Шырав

Шырав ĕçĕ:

лараҫҫӗ (тĕпĕ: лар) more information about the word form can be found here.

Саркаланса ӳсекен хурӑнсемпе йӑрӑс топольсем хӑйсен ӗмӗр вырӑнӗсенче ҫирӗппӗн лараҫҫӗ.
И только раскидистые березы да высокие тополя прочно стояли на своих старых местах.

2-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вара ӑна хӑй ҫуралнӑ килӗнче хӑна пӳлӗмӗ курӑнать, вӑл пысӑк та тӗттӗм, унта пӗр ҫурта ҫеҫ ҫунать; ҫаврака сӗтел тавра унӑн вилнӗ амӑшӗпе хӑнисем лараҫҫӗ: вӗсем ним чӗнмесӗр ҫӗлеҫҫӗ; ашшӗ чӗнмесӗр уткалать.
И видится ему большая темная, освещенная сальной свечкой гостиная в родительском доме, сидящая за круглым столом покойная мать и ее гости: они шьют молча; отец ходит молча.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Хӑй умӗнчи япаласене тӗлӗкре курнӑ-и вӑл е пурнӑҫра тахҫан курса маннӑ-и, анчах вӑл ҫакна ӑнланать: ун умӗнче ҫав тахҫан курнӑ ҫынсемех лараҫҫӗ, ҫав сӑмахсенех вӑл тахҫанах пӗрре илтнӗччӗ; ӗмӗтпе тепӗр хут ҫав вӑхӑта курма май ҫук, ӑс-пуҫ иртнине тепӗр хут чӗртеймест, шухӑша ярать.
Во сне ли он видел происходящее перед ним явление, жил ли когда-нибудь прежде, да забыл, но он видит: те же лица сидят около него, какие сидели тогда, те же слова были произнесены уже однажды: воображение бессильно перенести опять туда, память не воскрешает прошлого и наводит раздумье.

Кил хуҫи арӑмӗн пӳлӗмӗнче темиҫе эрне хушши сӗтелсем юнашар лараҫҫӗ: вӗсем ҫине Илья Ильич халатне тата ҫав утиялсем сарса хунӑ.
Целые недели комната хозяйки была загромождена несколькими раскинутыми и приставленными один к другому ломберными столами, на которых расстилались эти одеяла и халат Ильи Ильича.

Урайӗнче ҫу каткисем, тем пысӑкӑш хӑйма чӳлмекӗсем, ҫӑмарта карҫинккисем лараҫҫӗ — мӗн-мӗн кӑна ҫук унта!
На полу стояли кадки масла, большие крытые корчаги с сметаной, корзины с яйцами — и чего-чего не было!

Чӑх чӗпписем шиплеттерме пӑрахрӗҫ, вӗсем тахҫанах ӳссе ҫитрӗҫ те хӑйсен витисенче пытанса лараҫҫӗ.
Цыплята не пищали больше, они давно стали пожилыми курами и прятались по курятникам.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл, йӗри-тавралла ҫаврӑнкаласа, хӑй палланӑ ҫынсене шутлама тытӑнать: авӑ лере, унта — пур ҫӗрте те лараҫҫӗ, пурте ыйтаҫҫӗ:
Он озирается по сторонам и считает, сколько знакомых в театре: вон тут, там — везде сидят, все спрашивают:

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Хӑшпӗр чухне вӗсем ҫуршар сехет ним чӗнмесӗр лараҫҫӗ.
Они иногда молчали по получасу.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ниҫта та кайса ҫӳремесен, килте ырӑ курса лараҫҫӗ, юлташӗсемпе, хӗрарӑмсемпе ирхи е кӑнтӑрлахи апат ҫиеҫҫӗ — ҫакӑ вӗсен мӗнпур ӗҫӗ!
Не то, так дома сидят в благородной праздности; завтракают, обедают с приятелями, с женщинами — вот и все дело!

XI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Фон-Лангваген баронпа кӑна вӑл час-часах пӗччен пулкалать; барон тепӗр чухне ҫурҫӗрчченех ларать, анчах Ольга та вӗсемпе пӗрлех; вӗсем, никам пӗлменнине пӗлекенсем евӗрлӗ, нумайрах калаҫмасӑр лараҫҫӗ, ҫав анчах.
Только с бароном фон Лангвагеном часто остается она наедине; вечером он сидит иногда до полуночи, но почти всегда при Ольге; и то они все больше молчат, но молчат как-то значительно и умно, как будто что-то знают такое, чего другие не знают, но и только.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Пурте сулхӑнра, пир каркӑчсем айӗнче лараҫҫӗ; нянькӑсемпе ачасем кӑна, хӗвелтен хӑрамасӑр, курӑк ҫинче ушкӑнпа ҫӳреҫҫӗ е лараҫҫӗ.
Все сидели в тени, под холстинными навесами: только няньки с детьми, группами, отважно ходили и сидели на траве, под полуденными лучами.

Пӗр-пӗрин ҫине пӑхса чылайччен лараҫҫӗ, вӑхӑтӑн-вӑхӑтӑн тем пирки ассӑн сывлаҫҫӗ.
Сидят подолгу, глядя друг на друга, по временам тяжко о чем-то вздыхают.

Хӑна пӳлӗмӗнчи креслосем ҫинче килтисем, е куллен кунта ҫӳрекенсем кашниех хӑйне майлӑ вырнаҫаҫҫӗ те мӑшлатса лараҫҫӗ.
На креслах в гостиной, в разных положениях, сидят и сопят обитатели или обычные посетители дома.

Ун ҫывӑхӗнче Настасья Ивановнӑпа Пелагея Игнатьевна пуҫӗсене чиксе лараҫҫӗ, вӗсем праҫник кунӗ Илюшӑна е ун ашшӗне парнелеме, е хӑйсем валли пикенсех тем ҫӗлеҫҫӗ.
Подле нее сидит Настасья Ивановна да Пелагея Игнатьевна и, уткнув носы в работу, прилежно шьют что-нибудь к празднику для Илюши, или для отца его, или для самих себя.

Тепӗр чухне йытӑсем ҫапла чӳрече янахӗ ҫине лараҫҫӗ те, пуҫӗсене хӗвел питне хурса, пур иртен-ҫӳрене те тӗплӗн пӑхса ӑсатаҫҫӗ.
Так иногда собаки любят сидеть по целым дням на окне, подставляя голову под солнышко и тщательно оглядывая всякого прохожего.

Унӑн ачалла ӑсӗ хӑй умӗнче мӗн пулса иртнине сӑнать; курнисем ун чӗрине шалах кӗрсе лараҫҫӗ те ӳсме пуҫлаҫҫӗ, хӑйпе пӗрле аталанса пыраҫҫӗ.
Детский ум его наблюдает все совершающиеся перед ним явления; они западают глубоко в душу его, потом растут и зреют вместе с ним.

Вӗсем пӗринчен тепри пӗр ҫухрӑмра лараҫҫӗ.
в одной версте друг от друга.

Тепӗр пӳрт, чӗкеҫ йӑви пек, ту айккине ҫыпӑҫса ларнӑ; унтах тата виҫӗ пӳрт юнашар лараҫҫӗ, иккӗшӗ вара типӗ ҫырма тӗпнех вырнаҫнӑ.
Другая изба прилепилась к пригорку, как ласточкино гнездо; там три очутились случайно рядом, а две стоят на самом дне оврага.

Вӗсем пӗр-пӗринчен ҫывӑхра лараҫҫӗ тата хӑватлӑ алӑ ӑнсӑртран пӑрахнипе тӗрлӗ еннелле сапаланса кайнӑ пек туйӑнаҫҫӗ, — вӗсем ку тарана ҫитиех ҫавнашкал юлнӑ.
Они лежали недалеко друг от друга и были как будто случайно брошены гигантской рукой и рассыпались в разные стороны, да так с тех пор и остались.

Ӗҫсӗр тарҫӑсем урам алӑкӗ умӗнче лараҫҫӗ; унта хаваслӑ шӑв-шав, кулни, тӑмра сасси илтӗнет, хӗрсем хурчкалла выляҫҫӗ; Обломов тавра ун ачисем ҫуйӑхса чупаҫҫӗ, ун чӗркуҫҫийӗ ҫине хӑпарса лараҫҫӗ, мӑйӗнчен ҫакӑнаҫҫӗ; сӑмавар умӗнче… ҫак таврари патша майри, Обломовӑн турри… хӗрарӑм ларать!
Праздная дворня сидит у ворот; там слышатся веселые голоса, хохот, балалайка, девки играют в горелки; кругом его самого резвятся его малютки, лезут к нему на колени, вешаются ему на шею; за самоваром сидит… царица всего окружающего, его божество… женщина!

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics