Шырав

Шырав ĕçĕ:

апат the word is in our database.

апат (тĕпĕ: апат) more information about the word form can be found here.

Володьӑн ҫывӑх ҫыннисем мана дипломат тесе чӗнеҫҫӗ, мӗншӗн тесен пӗррехинче, кӑнтӑрлахи апат хыҫҫӑн, халь тупӑкра выртакан кукамай вӗсем умӗнче теме пула пирӗн малашлӑх ҫинчен калаҫу хускатса, Володя ҫар ҫынни пулать, Николай вара ҫӳҫне à la cog тураса тирпейленӗ хура фраклӑ дипломат пуласса шанатӑп, терӗ, ун шучӗпе, дипломати ҫынни пулма ҫӳҫе лӑпах ҫавӑн пек тураса ҫӳремелле.
Приятели Володи называли меня дипломатом, потому что раз, после обеда у покойницы бабушки, она как-то при них, разговорившись о нашей будущности, сказала, что Володя будет военный, а что меня она надеется видеть дипломатом, в черном фраке и с прической à la cog, составлявшей, по ее мнению, необходимое условие дипломатического звания.

XXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Каҫхи апат хыҫҫӑн Володьӑпа Дубков, Нехлюдовсӑр пуҫне таҫта кайса килчӗҫ те ӑна чипер хӗр тесе йӗкӗлтерӗҫ.
Володя и Дубков после ужина ездили куда-то без Нехлюдова и называли его красной девушкой…

XXV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫапах вӑл кӑнтӑрла яланах килте апатланать, апат хыҫҫӑн хальчченхи пекех диванлӑ пӳлӗме вырнаҫса ларать те шавах Катьӑпа темле вӑрттӑнлӑх ҫинчен калаҫать; анчах мана — вӗсен калаҫӑвӗсене хутшӑнманскере — илтӗнни тӑрӑх шутласан, вӗсем хӑйсем вуланӑ романсенчи геройсем ҫинчен, ҫав геройсен хушшинчи кӗвӗҫӳпе юрату ҫинчен кӑна пуплеҫҫӗ; ҫакнашкал калаҫура мӗнех интереслентерет-ха вӗсене, мӗн килӗшнипе ҫавнашкал кӑмӑллӑн кулаҫҫӗ-ха вӗсем, хӗрӳллӗн тавлашаҫҫӗ — нимӗн те ӑнланмастӑп.
Он обедает, однако, регулярно дома и после обеда по-прежнему усаживается в диванной и о чем-то вечно таинственно беседует с Катенькой; но сколько я могу слышать — как не принимающий участия в их разговорах, — они толкуют только о героях и героинях прочитанных романов, о ревности, о любви; и я никак не могу понять, что они могут находить занимательного в таких разговорах и почему они так тонко улыбаются и горячо спорят.

XX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫак асран кайми кун пурте кукамай пӳлӗмӗнче апатланаҫҫӗ, пурин пичӗ ҫинче те савӑнӑҫ ҫутӑлса тӑрать, апат вӑхӑтӗнче, пирожнӑй ҫинӗ чух, дворецки сӑпайлӑ-мӑнаҫлӑ тата ҫакӑнпа пӗрлех хаваслӑ сӑн-сӑпатпа салфеткӑпа чӗркенӗ шампански бутылкине илсе кӗрет.
В этот достопамятный день все обедают в комнате бабушки, на всех лицах сияет радость, и за обедов, во время пирожного, дворецкий, с прилично-величавой и вместе веселой физиономией, приносит завернутую в салфетку бутылку шампанского.

Володя ирӗксӗрленипе мар, хӑй кӑмӑлӗпе кунӑн-ҫӗрӗн ҫӳлте вӗренсе ларать, кӑнтӑрлахи апат ҫиме кӑна аяла анать.
Володя только к обеду сходит вниз, а целые дни и даже вечера проводит на верху за занятиями, не по принуждению, а по собственному желанию.

Акӑ пӗр вырсарникун, кӑнтӑрлахи апат хыҫҫӑн, кукамай пӳлӗмне учительсемпе икӗ профессор пыраҫҫӗ те аттепе ытти хӑнасем умӗнче университета кӗмелли экзамен репетицине ирттереҫҫӗ, кунта Володя, кукамая хытӑ савӑнтарса, хӑй тӗлӗнмелле лайӑх пӗлнине кӑтартать.
Но вот в одно воскресенье, после обеда, в комнате бабушки собираются все учители, два профессора и в присутствии папа и некоторых гостей делают репетицию университетского экзамена, в котором Володя, к великой радости бабушки, выказывает необыкновенные познания.

Икӗ сехет тӗлнелле Сен-Жеромпа Володя аяла анчӗҫ, Николай ман валли апат илсе килчӗ, эпӗ унпа хам мӗн туса хуни тата мана мӗн кӗтни пирки калаҫу пуҫарсан: — Эх, ырӑ ҫыннам, ан кулянӑр, ҫил вӗрет-вӗрет те хӑех чарӑнать, — терӗ вӑл.
В два часа St.-Jérôme и Володя сошли вниз, а Николай принес мне обед, и когда я разговорился с ним о том, что я наделал и что ожидает меня, он сказал: — Эх, сударь! не тужите, перемелется, мука будет.

XVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Апат хыҫҫӑн petits jeux пуҫланчӗҫ, эпӗ ку вӑйӑсене хавхалансах хутшӑнтӑм.
После обеда начались petits jeux, и я принимал в них живейшее участие.

ХIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Каҫчен пӗр-пӗринпе калаҫмарӑмӑр; эпӗ хам айӑплине туйрӑм, ун ҫине куҫ ҫӗклесе пӑхма хӑрарӑм, яра куна ним тумасӑр ирттертӗм; Володя халичченхи пекех аван вӗренчӗ, кӑнтӑрлахи апат хыҫҫӑн та яланхиллех хӗрачасемпе кула-кула калаҫрӗ.
До вечера мы не говорили друге другом; я чувствовал себя виноватым, боялся взглянуть на него и целый день не мог ничем заняться; Володя, напротив, учился хорошо и, как всегда, после обеда разговаривал и смеялся с девочками.

V сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Аттене, Мускавра пирӗн ҫине пачах ҫаврӑнса пӑхманскере, ӗмӗрех пӑшӑрхануллӑ сӑнпа ҫӳресе, хура сюртукпа е фракпа пирӗн пата кӑнтӑрлахи апат тӗлне кӑна таврӑнаканскере, эпӗ сахалтарах хисеплекен пултӑм, ун — кӗпин кӑларса янӑ сарлака ҫухавийӗ те, халачӗ те, старостисем те, приказчикӗсем те, вӑл итем ҫине уҫӑлма ҫӳренисемпе сунара кайнисем те мана питех тӗлӗнтермерӗҫ ӗнтӗ.
Папа, который в Москве почти совсем не занимался нами и с вечно озабоченным лицом только к обеду приходил к нам, в черном сюртуке или фраке, — вместе с своими большими выпущенными воротничками рубашки, халатом, старостами, приказчиками, прогулками на гумно и охотой, много потерял в моих глазах.

IV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Паллах; эпир ҫӳлте пӗр енче пурӑнатпӑр; эсир тепӗр енче; атте — картишӗнчи пӗчӗк пӳртре; кӑнтӑрлахи апат аялта, кукамай патӗнче, пурте пӗрле ҫиетпӗр.
— Разумеется; мы будем жить на верху в одной половине; вы в другой половине; а папа во флигеле; а обедать будем все вместе, внизу у бабушки.

III сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Акӑ ял та курӑнать, кунта эпир кӗрсе канатпӑр, кӑнтӑрлахи апат ҫиетпӗр.
Но вот и деревня, в которой мы будем обедать и отдыхать.

I сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Лупас айӗнче апат валашки умне кӑкарнӑ пирӗн лашасем тӑраҫҫӗ, вӗсем васкамасӑр чӑмлани илтӗнет.
Под ними виднеются наши лошади, привязанные около кормяг, и слышно их мерное жевание.

