Шырав

Леночка

— Пӑхӑр-ха, хурӑн йӗрет, — терӗ Леночка, хӑруша самантра та хӑйӗн тӗлӗнмелле чӑрсӑр сӑнне ҫухатманскер.
— Глядите ж, береза плачет, — сказала Леночка, которая в минуту опасности не потеряла своего задорного удивленного вида.

Леночка, Юра тата Метеорологи сержанчӗ, — аэродром ҫинче тревога вӗресе тӑнӑ чух кӑна ним те туманскерсем, — виҫҫӗш те носилкӑна ярса илчӗҫ те, пурте пӗр харӑс пусма тӑрӑшса, ҫапах та пӑлханнипе харӑс пусаймасӑр ҫывӑхри вӑрман уҫланкинелле чупса кайрӗҫ.
Леночка, механик Юра и «метеорологический сержант», которым нечего было делать в охватившей аэродром напряженной суете боевой тревоги, втроем подхватили носилки и бегом, стараясь попадать в ногу и, конечно, от волнения не попадая, понесли их к ближайшей лесной опушке.

Леночка унӑн пичӗ ҫинчи куҫҫуль тумламӗсене хӑйӗн пӗчӗк тутрипе шӑлса типӗтрӗ те, ҫак куҫҫулӗн сӑлтавне хӑйне майлӑ ӑнланчӗ пулас, носилкӑна йӑтса пыракансене вӑл хулленрех утма хушрӗ.
Маленьким платочком Леночка утерла с его лица слезы и, по-своему истолковав их, приказала носильщикам идти потише.

Дегтяренкӑпа мучи, урисене пӗр харӑс иле-иле пусса, носилкӑна ҫӗклесе пыраҫҫӗ; носилка ҫумӗпе юр ҫийӗн ашса Леночка утать, вӑл е одеял хӗррисене тирпейлесе носилка ҫине хурать е Алексей питне хӑйӗн шарфӗпе витсе ярать.
Дегтяренко и дед, шагая в ногу, тащили носилки, а сбоку, по целине, бежала Леночка, то подтыкая одеяло, то закутывая голову Алексея своим шарфом.

Эпир санпа сывлӑшра татах кӗрлеттерӗпӗр-ха ак! — Дегтяренко сасартӑках хӑй те, Леночка пекех, юриех хаваслӑн калаҫма тӑрӑшнине туйрӗ.
Мы еще с тобой в воздухе пошумим! – Тут Дегтяренко поймал себя на том, что говорит он, как и Леночка, с таким же напускным, деревянным оживлением.

Унпа юнашар каҫӑртарах сӑмсаллӑ, харсӑр сӑнарлӑ медсестра, Леночка, тӗттӗмелле тинкерсе пӑхса тӑрать.
А рядом с ним стояла медсестра Леночка, курносая и озорная, смотревшая во тьму со зверюшечьим любопытством.