Corpus of the Chuvash language

Фрицсем пӗр бомба пӑрахӗҫин хӑть, унсӑрӑн сывлӑш тревогисем ахаль ҫеҫ халӑха хӑратнӑ пек туйӑнать.

Хочется, чтобы фрицы хоть одну бомбу сбросили, а то кажется, что все эти воздушные тревоги зря народ пугают.

Пӗрремӗш сыпӑк // Тани Юн, Иоаким Максимов-Кошкинский. Козлов, Иван Андреевич. Крымра вӑрттӑн ӗҫлени / [Тани Юн, И. Максимов-Кошкинский куҫ.]. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1954. — 352 с.

Ӑна вӗсен сасси темиҫе пин пӑт туртакан мӑлатук темӗн пысӑкӑш сунтал ҫине ҫапнӑн туйӑнать.

Это был звон гигантской стопудовой паровой машины, ударявшей по гигантской наковальне.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

— Чӑнах та ҫапла пулас пекех туйӑнать — терӗ Михеев:

— И похоже на это, — говорил Михеев.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

Старик, хупӑ куҫӗсемпе, такама хыпаласа шыраса ҫӳренӗн туйӑнать.

Точно он с закрытыми глазами ловил кого-то невидимого.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

Вырӑнӗ-вырӑнӗпе Борина хӑйӗн ури айӗнче симӗс мӑклӑ ҫӗр кисреннӗ пек туйӑнать.

Местами Борину казалось, что зеленая мшистая почва колебалась у него под ногами.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

Темиҫе тӗле те чарӑнса пӑхрӗ Михеев, пӗринче вырӑнӗ лайӑх, анчах курӑкӗ нӳрӗрех пек туйӑнать; е тата тӳрем хӑйӑрлӑ вырӑна тӳнсе каяс тесе те шутлать, анчах выртас тенӗ ҫӗрте шултӑра кӑткӑсем курӑнса каяҫҫӗ.

То Михееву казалось, что местечко хорошее, а трава как будто бы сырая; то вдруг хорошая песчаная лужайка, на которой он уже думал развалиться, вдруг наполнялась крупными, быстро ползущими муравьями.

Иккӗмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

Халь те-ха ӑна хӑйӗн шӑм-шакки такам тытса лӑсканӑ хыҫҫӑнхи пек йывӑррӑн туйӑнать.

Он все еще чувствовал себя разбитым.

Иккӗмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

— Юлашки кунсенче эсӗ Арон, хӑвна ху темӗнле шанчӑксӑррӑн тыткаланӑ пек туйӑнать, — терӗ Михеев шӳтле.

— Такое поведение за последние дни, Арон, мне кажется подозрительным, — сказал, шутя, Михеев.

Иккӗмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

Анчах та ҫынсене хӑтӑлас тенӗ шухӑш ҫеҫ мар аптӑратать, тепӗр шухӑш та кӑкӑрӗсене пӑва-пӑва илет, вӑл шухӑш йывӑр шухӑш: ҫынсем ӳкӗнеҫҫӗ, вӗсене намӑс пек туйӑнать, вӗсен ҫиллисем каплана-каплана килеҫҫӗ.

Но за этим чувством было другое, тяжелое, сосущее и более глубокое чувство: это было чувство, как будто похожее на раскаяние, стыд и злобу.

27 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Пур енчен илсе пӑхсан та батарея командирӗ паян Володьӑна ӗнерхи пек, сивӗ кӑмӑллӑ ҫын пек туйӑнмарӗ; пачах урӑхла, ун ҫине пӑхсан — вӑл ӑшӑ кӑмӑллӑ, хӑналама юратакан килхуҫи тата аслӑ юлташ пек туйӑнать.

Вообще батарейный командир казался нынче вовсе не таким суровым, как вчера; напротив, он имел вид доброго, гостеприимного хозяина и старшего товарища.

20 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Пӗр сӑмахпа каласан вӑл хӑй нумай пӗлнине, ӑслине кӑтартать, ырӑ сисӗм-туйӑмӗсене палӑртать; анчах та Володьӑшӑн пулсан ку пӗтӗмпех ятарласа вӗренсе хунӑ калаҫу пек, суя калаҫу пек туйӑнать.

Вообще выказывал много знания, ума и благородных чувств; но почему-то все это казалось Володе заученным и неестественным.

18 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Блиндажран тухсан Козельцов темиҫе хутчен те ӑмлатса темӗскер каларӗ те хулпуҫҫийӗсене хутлаткаласа илчӗ, тем пирки-ҫке, ӑна темӗскер ыратнӑн тупӑнчӗ, хӑйне аван мар иккенне, темӗскер тарӑхтарнине туйса илчӗ вӑл, полк командирӗ ҫине тарӑхни мар ку (ун ҫине тарӑхма сӑлтавӗ те ҫук), хӑйӗн ҫине, мӗнпур тавралӑх ҫине тарӑхнӑн туйӑнать ӑна.

Выйдя из блиндажа, Козельцов несколько раз промычал что-то и подернул плечами, как будто ему было от чего-то больно, неловко или досадно, и досадно не на полкового командира (не за что), а сам собой и всем окружающим он был как будто недоволен.

15 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Хӑйне хӑй хӑравҫӑ вырӑнне хурать вӑл, хӑйӗн ҫине пӑхнинче, кашни сӑмахрах хӑйӗнчен, мӗскӗн хӑравҫӑран, йӗрӗнни палӑрнӑн туйӑнать ӑна.

Что он трус, что в каждом взгляде, в каждом слове он находил презрение к себе, как к жалкому трусу.

13 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Пурнӑҫра улшӑну-мӗн пулсан, ҫын час-часах кӑмӑлсӑрланать, ҫӗнни аван мар пек туйӑнать ӑна, пуринчен ытла ҫавӑн пек сисӗм-туйӑма пула тата тусӗсем ӳкӗтленипе ҫак виҫ-тӑватӑ уйӑх хушшинче вӑл хӑй действующи ҫара кайнине ҫав тери ухмахла ӗҫ тунине те чухласа илме ӗлкӗрнӗ.

Во все это время приятели, а более всего то заднее чувство недовольства новым, которое является при каждой перемене положения, успели убедить его в том, что он сделал величайшую глупость, поступив в действующую армию.

5 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Офицер хӑйӗн денщикне васкатать: мӗнле те пулин хӑвӑртрах ҫитес килнӗ пек туйӑнать ӑна.

Офицер погонял денщика: ему, казалось, хотелось как можно скорей приехать.

1 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

— Суранӑра лайӑхрах ҫыхтарнӑ пулсан, хӑвӑршӑнах аван пулнӑ пулӗччӗ, ваше благородие, — терӗ хӑюсӑр Игнатьев: — хӗрсе кайнӑ чух кӑна ҫапла вӑл, нимех те мар пек туйӑнать, япӑхрах ан пултӑрччӗ, ав вӗт мӗнле ҫунтараҫҫӗ унта… чӑнах ара, ваше благородие.

— Вам бы лучше перевязаться, ваше благородие, как следует, — сказал робкий Игнатьев, — ведь это сгоряча она только оказывает, что ничего, а то хуже бы не сделать, ведь тут вон какая жарня идет… право, ваше благородие.

13 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Калугин ҫак чӑн-чӑннипех ҫын пурӑнакан пӳлӗм евӗрлӗ блиндажа пӑхса ларнӑ май тупӑ кӗрслетнӗ сасӑсене итлесе ларать, блиндажра вӗсен сасси вӑйсӑртарах илтӗннӗ пек туйӑнать, хӑй те ӑнланса илеймест вӑл, мӗнле майпа-ха икӗ хутчен хӑраса ӳкме пултарнӑ вӑл; хӑйне хӑй тарӑхать вӑл, унӑн каллех хӑрушлӑх умӗнче тӑрас килет, хӑйне хӑй ҫӗнӗрен сӑнаса пӑхас кӑмӑлӗ пур унӑн.

И слушая выстрелы, казавшиеся слабыми в блиндаже, Калугин решительно понять не мог, как он два раза позволил себя одолеть такой непростительной слабости; он сердился на себя, и ему хотелось опасности, чтобы снова испытать себя.

9 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

«Кайӑксем вӗҫнине сӑнакан ҫынна вӗсем ахальрен ҫеҫ ҫуначӗсемпе сулланӑ пек туйӑнать.

«Человеку, смотрящему на полет птицы, кажется, что она просто машет крыльями.

6. Вӗсен пуҫне аэроплан тӑвас шухӑш епле пырса кӗнӗ // Ярукка Сантри. Чарнлей, М. Райтсем: (Вильбурпа Орвиль) / А. И. Ярлыкин куҫарнӑ; ред. Н. Васянка. — Шупашкар: Чӑвашсен патшалӑх издательстви, 1936. — 110 с.

Ҫапла шухӑшлани парадокс пек туйӑнать, анчах вӑл тӗрӗс.

Это рассуждение кажется только парадоксом, но оно верно.

1 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Сире таҫта хӑвӑртан инҫетрех те мар етре ҫурӑлнӑ сасӑ илтӗннӗн туйӑнать, пур енчен те пуля сассисем илтӗнеҫҫӗ пек, — пыл хурчӗ пек нӑрлаканнисем те, шӑхӑраканнисем те, хӗлӗх пек янӑраканнисем те пур пек вӗсен хушшинче, — ҫав тери хӑрушӑ кӗмсӗртетсе янӑракан сасса илтетӗр, вӑл сасӑ сире пурне те ҫӳҫентерсе ярать, сирӗншӗн пулсан вара вӑл темӗнле, калама ҫук хӑрушӑ япала пек туйӑнса каять.

Как вам кажется, недалеко от себя слышите вы удар ядра, со всех сторон, кажется, слышите различные звуки пуль — жужжащие, как пчела, свистящие, быстрые или визжащие, как струна, — слышите ужасный гул выстрела, потрясающий всех нас, и который вам кажется чем-то ужасно страшным.

Севастополь декабрь уйӑхӗнче // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.