Шырав

Шырав ĕçĕ:

халӗ the word is in our database.

халӗ (тĕпĕ: халӗ) more information about the word form can be found here.

Эпӗ халӗ мӗн каланине асту, Верочка.
Только помни, Верочка, что я теперь говорил.

XXV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Вӑл мӗншӗн тата мӗн пирки ҫуралнине халӗ пурпӗр улӑштарма ҫук ӗнтӗ.
— Как оно родилось, зачем оно родилось — это все равно, этого уже нельзя переменить.

Кирсанов кӗчӗ те запискӑна вуласа тухрӗ, Машӑна вара вӑл: «эпӗ запискӑшӑн ҫеҫ кӗтӗм, халӗ ман кӗрсе тӑма вӑхӑт ҫук, манӑн урӑх ҫӗре каймалла, эпӗ каялла килнӗ чух, ҫак запискӑра хушнине пурнӑҫласан, кӗрсе тухӑп», — терӗ.
Кирсанов был, прочитал записку, сказал Маше, что он за нею только и заезжал, а что теперь войти ему некогда, ему нужно в другое место, а заедет он на возвратном пути, когда исполнит поручение по этой записке.

XXIV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Вера хӑйӗн шухӑшне каласа парасса Лопухов тахҫанах кӗтнӗччӗ ӗнтӗ, Вера мӗн калассине кӗтсе илме хатӗрехчӗ вӑл, ҫавӑнпа вӑл халь хӑйне нимӗн пулман пек тыткаларӗ, тепӗр тесен; халӗ Лопухов пит-куҫӗ мӗнле пулни Верӑна пӗрре те курӑнмарӗ тата.
А Лопухов уже давно был приготовлен к этому признанию Веры, потому и принял его хладнокровно, а впрочем, ведь ей не видно было его лица.

Ҫакӑн ҫинчен шухӑшлама кирлӗ пулман чухне, Вера Павловна та, Лопухов пекех, шухӑшламан; халӗ вара унӑн шухӑшлас килсе кайрӗ.
Пока Вере Павловне не было надобности думать об этом, она и не думала, как не думал Лопухов; а теперь ее влекло думать.

XXIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Халӗ вӑл хӑйӗн кая юлнӑ ӗҫне туса ҫитернӗ те, ҫавӑнпа унӑн вӑхӑчӗ те ирӗкрех.
Теперь он справился с запущенною работою и может свободнее располагать своим временем.

Халӗ ӗнтӗ ун ҫинчен татах та ытларах тӑрӑшасшӑн.
Теперь хочешь еще заботливее хлопотать об этом.

XXII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Халӗ эпӗ те пӗлетӗп ӗнтӗ.
— Теперь знаю и я.

Хӑй ирӗк пурӑнать пулсассӑн, пур енчен те аталансах каймасассӑн та, тӑнлӑ-пуҫлӑ ҫын халӗ хавас.
Теперь благоразумный человек доволен тем, если ему привольно жить, хотя бы не все стороны его натуры развивались тем положением, в котором ему привольно жить.

Анчах халӗ арҫына ҫупкӑ пама право пур-и санӑн?
Но имеешь ли право теперь подвергать мужчину тому, чтоб он получил пощечину?

Халӗ пурте паллӑ ӗнтӗ.
Теперь ведь ясно все.

— Халӗ ӗнтӗ Лопухов шӳт тумасӑр калаҫа пуҫларӗ.
— Лопухов говорил уже без шутки.

Анчах халӗ апла мар ӗнтӗ: Кирсанов ӗҫӗсем Лопухов юратакан хӗрарӑмӑн интересӗсемпе ҫыхӑнса тӑраҫҫӗ.
Но теперь не то: действия Кирсанова представлялись имеющими важное отношение к интересам женщины, которую Лопухов любил.

XXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Халӗ каллех ӗлӗкхи ҫӗнӗрен пуҫланать.
Теперь опять возобновляется прежнее.

Халӗ вара, хӑй ҫинчен шухӑшласа пӗтерсе (яланах, чи малтан хӑй ҫинчен, ыттисем ҫинчен вара хӑй ҫинчен шухӑшламалли нимӗн те ҫук чухне ҫеҫ шухӑшлакан эгоист пек), вӑл ыттисем ҫинчен, урӑхла каласан, Верочка ҫинчен те шухӑшлама тытӑнма пултарнӑ.
А теперь, покончив свое (как эгоист, всегда прежде всего думающий о себе и о других лишь тогда, когда уже нечего думать о себе), он мог приняться и за чужое, то есть за ее раздумье.

Ку вӑл хӑйне хӑех паллӑ пулать, ун ҫинчен пушӑ вӑхӑтсӑр шутламалли те ҫук, халӗ вара пушӑ вӑхӑт мар, халӗ унӑн Верочка ӑна юратманнине хӑй мӗнле туйма пуҫланине пӗлмелле.
Это само собою разъяснится, об этом нечего думать иначе как на досуге, а теперь недосуг, теперь его дело разобрать, из какого отношения явилось в ней предчувствие, что она не любит его.

— Верочка, тусӑм, эсӗ мана ӳпкелерӗн, — унӑн сасси пурнӑҫра иккӗмӗш хут тата юлашки хут чӗтрерӗ; малтан унӑн сасси хӑй тавҫӑрса илтӗм тесе шухӑшласа иккӗленнӗ чухне чӗтрерӗ, халӗ вӑл савӑннипе чӗтрерӗ, — эсӗ мана ӳпкелерӗн, анчах ҫак ӳпкев мана юратса каланӑ пур сӑмахран та хаклӑрах.
— Верочка, друг мой, ты упрекнула меня, — его голос дрожал во второй раз в жизни и в последний раз; в первый раз голос его дрожал от сомнения в своем предположении, что он отгадал, теперь дрожал от радости, — ты упрекнула меня, но этот упрек мне дороже всех слов любви.

XX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Эпир халӗ Лопухова ҫителӗклех пӗлетпӗр ӗнтӗ, вӑл ытлашши ҫемҫе кӑмӑллӑ ҫын мар, анчах арӑмӗн ҫак сӑмахӗсене илтсен, унӑн питҫӑмартийӗ хӗп-хӗрлӗ пулса кайрӗ.
Мы теперь довольно знаем Лопухова, чтобы видеть, что он был человек не сентиментальный, но он был так тронут этими словами жены, что лицо его вспыхнуло.

— Тусӑм, халӗ эпӗ ун ҫинчен шухӑшламан.
— Мой милый, теперь я не думала о нем.

Ҫапла, кирлӗ чухлӗ чакнӑ, маневрсене туса ирттернӗ; ҫухалтӑм вӗсенчен, халӗ вӗсем эпӗ хӑйсем патӗнче мӗн чухлӗ пулнине те асӑрхас ҫук — виҫӗ эрне пулман-и е виҫӗ уйӑх-и.
Да, отступление сделано вполне, маневры кончены; скрылся из виду, и теперь не заметят, три недели или три месяца не был я у них.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics