясняете это поразитльное явление, господин Паганель? — спросила Мэри.