Кӑнтӑрлахи апат хыҫҫӑн ҫывӑрма ун пӳлӗмне эпӗ халиччен час-часах килеттӗмччӗ, ҫавӑнпа эп мӗншӗн килнине тавҫӑрса илчӗ те, вырӑнӗ ҫинчен тӑрса, мана ҫапла каларӗ:
Так как еще прежде довольно часто случалось, что после обеда я приходил спать в ее комнату, она догадалась, зачем я пришел, и сказала мне, приподнимаясь с постели:

XXVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пытарас умӗн, кӑнтӑрлахи апат хыҫҫӑн, манӑн ҫывӑрас килчӗ те, Наталья Савишнӑн мамӑк тӳшекӗ ҫине, мамӑк пустарса ҫӗлетнӗ ӑшӑ утиял айне выртма ӗмӗтленсе, унӑн пӳлӗмне кайрӑм.
Накануне погребения, после обеда, мне захотелось спать, и я пошел в комнату Натальи Савишны, рассчитывая поместиться на ее постели, на мягком пуховике, под теплым стеганым одеялом.

Анне ҫук ӗнтӗ, ҫапах пирӗн пурнӑҫ хӑй майӗпех пырать: эпир ҫав сехетсенчех, ҫав пӳлӗмсенчех ҫывӑрма выртатпӑр, ҫывӑрса тӑратпӑр; ирхи тата каҫхи чей, кӑнтӑрлахи тата каҫхи апат — ҫаксем пурте хальчченхи вӑхӑтрах пулса пыраҫҫӗ: сӗтелсем, пукансем ҫав вырӑнсенчех лараҫҫӗ; кил-ҫуртра, пирӗн пурнӑҫ йӗркинче нимӗн те улшӑнмарӗ; анне ҫеҫ ҫук…
Maman уже не было, а жизнь наша шла все тем же чередом: мы ложились и вставали в те же часы и в тех же комнатах; утренний, вечерний чай, обед, ужин — все было в обыкновенное время; столы, стулья стояли на тех же местах; ничего в доме и в нашем образе жизни не переменилось; только ее не было…

Кӑнтӑрлахи апат хыҫҫӑн шӑнтса чӗтретме, вӗрилентерме пуҫларӗ, хам пӗр хӑнӑхнӑ йӗркепе ҫаплах ҫӳрерӗм те ҫӳрерӗм, чей ӗҫнӗ хыҫҫӑн Любочкӑпа пӗрле тӑватӑ алӑпа рояль калама лартӑм.
После обеда я почувствовала озноб и жар, но, по заведенному порядку, продолжала ходить, а после чаю села играть с Любочкой в четыре руки.

— Уйрӑмах каҫхи апат хыҫҫӑн…
— Особенно после ужина…

XXIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Каҫхи апат вӗҫленеспе дворецки салфеткӑпа чӗркенӗ бутылкӑран чӗрӗк курка шампански тултарсан, ҫамрӑк ҫын ман валли ҫине тӑрсах туллиех тултарттарчӗ те ҫав куркана сывламасӑр тӗппипех ӗҫтерчӗ, вара пӗтӗм шӑмшак тӑрӑх кӑмӑллӑ ӑшӑ чупса кайрӗ, хама хӳтӗлекен савӑк ҫынна кӑмӑлларӑм тата тем пирки ахӑлтатса кулса ятӑм.
К концу ужина, когда дворецкий налил мне только четверть бокальчика шампанского из завернутой в салфетку бутылки и когда молодой человек настоял на том, чтобы он налил мне полный, и заставил меня его выпить залпом, я почувствовал приятную теплоту по всему телу, особенную приязнь к моему веселому покровителю и чему-то очень расхохотался.

Пӗрремӗш мӑшӑрта ташланӑ ҫамрӑк ҫын каҫхи апат ҫинӗ чух пирӗнпе пӗрле ачасен сӗтелӗ хушшине ларчӗ те уйрӑммӑнах ман ҫине пӑха пуҫларӗ, эхер инкек курнӑ хыҫҫӑн мӗн те пулин туйма пултарсан, ҫакӑ манӑн хама хам юратас кӑмӑла самаях хӑпартлантарнӑ пулӗччӗ.
За ужином молодой человек, танцевавший в первой паре, сел за наш, детский, стол и обращал на меня особенное внимание, что немало польстило бы моему самолюбию, если бы я мог, после случившегося со мной несчастия, чувствовать что-нибудь.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics