Шырав

Шырав ĕçĕ:

шутланӑ (тĕпĕ: шутла) more information about the word form can be found here.

Вӑл хай университетра пулнӑ та ывӑлӗ те унта пулмалла тесе шутланӑ — ку нимӗҫ университечӗ пулмасан та, инкекех мар; вырӑс университечӗ ун ывӑлӗн пурнӑҫӗнче улшӑнусем туса, ачана ашшӗ палӑртнӑ йӗртен аяккалла пӑрса ярсан та — инкекех мар.
Он был в университете и решил, что сын его должен быть также там — нужды нет, что это будет не немецкий университет, нужды нет, что университет русский должен будет произвести переворот в жизни его сына и далеко отвести от той колеи, которую мысленно проложил отец в жизни сына.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫав хытӑ алӑсем халь-халь атпӑри тытас пек, ӑна мар пулсан — оркестрта сӗрме купӑс сӗркӗчӗ тытнинчен ытла нимех те тытаяс ҫук пек туйӑнать», — тесе шутланӑ вӑл.
Эти жесткие руки так и просятся приняться за шило или много-много — что за смычок в оркестре».

— Тӗрӗс, тӗрӗс, — шиклӗн те хӑвӑрттӑн хирӗҫ чӗнет те философи ыйтӑвӗсем ҫинчен калаҫма шутланӑ Илья Иванович, унтан каллех каллӗ-маллӗ уткалама пуҫлать.
— Правда, правда, — трусливо, скороговоркой отозвался Илья Иванович, вздумавший было пофилософствовать, и пошел опять ходить взад и вперед.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Обломовецсем ӗҫе, вӑл хамӑр асаттен аслашшӗсемех панӑ асап пулнӑ пек, тӳссе ирттернӗ, анчах ӑна юратма пултарайман, мӗнле те пулин ӗҫ сиксе тухсан, яланах унран пӑраннӑ, ҫапла туни тивӗҫлӗ тесех шутланӑ.
Они сносили труд как наказание, наложенное еще на праотцев наших, но любить не могли, и где был случай, всегда от него избавлялись, находя это возможным и должным.

Ырӑ ҫынсем: пурнӑҫа лӑпкӑ та ӗҫсӗр ирттермелле, вӑхӑтӑн-вӑхӑтӑн ҫеҫ ӑна кӑмӑла кайман ӑнсӑртлӑхсем: чир-чӗрсем, хирӗҫӳсем тата сӑмах майӗн каласан, ӗҫ пӑсма пултарать, тесе шутланӑ.
Добрые люди понимали ее не иначе, как идеалом покоя и бездействия, нарушаемого по временам разными неприятными случайностями, как то: болезнями, убытками, ссорами и, между прочим, трудом.

Йытта ҫынсем сенӗксемпе тата пуртӑсемпе хӑвалама тытӑнсан, вӑл, ҫынсенчен тарса, таҫта, ту хыҫне пытаннӑ, ҫакӑншӑн вара ӑна урнӑ йытӑ тесе шутланӑ; ҫав типӗ ҫырмана выльӑх-чӗрлӗх виллисене пӑрахнӑ; ҫырмара вӑрӑ-хурахсем те, кашкӑрсем те, ҫав таврара е ҫут тӗнчере пачах пулман тата ытти ҫавнашкал чӗрчунсем те пур тесе шутланӑ.
признанную бешеною потому только, что она бросилась от людей прочь, когда на нее собрались с вилами и топорами, исчезла где-то за горой; в овраг свозили падаль; в овраге предполагались и разбойники, и волки, и разные другие существа, которых или в том краю, или совсем на свете не было.

Вӗсен пурнӑҫне те нимӗнпе танлаштарса пӑхма ҫук: лайӑх пурӑнаҫҫӗ-и вӗсем, начар-и; пуян-и вӗсем, чухӑн-и; ыттисен мӗн пуррине тупма кирлӗ-и вӗсен, кирлӗ мар-и. Урӑхла пулман та, пулма та пултараймасть, ыттисем те шӑпах ҫакнашкал пурӑнӑҫпа пурӑнаҫҫӗ тесе шутланӑ телейлӗ ҫынсем, урӑхла пурӑнсан ҫылӑх пуласса шанса тӑнӑ.
Не с чем даже было сличить им своего житья-бытья: хорошо ли они живут, нет ли; богаты ли они, бедны ли; можно ли было чего еще пожелать, что есть у других. Счастливые люди жили, думая, что иначе и не должно и не может быть, уверенные, что и все другие живут точно так же и что жить иначе — грех.

