Corpus of the Chuvash language

Ҫавӑнтах кил таврашне саланчӗҫ, чӑхсем усракан вырӑна, пушӑ выльӑх картине кӗрсе пӑхрӗҫ, пушӑ сарайӗнчи улӑма сапаласа пӗтерчӗҫ — ун айӗнче чӑхсем ларма пултарнӑ пек.

Они разбрелись по двору, заглянули в курятник, в пустой хлев, разбросали солому в пустом сарайчике, будто там могли сидеть куры.

VII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Ура айӗнче юр кӑчӑртатнӑ.

Снег скрипел под ногами.

VII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Манӑн Ваҫҫӑна унта, ҫырмара, выртма авантарах, Левонюка мӑйкӑҫра ҫакӑнса тӑма авантарах, Олёнӑна нимӗҫсен штыкӗсем айӗнче шартлама сивӗре ҫаппа-ҫарамассӑн чупма авантарах пулнӑ, пурне те сана мӗн пулассинчен авантарах!

Моему Васе лучше в овраге лежать, Леванюку лучше в петле висеть, Олене было лучше голой по морозу бегать под немецкими штыками, всем лучше, чем тебе будет!

VII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Часовойӑн аттисем айӗнче юр кӑчӑртатрӗ, Вернерӑн сӑмси шӑхӑрни илтӗнсе тӑчӗ.

Снег поскрипывал под сапогами часового под окном, посвистывал носом Вернер.

VI // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Ҫил темиҫе самантлӑха лӑплансан, вара пӳрт хыҫӗнчи часовой пӗр виҫеллӗн, йывӑррӑн утни, унӑн атти айӗнче юр кӑчӑртатни илтӗнчӗ.

Когда он на минуту затихал, слышались тяжелые, мерные шаги часового перед домом, скрип снега под его сапогами.

VI // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Тупписем вӗсен тата ялтан тухнӑ ҫӗрти ҫӑкасем айӗнче тӑраҫҫӗ, анчах унта урӑх йышшисем, пӗчӗкрех…

Пушки у них еще под липами, как итти из деревни, но там другие, поменьше…

VI // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Шӑнкӑртатакан вӗтӗ хум, пӑр айӗнчен хӗсӗнсе тухса, каллех пӑр айӗнче ҫухалчӗ, хӑйӗн вӑрӑм ҫулӗпе инҫетри-инҫетри ҫӗршывсене кайрӗ.

Журчащая, мелкая волна вырывалась из-под льда и снова исчезала подо льдом, убегая своими дальними дорогами в дальние, дальние места.

V // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Арман чулӗ айӗнче ҫӑнӑх юхнӑ пекех.

Как мука из отверстия жернова.

V // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Вакӑри пысӑк мар пуша вырӑна ыткӑнса тухсан, вӑл вӗренӗ пек ҫавӑрӑнса тӑчӗ, унтан, каллех пӑр айӗнче ҫухалса, хӑйӗн вӑрӑм ҫулӗ тӑрӑх инҫетри ҫӗршывсене кайрӗ.

Она клокотала, вырываясь на небольшое свободное пространство проруби, и снова исчезала подо льдом, уносясь в свой дальний путь, в дальние края.

V // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Ывӑлӗ унпа пӗрле пулнӑ, вӑл лӑпкӑн кӑна ҫывӑрнӑ, Олёнӑн аллисем айӗнче унӑн кайӑк чӗри евӗрлӗ пӗчӗк чӗри вӗттӗн, час-час тапса тӑнӑ.

Сын был с нею и тихонько спал, под руками Олёны мелко и часто билось маленькое сердце, словно сердце птицы.

V // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Анчах вӑл аллисем айӗнче ывӑлӗн ӑшӑ кӗлетки выртнине туйса тӑчӗ те, ҫав пӗчӗк кӗлеткерен унӑн чӗрине вӑйпа хастарлӑх шуса хӑпарчӗ.

Она чувствовала под руками теплое тельце сына, и от этого маленького тела в ее сердце вливались сила и бодрость.

V // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Куҫӗ айӗнче темӗн пысӑкӗш хура-хӗрлӗ-кӑвак мӑкӑль шыҫса йӗпресе тӑнӑ.

Под глазом расплывался огромный кровоподтек, большой, черный, красный, фиолетовый.

V // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Олёна пӑр авӑнма пуҫланине хӑйӗн айӗнче тӗпсӗр шывлӑ шӑтӑк пулма тытӑннине туйрӗ.

Олена почувствовала, что он колеблется, что под ней открывается водная пропасть.

V // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Вакӑ хӗррисем симӗсрех тӗслӗ пулнӑ, тӗксӗмрех шыв чӗрӗ шыв пекех хумханкаласа, хусканса, юхса ирӗкелле тухнӑ, унтан каллех пӑр айӗнче ҫухалнӑ, хӑйӗн вӑрӑм ҫулӗпе шӑнкӑртатса кайнӑ.

Края были зеленоватые, темная вода переливалась, двигалась, как живая, булькала, вырываясь на маленькое болотное пространство, и снова исчезала под льдом, бежала в свой дальний путь.

V // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Ылтӑн тӗслӗ тӗштырӑ шанчӑклӑ вырӑнсене ӑсатӑнчӗ — вӑл ҫӗрӗн ылтӑн юнӗ пулнӑ, ҫӗр айӗнче выртса, ырӑ кунсем ҫитессине, хамӑрӑннисем килессине кӗтет.

Он сыпался золотистой струей, катился живым потоком — золотая кровь земли, ждал в земле лучших дней, когда придут свои.

IV // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Хамӑрӑннисем килсен — ҫӗр айӗнче запассем ҫителӗклӗ, пурне те тӑрантарма ҫитмелле.

Придут свои, — в земле хватит запасов, чтобы всех прокормить.

IV // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Ҫӗр айӗнче нимӗҫсен тӑранма пӗлмен куҫӗсем курмалла мар туса пытарнӑ тӑван ҫӗршывӑн ылтӑн чӗри выртнӑ.

Но в земле лежало недоступное прожорливому немецкому глазу золотое сердце родины.

IV // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Ҫӗр айӗнче выртакан тырӑ — яла ҫӑкӑр паракан тыра кӑна мар вет вӑл.

Ведь лежащее в земле золотое зерно, это не просто зерно, дающее деревне хлеб.

IV // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Вӑл шалта, тӑпра айӗнче, ҫилтӑман хывса тултарнӑ кӗртсем айӗнче выртать.

Лежало под толстым слоем земли, лежало под снежными сугробами, нанесенными вьюгой.

IV // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Ылтӑн пек тулӑ та, ыраш та, урпа та, Хӗрлӗ Ҫара параймасӑр юлни те, кӗркунне пуҫтарса кӳртнӗ чаплӑ тырпулӑн юлашки пӗтӗмпех ҫӗр айӗнче выртнӑ.

 В земле лежали золотая пшеница и рожь, и ячмень, и все, что не успели сдать Красной Армии, что осталось у них от неистощимого, щедрого, золотого безумия осеннего урожая.

IV // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.