Ун хыҫҫӑн вӑл ҫуртӑн флигелӗсем хӑш енне тухмаллине, хай йышӑнма шутланӑ хӑнасем мӗн чухлӗ пуласса шута илчӗ, лаша витисем, тарҫӑ пӳлӗмӗсем тата ытти хуралтӑсем пирки те шухӑшларӗ.
После этого расположил флигеля дома, сообразив число гостей, которое намеревался принимать, отвел место для конюшен, сараев, людских и разных других служб.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Захара, ҫамрӑк чухне улпут ҫуртӗнче лакейра пулнӑ хыҫҫӑн, Илья Ильича пӑхакан «этем» туса лартнӑ та, ҫавӑнтанпа вӑл хӑйне кирлӗ япала вырӑнне мар, илемлетекен япала вырӑнне, авалхи йӑлан тулли пурнӑҫне тата чапне тытса тӑмалли япала вырӑнне шутланӑ.
Захар, отслужив в молодости лакейскую службу в барском доме, был произведен в дядьки к Илье Ильичу и с тех пор начал считать себя только предметом роскоши, аристократическою принадлежностью дома, назначенною для поддержания полноты и блеска старинной фамилии, а не предметом необходимости.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Захарӑн калама ҫук пысӑк пӗр пахалӑхне Илья Ильич пӗлнӗ ӗнтӗ — Захар ӑна чӗререн парӑнса тӑрать, ҫакна Обломов хӑнӑхнӑ, ку урӑхла пулман та, пулма та пултараймасть тесе шутланӑ; ҫак пахалӑха пӗррехинче хӑнӑхнӑскер, вӑл ӗнтӗ ҫакӑнпа киленмен, ҫав хушӑрах, хӑй нимпе интересленмен пулсан та, Захарӑн шутсӑр нумай пӗчӗк ҫитменлӗхӗсене тӳсме пултарайман.
Илья Ильич знал уже одно необъятное достоинство Захара — преданность к себе, и привык к ней, считая также, с своей стороны, что это не может и не должно быть иначе; привыкши же к достоинству однажды навсегда, он уже не наслаждался им, а между тем не мог, и при своем равнодушии к всему, сносить терпеливо бесчисленных мелких недостатков Захара.

Хӑй ялӗнчен Мускава ҫити ҫакӑн пек кайса курнӑ та, пурте ҫапла ҫеҫ ҫӳреҫҫӗ пулӗ тесе шутланӑ.
Так он совершил единственную поездку из своей деревни до Москвы и эту поездку взял за норму всех вообще путешествий.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Нимле чее майсемсӗрех, кашни кун ҫемйипе, тӗрлӗ хӑнасемпе виҫесӗр апатланмалӑх тупӑш илсе тӑрсан, вӑл турра тав тунӑ, ҫакӑнтан ытларах тупӑш илме тӑрӑшнине ҫылӑх вырӑнне шутланӑ.
Получая, без всяких лукавых ухищрений, с имения столько дохода, сколько нужно было ему, чтоб каждый день обедать и ужинать без меры, с семьей и разными гостями, он благодарил Бога и считал грехом стараться приобретать больше.

Ҫак асапа йӑлтах турӑ хамӑр ҫылӑхсемшӗн тӳсме пӳрнӗ тесе шутланӑ вӑл.
Все это вообще считал он за наказание, ниспосланное небом за наши грехи.

— Эпӗ шӑпаран пӑрӑнма пулать тесе шутланӑ…
— Я думала, что можно уйти от судьбы…

X сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

— Ҫапла… эпӗ хам та шутланӑ… каярах… тӑхтӑр…
— Да… я и сама хотела… потом… подождите…

Хӑшпӗрисем вара вӑл пачах хирӗҫ тавӑрса калаймӗ, пултараймӗ тесе шутланӑ.
Некоторые полагали, что он вовсе не ответит: не сможет.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Начальник хӑйне пӑхӑнса тӑракан ҫынсемшӗн ашшӗ пулать, тенине вӑл килӗнчех илтнӗ, ҫавӑнпа та вӑл ӑна чӑн-чӑн ырӑ кӑмӑллӑ ҫын, килти ҫын, тесе шутланӑ.
О начальнике он слыхал у себя дома, что это отец подчиненных, и потому составил себе самое смеющееся, самое семейное понятие об этом лице.

Ӑна пӗр ӗҫри чиновниксем пӗр-пӗринпе туслашса, кашниех теприн канӑҫлӑхӗшӗн, ырлӑхӗшӗн тӑрӑшакан хастар ҫемье пек туйӑннӑ ӗҫе пачах кашни кун ҫӳремелле мар, пылчӑклӑ е пӑчӑ ҫанталӑкра е кӑмӑл туртман вӑхӑтра ӗҫе каймасан та юрать, тесе шутланӑ вӑл.
Он полагал, что чиновники одного места составляли между собою дружную, тесную семью, неусыпно пекущуюся о взаимном спокойствии и удовольствиях, что посещение присутственного места отнюдь не есть обязательная привычка, которой надо придерживаться ежедневно, и что слякоть, жара или просто нерасположение всегда будут служить достаточными и законными предлогами к нехождению в должность.

Ҫуралнӑранпах пултаруллӑ пулнӑ ача виҫӗ ҫул хуршшинче латынь грамматикипе синтаксисне вӗренсе пӗтернӗ те Корнелий Непота ӑнкарма пуҫланӑ, анчах ашшӗ ҫапла шутланӑ: мӗн пӗлнипе те ҫитӗ, кӑна пӗлнипе те ывӑлӑм ӗлӗкхи ҫынсенчен маларах тӑрать, тата, тен, ытлашши вӗренни присутствири ӗҫре сиен кӳме пултарӗ, тенӗ.
Способный от природы мальчик в три года прошел латынскую грамматику и синтаксис и начал было разбирать Корнелия Непота, но отец решил, что довольно и того, что он знал, что уж и эти познания дают ему огромное преимущество над старым поколением и что, наконец, дальнейшие занятия могут, пожалуй, повредить службе в присутственных местах.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Унӑн вӗсем ҫинчен ытти ҫынсене те каласа кӑтартас килнӗ, ҫакна вӑл хӑйӗн тивӗҫӗ тесе шутланӑ.
Ему хотелось когда-нибудь рассказать обо всем этом людям, он считал это своим долгом.

Вӑтӑрмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics